Вершигоров растерянно хлопнул глазами, раскрыл рот и произнес растерянно:

– А…

Ведущий тут же упал грудью на трибуну и вытянул указующий перст в направлении Вершигорова.

– Я вижу, господин из первого ряда готов сделать первую ставку! Ну же, уважаемый! Включайте свой идентификационный планшет!.. Итак, сколько же?..

Не в силах ни слова вымолвить, Вершигоров только головой затряс.

– Жаль, – с видимым разочарованием ведущий убрал длинный палец, которым, казалось, собирался выковырнуть Вершигорова из кресла.

Раздался мелодичный звуковой сигнал, и на огромном экране за спиной ведущего возникли сначала бегущие по кругу зеленые полоски, а затем надпись:

«Система Венор-4. 1 год».

– Представитель системы Венор-4 предлагает провести разработку полезных ископаемых на астероиде М-18-Альфа, а затем уничтожить его ровно за один галактический год! – Аукционист вскинул руку. – Напоминаю! Астероид М-18-Альфа находится вблизи транспортной магистрали Киу-66 и представляет собой потенциальную угрозу для тех, кто выбрал для путешествия этот маршрут. Поэтому мне хотелось бы, чтобы кто-то предложил решить эту проблему за более короткий срок!

Вновь прозвучал уже знакомый Вершигорову сигнал.

Зеленые полоски пробежали по экрану круг, и на нем появилась новая надпись:

«Федерация Краутон. 10 месяцев + 8 дней».

– Замечательно! – щелкнул пальцами аукционист. – Представитель Федерации Краутон предлагает решить проблему за 10 месяцев и 8 дней! Напоминаю, господа, залежи никелевой руды на астероиде М-18-Альфа оцениваются специалистами в одну тысячу двести восемьдесят семь стандартных галактических трудодней! Так что все ваши затраты оправдаются сторицей! Итак, кто же сделает новую ставку? Кто меньше, господа?

В том, что происходило вокруг, Вершигоров выделил три момента, которые смущали его. Первый: он никогда прежде не посещал аукциона, а потому даже понятия не имел, как здесь следует себя вести. Второе: он сидел на самом заметном месте в первом ряду, но одет был при этом в домашний халат в желто-черно-белую полоску, здорово полинявший за годы безупречной службы, с вытертыми до прозрачной сеточки локтями, а на ногах у него были зеленые домашние шлепанцы с дыркой, из которой вызывающе торчал большой палец правой ноги. И, наконец, третье: ведущий торгов, хотя и стоял на двух ногах, был покрыт крупной зеленой чешуей, челюсти его были вытянуты и уплощены, на манер утиного клюва, глаза – желтые, с вертикальным разрезом зрачков, а по голове и открытой части спины тянулся широкий кожаный гребень, поднимающийся всякий раз, когда голос аукциониста закипал от переполнявших его эмоций.

Впрочем, последние два пункта вскоре отпали. Осмотревшись, Вершигоров смог убедиться, что зал заполнен существами, многие из которых имели куда более причудливую внешность, нежели ящерообразный ведущий. Имелись среди присутствующих и человекообразные особи, но почти все они отличались необычным цветом кожи, варьирующим в пределах от бледно-розового до темно-лилового, странной формой ушей, непривычным разрезом глаз или чудны́ми предметами, которые они использовали в качестве украшений. Одеты все присутствующие были более чем странно. А на некоторых так и вовсе не было ничего, кроме перьев или чешуи. По сему поводу Вершигоров решил, что его халат не особо выделяется на общем фоне. А обутые в тапки ноги он на всякий случай спрятал под кресло.

Чего Вершигоров никак не мог взять в толк, так это, что он тут делает? Ему доводилось слышать слово «аукцион». Он знал, что на аукционе можно что-то купить или что-то продать. Как правило, очень дорогие вещи. Но о том, как именно это происходит, Вершигоров имел весьма смутное представление. Он предполагал, что личности на аукционах собираются весьма своеобразные, экстравагантные и даже странные. Но все же не настолько странные, как те, что заполняли зал.

