Сэр Растер прокричал люто:

– Как дерутся, как дерутся!

Он указал окровавленным топором на перевернутые каравеллами корабли. Тонущие с топорами в руках цепляются за борта огромных кораблей не в поисках спасения, а озверело рубят изо всех сил толстые доски корпуса.

– Они не продержатся! – крикнул я. – Срочно отряд на помощь Вирланду!

– Я поведу, – ответил сэр Растер и вскинул над головой залитый кровью по самую рукоять огромный топор. – Спасем доки!

Рыцари и тяжелые ратники заревели в один голос, стальная масса надавила на пиратов и потекла в ту сторону, подминая тела, как большая гусеница песчинки.

Я повел другую группу на длинную косу, закрывающую бухту от ветра и морских волн, там масса кораблей и толпы пиратов, то ли высаживают десант, то ли грузятся, пытаясь спастись.

Вирланд одновременно со мной послал в доки крупный рыцарский отряд, туда нацелен самый главный удар всей операции, а мы пробивались через плотные ряды, я ахнул, с болью видя, как накренилась каравелла «Синий Осьминог», как корпус «Богини Морей» почти скрылся под множеством тел, старательно карабкающихся по высоким бортам к ограждению палубы, из-за которого их рубят и сбрасывают обратно моряки.

Перед нашим озверелым натиском пираты дрогнули, начали пятиться, что еще больше воодушевило ратников, наступающих широким фронтом.

– Победа! – донесся ликующий вопль.

– Ломим! – прокричал кто-то с другого фланга.

Я взмок от пота и чужой крови, каравеллы все еще сопротивляются отчаянно, я просто не понимаю, как им удается держаться против такого количества пусть и маленьких, но злобно жалящих корабликов.

– Каравеллы! – прокричал я. – Надо прорубиться к берегу!

– К башням! – крикнул сэр Растер.

Пираты уже не отступали – некуда, многие бросались прямо в море. Единственным местом, где рыцарская конница еще не отсекла их от воды, оставались края бухты, там сгрудилось несколько десятков кораблей.

– Туда! – закричал я страшным голосом. – Последний бой!..

Сэр Растер заорал во весь трубный голос:

– Поднапрячься, поднапрячься!..

Пираты все чаще, отступая, бросались в воду, но мы пробились к кораблям, яростно рубили борта, я зажег один, от него начали отламывать горящие доски и поджигать другие.

На тех кораблях, что в третьем ряду, торопливо обрубали канаты и отходили дальше в море. Мы как стая волков прошли до конца косы, убивая даже бросивших оружие и добивая раненых.

А всего в двух-трех милях медленно погружается в воду «Синий Осьминог». «Богине Морей» повезло больше: на всех парусах двигается к берегу, тонет на ходу. Мы следили за ней, сжимая руки, ее борта начали зачерпывать воду, но внезапно дрогнула, накренившись вперед, замедлила движение и застыла в таком положении.

Сэр Растер проревел с подъемом:

– Все-таки выкинулась на берег!

– Молодцы, – сказал сэр Торкилстон.

– Только к плаванию уже непригодна, – сказал я с горечью.

Сэр Торкилстон крикнул:

– Люди к берегу идут вплавь!

С «Богини Морей» прыгают за борт и плывут к берегу, но даже с затонувшего «Синего Осьминога» несколько человек, держась за обломки, медленно гребут к берегу.

Последний яростный бой состоялся в самих доках. Ценой огромных жертв пиратам все-таки удалось прорваться к остовам строящихся кораблей, и там завязался жестокий кровавый бой, где рядом с рыцарями дрались простые ремесленники, купцы и мастеровые, защищая корабли, на которые столько надежд.

Нигде пираты не дрались так яростно и отчаянно – наконец-то пробились до основной цели!

От города подходили все новые отряды; десант в бухте упорно стремился пробиться к скелетам кораблей, там с длинным узким мечом сражается во главе армландцев залитый кровью с головы до ног барон Альбрехт, и я уже не сомневался, что пиратов истребят там полостью…

Горожане бросались в воду и помогали выбираться на берег обессиленным и раненым морякам с затонувших каравелл.

Я на Зайчике быстро обогнул бухту, а как только оказались возле распростертых в изнеможении матросов, соскочил на землю и принялся обходить всех, похлопывая по плечам, пожимая руки, и, когда дошел до места, где на расстеленном плаще истекает кровью моряк, в котором с трудом узнал Ордоньеса, я с облегчением упал на колени и уперся ладонями в его грудь.

Веки на изможденном и залитом кровью лице затрепетали, приподнялись, я увидел красные белки с полопавшимися сосудами, потом расширенные зрачки медленно сузились, поймав меня в фокус.

Губы чуть шевельнулись, я наклонился и услышал:

– Неужели… отбились?

– Полностью, – заверил я, – и навсегда. Набирайтесь сил, адмирал! Вам еще предстоит вести могучую эскадру через океан!

Он проговорил с трудом:

– Все мои корабли… погибли… И я тоже…

Я удивился:

– Погибли? Ну уж нет!.. Их души перетекли в эти вот могучие создания, что скоро начнут обрастать плотью. Уже скоро, адмирал! Скоро соскользнут в воду! И потребуется все ваше дивное умение, чтобы управлять этими гигантами.

Он не ответил, я похлопал по плечу и пошел к матросам, подавленным и угнетенным, несмотря на разгром пиратов.

Я остановился перед ними, сердце стучит часто и взволнованно. К горлу подкатил ком, но с усилием проглотил и сказал с нажимом:

– Это победа!.. Запомните, это не поражение, а победа!.. Вам кажется, что «Синий Осьминог» и «Богиня Морей» сейчас на дне морском?.. Нет!.. Это их старые шкурки, которые пришло время менять. Вон на берегу их молодые скелеты, на которые не налезла бы эта ветхая кожа!.. Там, присмотритесь, стоит даже «Ужас Глубин», и он снова выйдет в море. Уже скоро-скоро взойдете на борта этих юных гигантов, настоящих королей океана!.. И уже никто не сумеет бросать вам вызов!..

Я смотрел, как их темные лица, полные горя и отчаяния, вроде бы начинают медленно светлеть, а в глазах появляется слабая надежда. Для моряка потеря корабля равна крушению всех надежд, но сейчас у них перед глазами то, что отстоять все-таки удалось. В этой дальней части бухты рядком выстроились белые остовы, похожие на скелеты давно вымерших драконов, что когда-то дрались с самими богами.

Даже сейчас видно, что будут почти вдвое больше старых каравелл, а я туманно намекал еще раньше, что начнем с таких вот, мелких, а потом вообще построим та-а-а-акое…

Ордоньес подошел, сильно хромая.

– Ваша светлость…

Я обернулся, обнял его за плечи и крикнул с подъемом:

– Ваш адмирал с вами!.. Чего же еще для будущих побед?

Ордоньес сказал хриплым голосом:

– Все мои люди с сегодняшнего дня превращаются в плотников и… во все, что понадобится.