– Свеча, я – Муравей! Меня это устроит. Сигнал устойчивый, хотя без передачи данных полную проверку провести невозможно. Но данные могут сегодня и завтра вообще не передавать. Закапывай. Передатчик на самой поверхности, как договаривались. Сверху не больше, чем слой дерна, иначе может заблокировать сигнал...

– Работаем, – ответил за Агарева майор Литовченко.

– Дело десяти минут, – пообещал капитан. – Готовьте нам вариант возвращения.

* * *

Подполковник Сакратов рассматривал в бинокль совсем уже остановившихся пограничников с собакой. И сразу обратил внимание, что они не отрывают взглядов от осетинской стороны и все посматривают на часы. Сомнений быть не могло: пограничники кого-то ждали. А кого они могли ждать, кроме четверых коммандос? Конечно, можно предположить, что еще кто-то намеревается здесь же пройти из Южной Осетии в Грузию и по какой-то причине не может этого сделать, поскольку монитор компьютера спутникового контроля больше не показывает светящихся точек, приближающихся к месту основного действия.

Наконец один из пограничников не выдержал и стал звонить по спутниковому телефону.

– Муравей, я – Сократ! Подскажи, мы имеем возможность прослушивать с помощью спутника чужие телефонные разговоры? Они же у тебя на мониторе светятся, значит, под контролем.

– Пожалуйста... Только номер скажите. Без номера никак не получится...

– Плохая техника... То есть техника хорошая, но плохо, что она не все умеет...

– Еще она не умеет самостоятельно делать спутники и запускать их на нужную орбиту, – добавил Литовченко. – Это громадное упущение наших конструкторов и инженеров... Тем не менее мы со Свечой устали ждать. Напарник мой готов храпеть на всю Грузию от безделья. Устали оба от лежачего положения. Что там, командир, предвидится?

– Будем ждать, что день грядущий нам готовит. Сейчас погранцу скажут, что делать... Сам он решиться, похоже, не может. Все, поговорил. Беседует со своими. Сейчас совместно решат, как быть теперь. Они увидели настоящий пограннаряд и дожидаются его на месте. Видимо, хотят узнать, не переходили ли границу те четверо в другом месте... Терпи, Косец, недолго осталось. До наряда метров восемьдесят.

– Сократ, я – Муравей! Сообщение из Москвы пришло. Из управления космической разведки. Стоит посмотреть.

– Докладывай.

– Тот номер телефона, что я в сети нашел, на форуме хакеров...

– Чей номер?

– Номер подруги Клода Гарси. Это, если помните, американский хакер, который еще много лет должен сидеть в тюрьме, но вдруг оказался на свободе.

– Помню. И что?

– Гарси звонил ей еще раз. Сказал, что взял спутниковую трубку у капитана, который всем у них командует. Сам разговор малоинтересный; интересно то, что Гарси звонил с грузино-осетинской границы. Он где-то севернее Гори, хотя и не на самой границе... Точное месторасположение выясняют и сообщат чуть позже.

– Очень интересно... Следовательно, мы можем с какими-то основаниями предположить, что «трояна» в компьютер РЛС в Северной Осетии заслал он?

– Мы имеем такие основания, – согласился старший лейтенант. – Но это еще не все. Через три часа после разговора Гарси самому обладателю трубки капитану позвонил из Соединенных Штатов некто профессор Максимилиан Гай Сибелиус...

– Почти тезка. Ладно. Что дальше?

– Себя в этом разговоре он не назвал, но имя выяснилось потом, когда телефон профессора прослушали во время другого разговора. Из беседы профессора Сибелиуса с неким капитаном Уэйном стало ясно, что лаборатория, которой руководит Сибелиус, производит какое-то оборудование, которое собираются испытывать в том же районе, где намереваемся работать мы. Более точных данных пока нет. Нас предупреждают о повышенной осторожности. Встретиться с американцами вполне реально...

– Спасибо им за предупреждение. Боюсь, что мы уже встретились. Возможно, те четверо работали на американцев.

– Может быть. Нужно переслать на контроль все номера из памяти трубок этих парней.

– Возьми у Саукыдзэ трубки и отправь номера.

– Понял, сейчас сделаю.

1

Плохо, когда испытываешь ограничения в средствах связи. Сотовые телефоны группы капитана Уэйна работали только на базе и в километре от нее. А дальше в сторону осетинской границы связь можно было поддерживать только через спутниковый телефон, но таковой оказался только у одного Уэйна. А одна трубка – это то же самое, что ни одной трубки, поскольку звонить самому себе нельзя. При подготовке к испытаниям дикость местности во внимание не принималась. Грузия почему-то считалась цивилизованной страной, где должна присутствовать сотовая связь. Но капитан Пачория объяснил ситуацию американскому разведчику. Оказывается, раньше в Южной Осетии была грузинская и сотовая, и телефонная связь. В условиях обострения отношений операторам запретили обслуживать этот район. Тогда российская сторона пообещала дать Южной Осетии свои коды для осуществления связи. Для простой телефонной линии эти коды дали быстро, а для осуществления сотовой связи требуется еще поставить вышки.

– Сейчас просто момент неудобный. Безвременье... – объяснил Звиад.

Уэйн не стал развивать данную тему, потому что это он должен был выяснить условия, в которых предстояло работать группе, и побеспокоиться о средствах связи, как и обо всем остальном. В остальном сбоев вроде бы не было.

Лично проверив, что смогли сделать с генератором два специалиста по камуфляжу, Уэйн остался доволен. Генератор абсолютно походил на тот самый камень, который должен был заменить. Опробовав прибор на вес, капитан без труда поднял его, хотя объемность замаскированного прибора создавала определенные неудобства. Но эти неудобства были предусмотрены первоначальным планом, и потому для переноски были заготовлены носилки.

Последний инструктаж во многом повторял несколько предыдущих, тем не менее капитан Уэйн проводил его строго и последовательно, хотя и вынужден был пользоваться услугами капитана Пачория в качестве переводчика. Но Звиад сам осознавал важность момента и потому переводил каждое слово вдумчиво, что-то повторяя по нескольку раз.

Первоначально коммандос следовало на носилках отнести второй генератор, маскировать который необходимости не было, в хорошо известный им дом, где установить с помощью хозяина на чердаке и включить приемник, который впоследствии будет принимать управляющие команды от оператора. Носилки несут два человека. Двое осуществляют охрану, выдвинувшись вперед на расстояние возможного визуального контакта. После выполнения этого задания необходимо вернуться на линию границы, забрать второй охраняемый пограничниками генератор и, так же пользуясь ночной темнотой, не теряя времени, выйти с прибором, который они будут нести на тех же носилках, к периметру РЛС, залечь в траве и дождаться прохода российского патруля. После чего следовало быстро снять слой дерна, выкопать яму, в которую сбросить настоящий камень, землю из ямы засыпать в рюкзаки, которые удобнее нести, чем носилки, выложить дерн поверху и установить генератор точно так же, как камень. Перед уходом, естественно, следовало не забыть включить приемник, как и на первом генераторе. В принципе, работа не слишком сложная, но требующая скорости и аккуратности. После этого необходимо было отойти и проверить реакцию следующего патруля на искусственный камень, заменивший натуральный. И только после этого можно было выходить с территории. При этом, зная, что после окончания эксперимента генератор необходимо будет снять, Уэйн приказал спрятать лопаты и носилки, с тем чтобы потом снова ими воспользоваться. Каждому из коммандос за выполнение задания капитан, в случае удачного завершения операции, пообещал по три тысячи долларов – сумму для них чрезвычайно большую. Это должно было стимулировать желание работать на совесть.