из Афин, Пергама, Александрии… Здесь и в этом ярко проявляется типично эллинское «партикулярное» мышление.

Отсюда: Афинею легче было обратить внимание на то, чего римские и позднегреческие авторы периода Римской империи, видимо, просто не замечали, не считая важным, – «национальность» упомянутых «римлян».

2. Афиней жил в Навкратисе, окружённом сельским египетским населением. В Египте, начиная с периода эллинизма, несмотря на общий дух космополитизма, «национальности» человека придавали особенно большое значение. Во-первых, при этнической пестроте и довольно непростых межэтнических отношениях[950] необходимо было чётко самоидентифицироваться: кто ты? Это означало: с кем ты? Для этнических диаспор это вообще очень характерно[951]. Во-вторых, при Птолемеях и в последующую римскую эпоху в Египте этническая принадлежность человека определяла его социальный статус, как в Римской республике – государственная (не «национальная»!) принадлежность. И если «римляне» – господствующий слой населения в республиканском Риме, то для Египта, вплоть до византийской эпохи, эллины – представители господствующего этноса, хотя при Лагидах формально они были такими же гражданами Египта, как и представители любого другого этноса.

Поэтому для Афинея так же естественно отметить «национальность» погибших «римлян», как для римских авторов – её не отмечать.

3. Время жизни Афинея – II–III вв. н. э. Хронологически он далёк от описываемых событий. Однако общеизвестно, что он использовал текст философа, историка, географа и астронома Посидония, жившего в 135—51 гг. до н. э. Посидоний из Апамеи в Сирии и территориально был близок к описываемым событиям, и, что особенно важно, являлся их современником! Поэтому сведения, приводимые Афинеем, имеют особую ценность и несомненный приоритет по сравнению с информацией, исходящей от Плутарха.

По сравнению с Афинеем, Посидоний жил в ещё более многонациональной Сирии. Но оставался довольно типичным эллином и, очевидно, также выражал «эллинский взгляд» на проблему соотношения значимости этнической и государственной принадлежности личности. Следовательно, всё вышесказанное в пункте 2 об Афинее ещё в большей степени применимо к Посидонию.

4. Оба автора, и Посидоний, и Афиней, были не просто эллинами, а эллинами с Востока, не из Балканской Греции. Проживая в инонациональных и многонациональных государствах, они совершенно естественно должны были интересоваться этнической принадлежностью других людей, перенося свой интерес и в свои описания исторических событий.

У нас нет никаких оснований не доверять процитированной фразе Афинея. Следовательно, предположение Л.С. Ильинской о том, что накануне Митридатовых войн на Востоке было много азиатов, получивших римское гражданство[952], является верным и подтверждается данными источника.

Важный промежуточный вывод: очевидно, значительная часть погибших – это не римляне и даже не италики, а именно азиаты с римским гражданством. Кроме того, безусловно, большинство убитых – рабы и вольноотпущенники, погибшие вместе со своими хозяевами. То есть настоящих римлян в Малой Азии было совсем не много. Мнение Т. Франка, вслед за Аппианом (App. Mithr. 28) утверждавшего, что убитые в основном были италиками[953], нуждается в проверке и уточнении.

Примем в расчет, что при каждом «римлянине» или «италике» находились хотя бы по 2–3 раба и либертина. Очевидно, на самом деле их должно было бы быть намного больше, так как рабы в это время стоили очень дёшево, хотя и являлись «престижным имуществом», подчёркивающим высокий имущественный и социальный статус своего владельца. Наконец, чиновникам, должностным лицам, торговцам и просто знатным и состоятельным людям (а реально только они могли получить римское гражданство) необходим был целый штат прислуги, писарей, секретарей, доверенных лиц из рабов.

Следовательно, есть все основания попытаться распределить погибших на несколько групп по степени убывания их численности:

1. Рабы и вольноотпущенники. Только вольноотпущенники римских граждан получали римское гражданство. Либертины италиков гражданского статуса не получали и переходили в социальный статус своего патрона. Здесь, несомненно, спектр этнической принадлежности был самый пёстрый и включал представителей практически всех племен Средиземноморья.

Эта категория жертв Митридата и была самой многочисленной. Как минимум – три к одному по отношению ко всем остальным.

2. Италики – уроженцы и коренные жители Апеннинского полуострова, прибывшие на Восток по своим торговым, служебным или личным делам. Известно, что они проявляли большую деловую активность во всех провинциях, в меньшей степени – в зависимых царствах. Это чиновники, купцы, мелкие торговцы, торговые агенты и резиденты крупных деловых кругов Италии и Рима. Как минимум – несколько тысяч человек.

3. Эллины и азиаты, получившие римское гражданство. До окончания Союзнической войны 91–88 гг. до н. э. римский сенат раздавал гражданство очень скупо. Едва ли количество «новых граждан» в Малой Азии могло быть значительным. Гражданство давало и чисто экономические преимущества, в том числе – другие налоги по сравнению с провинциалами. Безусловно, коммерсанты рвались к получению столь выгодного статуса. Используя свои деловые связи с квиритами и италийцами, за спиной которых зачастую стояли сенаторы, связанные с ними денежными отношениями, они могли «педалировать» этот вопрос в Риме. Как видно из писем Цицерона, экономические контакты нобилей с нелюбимыми ими всадниками и италийскими коммерсантами были обычным делом. Из этих же писем ясно, что даже наместнику провинции иногда приходилось выполнять какие-то просьбы этих людей.

С другой стороны, римское правительство нуждалось в дополнительной опоре на Востоке. Лояльный состоятельный «азиат», имеющий рекомендации от представителей италийских деловых кругов и всадников – имел шанс пробиться в граждане. За 40 лет, прошедших после образования провинции Азия, каким бы трудным ни было получение римского гражданства, какое-то количество людей здесь могли его добиться. Семьи Востока традиционно были многодетными. Скорее всего, численность этой группы несколько уступала числу погибших италиков. Но ориентировочно – тоже несколько тысяч, едва ли больше, т. к. какая-то часть из них смогла спастись.

4. Римляне. Имеются в виду свободнорождённые «чистые» квириты, настоящие римляне по крови и происхождению. Можно смело предположить, что их было никак не больше 3–5 % от общего числа жертв – от 2 до 4 тысяч человек вместе с жёнами и детьми. Разумеется, это довольно произвольная цифра, и она вполне может колебаться в пределах от 1 до 10 тысяч человек. Если учесть, что общее количество погибших явно преувеличено, то максимум для этой группы едва ли мог быть больше 5000 человек. Разумеется, это очень приблизительная цифра, но она, очевидно, довольно точно отражает соотношение римлян среди погибших.

Мы продолжаем настаивать на том, что большее количество римлян просто никак и не могло оказаться в Малой Азии к 88 г. до н. э. Безусловно, в процентном отношении они составляли абсолютное меньшинство погибших. Сейчас это представляется нам вполне доказанным.

Это можно подтвердить с цифрами в руках. По цензовой переписи 114 г. до н. э. зафиксировано 394 336 римских граждан (Liv. Per. 63). По сравнению с переписью 128 г. до н. э. (390 736 чел. – Liv.Per. 60), за 14 лет гражданское сообщество увеличилось менее чем на 4000 человек. Войны и смуты после 114 г. до н. э.