– Да. Каравос Раво со своими проблемами разбираются сами, вмешательство чужаков нам ни к чему.

– Вижу, как вы разбираетесь… – пробормотал я. – А что за война кланов пятьдесят два года назад, о которой он говорил?

– Была такая война, – кивнула Эйша. – Мой прадедушка в ней активно участвовал. И оба дедушки тоже. Один из них в этой войне погиб, а второй позже умер. Хотя это только так называется – война, а на самом деле, слава Вездесущему, до настоящей войны не дошло. Несколько сотен убитых, пара-тройка тысяч раненых. Кто-то обеднел, кто-то обогатился. Рынок поделили в очередной раз. Но не слишком кардинально. На этом всё и успокоилось.

– И что, тогда Галактическая полиция тоже не вмешивалась?

– Ещё чего не хватало! Разумеется, нет. Ты, вообще, историю каравос Раво и Торгуна не читал разве?

– Читать-то как раз читал. Но быстро и не всегда внимательно. Изучать и читать – разные вещи, как ты понимаешь.

– Да, верно, извини, – кивнула она. – Сама такая. Ну тогда, если коротко, то после того, как Торгун и вся раса каравос Раво вошли в Галактическое Содружество, был отдельно оговорен наш статус. Это в порядке вещей. Так всегда бывает. У тех же лируллийцев, например, которые фактически Галактическое Содружество основали, один статус. А, допустим, у наших бывших рабов, разумных насекомых вельхе или гойтов, которые сравнительно недавно стали членами Содружества, другой.

– Это понятно, – сказал я. – Разный статус, разные права и обязанности. В зависимости, будем говорить, от заслуг. Не важно, реальных или выдуманных. Типа, как в Организации Объединённых Наций, у нас.

– Не знаю, что такое ваша Организация Объединённых Наций, но так и есть. В зависимости от заслуг. И ещё от того, насколько сама раса хочет обладать теми или иными правами и обязанностями. Мы, например, были согласны войти в Галактическое Содружество. Но никакой власти над собой не потерпели бы. Каравос Раво – свободный народ. И, если бы пришлось, мы сражались бы за свою свободу до последнего человека… – в голосе Эйши невесть откуда прорезались бронзовые и стальные нотки.

– Ну-ну, Эйша, – стараясь быть как можно мягче, перебил я. – Конечно, сражались бы, уверен. Ты, главное, не отвлекайся, ладно? Мы потом на эту тему подробнее с тобой поговорим, а сейчас давай по существу.

По существу выяснилось следующее:

После поражения в войне с Галактическим Содружеством, той самой, случившейся двести пятьдесят четыре года назад, каравос Раво вынуждены были признать, что к прежнему образу жизни возврата быть не может. Как бы этого ни хотелось. Безнаказанно пиратствовать на космических торговых путях больше не получится. Но и Галактическое Сообщество пришло к выводу, что особо давить на недавних космических пиратов и грабителей с большой дороги не стоит. Потому как ради своей свободы каравос Раво и впрямь готовы были если и не погибнуть до последнего человека буквально, то уж затеять в ближайшее время новую космическую бойню – точно. Пусть и безо всякой надежды на победу, но хотя бы лишь для того, чтобы утащить с собой в могилу побольше врагов и показать обескураженным победителям, что бывает с теми, кто загоняет в угол опасное животное и не оставляет ему шансов на жизнь (свобода и жизнь в данном случае означали для бывших космических бандитов одно и то же).

Так и вышло, что каравос Раво была оставлена практически полная автономия во внутренних делах. При том, что сам Торгун постепенно превратился в крупнейший свободный рынок галактики, на котором вели свои дела уже не только каравос Раво, но и все желающие. Однако преимущество всё равно оставалось за каравос Раво. Во-первых, из-за того, что Торгун был всё-таки изначально их вотчиной и почти родиной. А во-вторых, наверное, в силу природной склонности каравос Раво к торговому риску и всякого рода авантюрам.

Вот и получалось, что наиболее прибыльной, а, значит, и полузаконной и совсем незаконной долей рынка владели на Торгуне кланы каравос Раво, которые при нужде сами разбирались между собой. И та же Галактическая полиция, которая официально вроде бы обладала всеми правами на наведение порядка, старалась в эти разборки не вмешиваться. И тоже, между прочим, официально.

Ко всему прочему, на Торгуне существовала и своя внутренняя милиция, призванная обеспечивать порядок и занятая расследованием преступлений в тех случаях, когда это попадало под её компетенцию. Компетенция же, как я понял, вступала в силу лишь при специальном обращении граждан в вышеупомянутую милицию за помощью. Почти как это заведено у нас, на Земле. За исключением того, что подобные обращения были редки – большинство вопросов решалось кланами между собой на уровне, скорее, не закона, а традиции и обычая. То есть, говоря прямо, полубандитских «понятий». С моей молчаливой точки зрения, разумеется, поскольку что-что, а лезть в чужой монастырь со своим уставом я не собирался ни при каких обстоятельствах.

Был тут, ясен день, серьёзный правовой парадокс, который до сих пор преодолевался за счёт доброй воли сторон, но, как сообщила мне в числе прочего Эйша, тот же её любимый дядя и мой работодатель Эльгожо признавал, что долго так продолжаться не может. Перемены якобы назрели и вот-вот грядут.

Здесь я, как русский человек, живущий в государстве, чьё законодательство чуть не сплошь сшито из правовых парадоксов, а общество только и знает, что к ним приспосабливается и выкручивается, как может, за счёт доброй воли и не только, мог бы с Эйшей поспорить, но не стал. Как-нибудь в следующий раз. Да и Торгун – не Россия. Откуда мне знать, может, Эльгожо прав, и серьёзные перемены в жизни каравос Раво и впрямь назрели?

И тут мне в голову пришла мысль, от которой я натурально вздрогнул.

О, господи, а не являемся ли мы с Эйшей свидетелями начала этого процесса? Как там гласит древняя китайская мудрость, давно растиражированная в России: «Не дай вам бог жить в эпоху перемен»? Да, что-то в этом роде. Сам-то я на собственной шкуре почувствовать справедливость данного высказывания не успел – основные перемены в стране пришлись на моё раннее детство, а потом, когда вырос и стал более-менее соображать, что к чему, уже наступила относительная стабильность и кривой и хрупкий, но – порядок.

Ну да ничего, зато теперь есть шанс хлебнуть этой мудрости полной мерой. Да как бы не захлебнуться.

Очень отчетливо, резко и ясно передо мной нарисовалось моё нынешнее положение. Именно моё, а не наше с Эйшей.

Один, на далёкой планете. Даже и не планете – астероиде, где и нормальную силу тяжести можно ощутить только в закрытом помещении! Оторван не только от родных пенатов, друзей и близких, но и от чужих работодателей, руководителей и оберегателей-защитников. Мало того. Эти потенциальные оберегатели-защитники, а также работодатели-руководители и сами теперь нуждаются в моей помощи. Потому как, ежели той же Галактической полиции не сообщить о лируллийце Марке и о том, что случилось со всеми нами на Земле и Луне, то как и кто вернёт его домой? В том случае, понятно, если он остался жив. То же самое относится и к Эльгожо – дяде Эйши. А также его брату и его дедушке. Последние двое, вроде бы, не имеют ко мне никакого отношения, но это только кажется. Все они ближайшие родственники Эйши, её семья. Это автоматически означает, что равнодушным к их судьбе я остаться не могу. Не в моих это интересах. При любом раскладе и любом подходе. Как по велению сердца, так и по команде разума.