Лючия и Чарли неохотно согласились пообедать вместе, предварительно взяв с нас обещание закончить к трем. Готовясь к встрече, я распечатала отчеты с Буклога, причем не просто результаты продаж в конце каждого дня, а средний показатель других независимых книжных магазинов, которые были успешнее нас. Я составила таблицы с расчетом наших эксплуатационных расходов и самоокупаемости. Если бы мы продавали только книги с твердым переплетом, нам бы пришлось продавать шестьдесят пять книг в день, чтобы сводить концы с концами. Книги в мягкой обложке – каждые три с половиной минуты. Я старалась не думать, сколько это в чашках кофе.

Я купила бутерброды в сырном магазине на Сансет-Джанкшен и упаковку из шести банок индийского пейл-эля из Северной Калифорнии, который нравился Малькольму. Малькольм приехал раньше всех и уселся за компьютер, ожидая остальных. Я открыла банку пива и протянула ему.

– Мое любимое. – Он пристально посмотрел на этикетку. – Думаешь, сработает?

– Мы должны хотя бы попытаться.

Прозвенел дверной звонок, и в магазин вбежала Лючия.

– Пока не поем, не ждите от меня ничего хорошего.

– Сколько ей всего сходит с рук из-за пониженного сахара, – растянул вошедший следом Чарли.

Лючия увидела на столе бутерброды, развернула один и проглотила его, не успев даже сесть.

– С тобой все-таки что-то не так, – сказал Чарли, глядя на то, как она доедает последний кусочек.

Лючия вытерла губы.

– Говорю сразу, мы с Чарли спешим, в городе вообще-то праздничная программа.

– Она начнется через четыре часа, не раньше.

– Я могу придумать тысячу и одно занятие, которым я бы сейчас с удовольствием занялась вместо того, чтобы сидеть здесь. Без обид, – чирикнула она мне.

Я пожала плечами, сделав вид, будто меня не задели ее слова.

– Я постараюсь побыстрее, – ответила я, зная, что как только я скажу ей, что она может вскоре остаться без работы, она перестанет так рваться на пляж.

– Что-то случилось? – спросил Чарли. – Вы двое как-то слишком хорошо сдружились в последнее время. – Я украдкой посмотрела на Малькольма и заметила характерный румянец. Не сомневалась, что мои щеки тоже были красными. – Вы часом не вписали нас в какое-нибудь реалити-шоу?

– Чарли, – проворчал Малькольм, – я отказал всем, кто хотел провести здесь фотосессию. Неужели ты думаешь, что я бы согласился снимать в «Книгах Просперо» реалити-шоу?

– Надеюсь, нет.

– Здесь хотели провести фотосессию? – удивилась я.

– Наш магазин предназначен не для этого.

– Но только представь, сколько бы мы смогли заработать.

– Тогда придется на сутки закрыть магазин, а оно того не стоит. К тому же я не собираюсь подводить наших посетителей.

– Уверена, они найдут где провести денек-два.

– Ничего подобного здесь не будет, Миранда.

Чарли и Лючия смотрели то на меня, то на Малькольма, словно два ребенка, застывшие меж двух огней, не решаясь выбрать сторону.

– Мы должны что-то сделать, чтобы магазин не обанкротился! – пылко воскликнула я, и Лючия ошеломленно ахнула. Повисло молчание. – Я не собиралась вот так об этом рассказывать, – виновато пробормотала я, повернувшись к ребятам. – Но мы реально не в самой приятной ситуации.

Я показала Чарли и Лючии таблицы и начала заранее подготовленную речь о том, что наша база постоянных клиентов могла бы стать ключом к решению проблемы. Теперь нужно было увеличить ее вдвое, втрое. Нужно было привлечь тех, для кого «Книги Просперо» – не больше, чем красивый вид, пока они ждут свой дорогущий латте в кофе-баре. Лючия воодушевленно кивала. Я повторяла идеи, которые уже предложила Малькольму. Чтения. Открытые микрофоны. Книжные клубы. Литературные мастерские. Награды для постоянных покупателей. Моя речь казалась такой же убедительной, как у адвокатов в фильмах во время вступительных заявлений. Мы могли бы продавать электронные книги. Ночники. Органайзеры. Если мы нацелились оставить на этом месте книжный магазин, нужно действовать каждый день, вплоть до роковой даты, до первого октября.

Закончив свою речь, я позволила остальным немного поразмыслить над новостями. Чарли шаркал по линии цемента между двумя плитками, пока Лючия не попросила его остановиться. Малькольм допил пиво, открыл еще две банки и протянул одну Лючии. Пока они потягивали выпивку, я вдруг подумала, что шести банок было недостаточно.

– Неужели мы и правда можем закрыться? – в конце концов спросил Чарли. Мне не хватило духу ответить ему. Как и Малькольму, ковыряющему заусенец на большом пальце.

– Что ж, – выдохнула Лючия, словно ее внезапно осенила идея, – так просто мы не сдадимся.

– Звучит так, будто мы уже проиграли, – отрезал Малькольм.

– Задача действительно непростая, – признала я. Я подчеркнула количество минут, за которое нам необходимо продавать по одной книге из раздела детской литературы.

– Нельзя брать в расчет только один раздел из нашего ассортимента, – воспротивился Малькольм.

– Это просто пример. – Я показала ему статистику наших продаж в сравнении со средним показателем продаж инди-магазинов приблизительно такого же размера в разных частях страны.

– Не очень подходящее сравнение, как бы ты ни пыталась это выставить.

– К чему ты сейчас споришь?

– К тому, что ты необоснованно принижаешь магазин.

– Почему мы не продаем столько же книг, сколько эти магазины? – растерялась Лючия. – У нас же выгодное расположение, преданные покупатели, отличный выбор. Что мы делаем не так?

Чарли просмотрел таблицы.

– Билли знал об этом? – спросил он голосом разочарованного поклонника.

– Хватит, – рассердился Малькольм. – Билли тут ни при чем.

Я бы поспорила, но вовремя себя остановила.

– На банковском счету достаточно денег, чтобы покрыть наши расходы до конца сентября. Но придется многое серьезно поменять, если мы хотим продержаться всю осень, – объяснила я.

– То есть ты собираешься остаться? – не поверил Чарли.

– Мне нужно вернуться в Филадельфию к концу августа.

Сказав это, я вдруг осознала, что собиралась остаться на все лето. Я постаралась отмахнуться от чувства вины, от мысли о предстоящем разговоре с Джеем и напряжении, которое определенно возникнет в наших отношениях.

– Тебе ничего не придется продавать. Если у нас получится сделать из магазина прибыльное место, мы сохраним нашу семью, – проговорил Чарли дрожащим голосом, и мне захотелось обнять его, потому что он воспринимал меня как часть клана, что явно лучше, чем быть случайным прохожим, даже если этот прохожий – филантроп, намеренный спасти книжный магазин.

– Я не смогу вести бизнес с другого конца страны.