Этот мужчина убивает меня.

Мэтт

О да, она восхитительна.

Сейчас для меня не существует ничего приятнее, чем заводить Красотку. Я вынес двери ее зоны комфорта, и в награду мне досталась стонущая, сексуальная женщина. Не описать, как прекрасно избавлять ее от комплексов и чувствовать, как она расслабляется, как ее тело становится мягким и жаждущим.

Она даже не представляет, как это важно для меня. Весь прошлый год с лишним я убеждал себя, что не смогу никого удовлетворить как партнер. И, может быть, так и есть. Но то, что Хейли провела со мной день и проводит ночь, дает мне веру, что я небезнадежен, что и со своей бешеной жизнью я могу привнести что-то в чужую.

Теперь пришла моя очередь раскрыть ее сексуальность. И мне кажется, что ничего лучше я в жизни не делал.

Мой член затвердел, как те статуэтки из сувенирной лавки Си-Эн Тауэр, что мы видели несколько часов назад. Но я не тороплюсь, заманивая ее своими поцелуями в шею и пальцами поглаживая ее между ног. Когда терпеть становится невыносимо, я веду ее к краю кровати, но не на нее. Я опускаю обе ее руки на матрац, ладонями вниз.

– Не двигайся, – шепчу я.

Она опускается щекой на хлопковое одеяло и делает глубокий, успокаивающий вдох, а я тем временем достаю презерватив из прикроватной тумбы и спешно натягиваю его. Но потом заставляю ее ждать меня еще несколько секунд, пока я направляю зеркало на двери шкафа в ее сторону.

Потом я склоняюсь над ней и провожу руками по ее бархатной коже на спине и беру ее задницу в руки. Я раздвигаю ее колени еще немного шире.

– Готова впустить меня? – спрашиваю я. Хотя я знаю, что она готова.

Хейли кивает в предвкушении и смотрит на меня из-за плеча.

Я осторожно приподнимаю ее бедра и завожу член под нее. Моя головка собирает ее влагу так же рьяно, как Хейли втягивает воздух. Я располагаюсь прямо перед входом и останавливаюсь.

Все ее тело напрягается в ожидании. Но я жду чего-то очень важного. Она на миллиметр придвигается ко мне, приглашая внутрь.

Я все еще жду, хоть желание и рвется наружу.

И, наконец, это случается. Она бросает взгляд на зеркало и пытается понять, почему я до сих пор не в ней. Но, как только наши глаза встречаются в отражении, я толчком вхожу внутрь.

Она тянется подбородком вверх и страстно приоткрывает рот. Это охуенно роскошно. Мои ладони находят ее грудь, и пальцами я легонько сжимаю ее соски.

– Посмотри, – надрывно прошу я. – Видишь, какая ты красивая? – В зеркале мне предстает самая сексуальная женщина, которую я когда-либо встречал, и ее маленькое тело подпрыгивает от каждого моего движения. Она сжимает меня как тиски, и в ней очень жарко, и похоть накатывает на меня волной, так что даже приходится закрыть глаза, чтобы не сорваться.

Она невероятная, и я делаю все, чтобы продлить этот момент. Я вхожу в нее плавно, но глубоко, пока ее сердце не начинает бешено колотиться в груди. Тогда я просовываю одну руку ей между ног и пальцем касаюсь ее там, где мы – одно целое, и в этот момент она едва не скулит.

– Тш-ш-ш, – шепчу я. Ее дыхание становится еще горячее.

Когда я понимаю, что больше не смогу держаться, я выхожу из нее и ложусь на кровать. Она следует за мной и уверенно садится сверху на мой пенис. Я заставил ее забыть всякое смущение. Мы смотрим друг на друга, и ее пылкое тело умело скачет на мне.

– Вот так, – говорю я. – Делай все, что хочешь.

Ее голубые глаза полны жажды, ее зрачки необъятные. Я привлекаю ее ближе к своей груди и крепко целую. Со стоном она вжимается в меня, готовая найти облегчение. Я посасываю ее язык, когда она достигает финиша, и чувствую, как ее тело трясется. Мои бедра сами по себе начинают подпрыгивать, и я проливаюсь, и стону, и прижимаю ее к себе еще сильнее.

– Ш-ш-ш! – нежно просит она, когда я в последний раз громко постанываю от удовольствия. Ее маленькая ладонь накрывает мои губы.

Я целую ее и убираю своей грубой рукой.

– Все хорошо, – говорю я и наконец-то вдыхаю полной грудью. – Они спят как убитые, Красотка.

– Тогда почему нам нельзя было шуметь?

– Потому что это заводит, – с трудом говорю я, и мои веки тяжелеют.

– Ты серьезно? – нормальным голосом говорит она, а я только ухмыляюсь с закрытыми глазами. – Ты такой…

– Сексуальный? – предполагаю я.

Она шлепает меня по плечу и падает на него.

– Да. Ладно. Твоя взяла.

Я прижимаю ее к себе и засыпаю очень счастливым.

Хейли

Утро в постели Мэтта меня несколько взбудоражило.

И меня удивила не близость его голого тела. Я чувствовала его жар всю ночь – чувства лучше не представить.

Меня удивляет тихий стук в дверь.

– Папуля! Время вафель.

– Угмрм, – говорит он в подушку.

За короткой тишиной следует еще одно постукивание.

– Я сама их сделаю, если ты не встанешь!

И он начинает шевелиться. Он быстро целует меня и извиняется.

– Я заварю кофе. Не торопись, – настаивает он. – Бери с моих полок что хочешь.

– Угу, – только и могу сказать я.

Когда он уходит и закрывает за собой дверь, я тоже встаю и торопливо иду в ванную. Я думаю, что он не будет возражать, если я воспользуюсь его восхитительной душевой кабиной с тремя распылителями и подогревом для полотенец.

Я купаюсь и заплетаю волосы в косичку, чтобы в них не осталось и намека на секс. У него в аптечке лежат несколько зубных щеток, какие часто выдают в самолетах, и я беру себе одну.

Теперь, когда я уже почти готова выйти в люди, я надеваю джинсы. Но моя рубашка скомканная лежит на полу. Следовало повесить ее куда-нибудь прошлой ночью. Сейчас она будет выглядеть нелепо, поэтому я заглядываю в шкаф (и краснею при виде зеркала) и беру себе фланелевую рубашку Мэтта.

На ней его запах. О! Я пропала.

– Отличная рубашка, – тихонько говорит он, вручая мне чашку черного кофе.

– Моя выглядит, как из задницы.

Он усмехается.

– На мне она никогда не смотрелась и вполовину так хорошо. – Он украдкой целует мою шею, и я вспоминаю прошлую ночь, когда мы…

– Хейли? – зовет меня Либби. – Можешь сделать мне такую же прическу, как у тебя? Папа не умеет делать девчачьи штучки.

– О, конечно, – говорю я, отступая от ее папочки, чтобы не наброситься на него. – У тебя есть резинка и расческа?

Она убегает их искать.