В первую очередь — позвонить Осокину. Оградить его от всего этого. Он здесь ни при чем! Так же, как Лариска, как Павел.

«Зачем? Зачем я втянула его в эту историю? — сокрушалась Анна, набирая номер Олега. — Это мои проблемы, и я одна должна их решать».

— Слушаю вас, — раздалось в трубке.

— Олег Викторович, это Анна.

— Здравствуйте. Ну как у вас дела? Как съездили? Узнал он вас наконец?

— Нет. Но это уже неважно. Они вернули Наташу.

— То есть как вернули? — опешил Осокин.

— Привезли сегодня домой. Что-то у них там изменилось. Я им больше не нужна.

— Ага… Ну что ж, рад за вас.

— Наташка назад, в профилакторий, не хочет. Я с соседкой договорилась — буду пока дочку у нее оставлять. Спасибо вам за все, Олег Викторович.

— Ну что вы? Я ведь так и не успел вам ничем помочь.

— Что значит не успели? — тихо проговорила Анна. — Вы помогли, очень помогли. Только у меня к вам еще одна просьба. Пожалуйста, не говорите Павлу о том, что я вам рассказала. Ну о той ночи.

— Ну, это само собой. Что ж я, не понимаю?

Закончив разговор с Анной, Осокин некоторое время молча стоял, опершись о холодильник, о чем-то задумавшись. Вдруг усмехнулся, покачал головой:

— Да-а… Что ж ты теперь, подруга, делать-то собираешься? Даже интересно.

— Ты скоро там? — донесся из комнаты голос Павла. — Еще две минуты, и я пиццу по телефону заказываю.

— Да все уже разогрелось. Сейчас принесу.

— Мог бы и заранее разогреть, — проворчал Павел. — Я же звонил, что приеду. А с кем ты сейчас разговаривал?

— Да так, девица одна. Прицепилась — никак не отвяжется, — отозвался Олег, доставая из духовки отбивные, приготовленные накануне Галиной.

«А почему он ждал меня в квартире? Почему был уверен, что я приеду именно сюда? И приеду одна, без Павла? — размышляла Анна, спускаясь по ступенькам. — Что, если бы мы поехали, например, в ресторан? Или в театр? А потом Павел проводил меня, поднялся в квартиру? Значит, они знали, что Павел будет вечером где-нибудь в другом месте. Странно… Очень странно! Ведь еще днем он наверняка и сам этого не знал.»

Анна поймала попутку. Доехала до офиса компании.

Дверь ей открыл охранник, спортивного вида парень лет двадцати.

— Я референт Нестерова.

— Его нет, — сообщил парень.

— Я знаю. Дело в том, что мне нужно поработать.

— Ладно, проходите, — кивнул парень.

— Это выяснилось только сейчас, — бормотала Анна, проходя мимо него в здание, — и я, естественно, не успела оформить разрешение на ночную работу.

Услышав ее слова, парень тут же преградил Анне дорогу:

— Так ведь точно! Нельзя ведь без разрешения, — обрадовался он.

Она улыбнулась как можно жалостнее:

— Пожалуйста. Мне очень-очень нужно.

— Ладно, проходите. Никто их все равно не регистрирует, эти разрешения.

Всю ночь Анна провела у компьютера. И утром, едва Нестеров появился на работе, подала ему стопку бумаг:

— Посмотрите, пожалуйста. Я тут немного поработала. Но, думаю, эти бумаги должны вас заинтересовать.

— Что это?

— Мне кажется, нам может быть интересно сотрудничество с фирмой «Коррона». Я попыталась просчитать возможные перспективы этого сотрудничества.

– «Коррона»? — Павел задумался. — Они, кажется, поставками сырья занимались?

— Не только, — ответила Анна уклончиво.

Она и сама не знала, чем занимается эта фирма.

Все бумаги, подготовленные Анной, были откровенной липой. Но этого нельзя было понять, если не знать, что они могут быть липой.

Минут через двадцать Павел вышел из кабинета. Он выглядел крайне оживленным.

— Как ты вообще вышла на эту фирму?

От волнения Анна не могла говорить, слова застревали в горле. С трудом произнесла:

— Они обратились пару дней назад. С предложением о сотрудничестве.

— Интересно. Очень интересно! Свяжись с ними, договорись о встрече.

— Они будут звонить сегодня в час. Если вас все устраивает — я соединю.

— Конечно, устраивает! По-моему, отличное предложение!

«Ну, вот и все! — подумала Анна. — После того, что я сейчас сделала, мы уже никогда не сможем быть вместе».

Почувствовала: еще секунда, и она заплачет. Лишь мысль о том, что завтра (уже завтра!) она увидит Наташку, помогла сдержать слезы.

Вечером Старков с Осокиным сидели в «Сирене» за тем же столиком. Решили отметить успешное начало сотрудничества и поговорить о его перспективах.

— Я тебе, Олег, вот что скажу, — вещал уже слегка пьяный Старков. — По большому счету, ты — мудак. Я на тебя выйти не мог. Просто потому что не знал, что надо на тебя выходить. А ты? Почему ты раньше со мной не связался?

— Сам не знаю. Надо было, конечно. Ладно, Константин Юрьевич, дело прошлое. Главное, что мы теперь вместе работаем.

Старков похлопал Олега по плечу:

— Да-а, девица твоя — молодец. Ловко она Нестерова обработала. Прям суперагент какой-то.

Осокин улыбался, но на душе у него было неспокойно. Он не понимал, как Анне удалось склонить Нестерова к подписанию предварительного договора с фирмой «Коррона». А когда Олег чего-то не понимал — он начинал волноваться.

Раздался осторожный стук в дверь. Лариска приглушила телевизор. Встала с кресла, подошла.

— Кто там?

— Ларис, открой, пожалуйста, это Алексей.

— Какой Алексей?

Послышалось сопение, покашливание. Собеседник заговорил торопливо, словно боясь, что его недослушают:

— Игрунов. Ларис, пожалуйста! Поговорить нужно. Я понимаю, ты злишься на меня. Немножко нехорошо тогда все получилось. Но у меня просто нет другого выхода. Ты одна можешь мне помочь.

Лариска холодно перебила:

— Радость моя! Вали отсюда, пока я дверь не открыла. Иначе с лестницы слетишь.

— Ну, Ларис! — взмолился Алексей. — Я же знаю — ты добрая. Я попал в жуткую историю. Меня ищут. Меня хотят убить!

— Да кому ты нужен, недоделок?

— Правда хотят! Я уже два дня ничего не жрал.

— О, господи! — вздохнула Лариска. Открыла замок, распахнула настежь дверь. Даже не взглянув на Алексея, развернулась и пошла в комнату.

На ходу бросила:

— Сухари на кухне. Иди погрызи.