И самое главное – Вершигоров понятия не имел, как он тут оказался!

Именно это крайне неприятное чувство, на научном языке именуемое ретроградной амнезией, а на всем понятном – память отшибло, очень мешало Вершигорову просто встать и покинуть зал. Кто знает, может быть, его сюда специально зачем-то пригласили? И, наверное, не каждого сажают на почетное место в первом ряду. Да и зеленый аукционист то и дело искоса посматривал на Вершигорова, как будто ждал от него не то откровения, не то безумства.

– Так! Я вижу, свое предложение хочет сделать представитель Кластера 887! – Аукционист вытянул длинную тонкую руку, указывая в самый конец зала. – Ваше слово?..

Звуковой сигнал – и на экране появилась новая информация.

– Девять месяцев и три дня! Замечательно! Похоже, что за этот лот борьба предстоит нешуточная! Кто меньше, господа?.. Кто меньше?.. – Звуковой сигнал! – Девять месяцев ровно! Представитель Эф-Содружества!.. Кто меньше?..

Немного пообвыкнув и убедившись, что никого он здесь своим внешним видом не шокирует, Вершигоров почувствовал себя увереннее. Вопрос о том, как и почему он тут оказался, по всей видимости, вскорости сам разрешится. А раз уж случилась такая клюква, нужно пользоваться случаем. Кто знает, когда еще выпадет возможность на настоящем, богатом аукционе побывать. А в том, что аукцион богатый и знаменитый, у Вершигорова не возникало сомнений. Все о том говорило. И убранство зала, и его техническое оснащение, и ловкий ящероподобный ведущий, и весьма специфическая публика. Да и сами торги – надо полагать, далеко не на каждом аукционе участникам предлагают купить астероид.

– Кто готов предложить меньше девяти месяцев за астероид М-18-Альфа, господа?.. Ну же!.. Напоминаю, запасы никелевой руды на астероиде М-18-Альфа оцениваются в одну тысячу двести восемьдесят семь стандартных галактических трудодней!..

Чешуйчатый пел свою песню, но разноперые участники аукциона не торопились – сидели, притихши, и делали вид, что внимательно изучают свои идентификационные планшеты.

Дабы не выделяться, Вершигоров тоже взял в руки планшет, лежавший у него на коленях. В центре планшета воспроизводилась информация с большого экрана. По верху тянулась лента больших желтых букв: «ПЛАНЕТА ЗЕМЛЯ / СОЛНЕЧНАЯ СИСТЕМА». В самом низу экран перечеркивали две шкалы, зеленая и красная. Красная была разбита на деления, как ученическая линейка. Только вместо сантиметров и миллиметров на ней были указаны годы, месяцы и дни. На зеленой стоял бегунок, острым концом указывающий на отметку «9 месяцев» на красной шкале. Бегунок призывно подмигнул Вершигорову, и тот протянул к нему палец.

– Девять месяцев – раз!.. Девять месяцев – два!.. – Ведущий торги поднял руку и выдержал многозначительную паузу. – Девять месяцев!..

Вершигоров прижал бегунок пальцем и решительно перевел его в крайне левое положение.

Гонг!

– Три?.. – Чешуйчатый запнулся, удивленно посмотрел на лежавший перед ним планшет, потыкал пальцем в какую-то кнопку и недоуменно потряс головой. – Три дня? – Он обернулся и посмотрел на большой экран, чтобы убедиться в том, что не ошибся. – Три дня? – Он окинул притихший зал недоумевающим, растерянным взором. – Представитель планеты Земля предлагает три дня за астероид М-18-Альфа? – Он оперся руками о края трибуны, лег на нее грудью и пристальным, немигающим взглядом, как только рептилии умеют, посмотрел на Вершигорова. – Я правильно вас понял?