– И ты считаешь, что причина тому – голова, которую сорок лет тому назад ты нашел в Начикорадос?

– Конечно.

Чейт с сомнением покачал головой.

– Не понимаю.

– Что именно?

– При чем тут чья-то мертвая голова?

Шаман ответил на это улыбкой – доброй и грустной. Так улыбаются ребенку, который мало что еще понимает в жизни. А потому задает вопросы, на которые никто не в силах ответить.

– Дело в том, что это моя голова.

– Ну, да, ты нашел ее сорок лет назад и с тех пор она лежит у тебя в коробе.

– Она всегда была моей.

– То есть?.. Нет… Не думаю, что ты имел в виду именно это.

– Именно это и ни что другое. Это – моя голова.

– Уверен? – с сомнением прищурился Чейт.

– Абсолютно.

– Я не наблюдаю особого сходства.

– Но и различий больших, согласись, тоже нет.

– Это может быть голова любого шохена.

– Да. Но она моя.

– Прости за глупый вопрос, – Чейт покрутил в воздухе пальцем. – Но, в таком случае, что сейчас у тебя на плечах?

– Ты задал не тот вопрос.

– А что я должен был спросить?

– Как моя голова оказалась в Начикорадос?

– И как же?

– Все дело в том, что Начикорадос – это место, где прошлое встречается с будущим. А настоящего не существует.

– Это какая-то метафора?

– Нет, это чистая правда. Рано или поздно каждый шохен должен отправиться в Начикорадос и найти там что-то, что укажет ему дальнейший жизненный путь.

– Ты хочешь сказать, что в пустыне или полупустыне… Кстати, почему то – так, то – эдак?

– Прежде Начикорадос была полупустыней. Затем – климат изменился, растительность в Начикорадос почти пропала, живности осталось мало. Теперь это почти пустыня.

– Я видел вполне себе живенькие пейзажики.

– Это прошлое Начикорадос.

– Значит, ты хочешь сказать, что в ныне почти пустыне Начикорадос расположена некая временная аномалия, позволяющая путешествовать как в прошлое, так и в будущее?

– Начикорадос – это место, где прошлое и будущее существуют одновременно.

– А настоящего нет?

– Именно.

– Такого не может быть! – всплеснул руками Чейт.

– Но ты сам это видел.

– Я не видел ничего сверхъестественного.

– А как же двое змееловов?

– Это могли быть ребята из соседнего селения, отправившиеся в пустыню за змеями…

– Которых там нет.

– Но они подарили мне шкурки… А разве нельзя поймать змею из прошлого?

– Ага! – Шаман ткнул пальцами в Чейта. – Ты уже начинаешь верить!

– Я рассматриваю чисто гипотетическую ситуацию, – возразил Чейт. – Если я попал в место, где прошлое и будущее существуют одновременно, могу ли я взять какую-то вещь из прошлого или будущего и вернуться с ней назад?

Шаман молча указал на головы.

– Что? – не понял Чейт.

– Ты нашел то, что тебе было нужно, и принес это с собой.

– Что ж, я вполне допускаю, что это голова из прошлого. Когда-то, давным-давно, кому-то отрезали голову, забальзамировали и бросили в пустыне. А я ее нашел, – Чейт развел руками. – И никакой фантастики!

– Это голова из будущего.

– С чего ты это взял?

– Это твоя голова.

– То есть… – Чейт обхватил голову, ту, что была у него на плечах, руками, будто вдруг испугался, что она свалится и покатится по траве. – В буквальном смысле?

Шаман взял чашку сипанга, сделал глоток и улыбнулся.

– Ты хочешь сказать, что в будущем… Будем считать, что в очень отдаленном будущем, шохены отрежут мне голову и бросят ее в пустыне?

Шаман молча кивнул.

– За что?

Чейт был обижен столь вопиющей несправедливостью. По-настоящему обижен. Возможность того, что подобная нелепость случится с ним или с его головой в далеком будущем, все еще казалась ему чисто гипотетической. Но все равно ведь – обидно.

– Подобная церемония – особая честь, – объяснил шаман. – Ее удостаиваются только избранные – те, чьи имена надолго остаются в памяти шохенов. К тому же мы теперь знаем, что ты нашел в Начикорадос голову, следовательно, должны позаботиться о том, чтобы в свое время она там оказалась.

Чейт задумался над такой перспективой. А что? Народный герой шохенов – звучит совсем неплохо.

– Но бывает, что и злодеев помнят долго. Да еще и мумифицируют.

– У нас так не принято.

– Значит, ты полагаешь, я сделаю что-то значимое? Что-то, за что шохены решат сохранить мою голову?.. И это значит, что я закончу свой век на Дзитте?

– Это ничего не значит, – улыбнувшись, шаман помахал двумя сложенными вместе пальцами. – Ты получил знак, послание из будущего, гласящее, что ты можешь сделать в своей жизни нечто значимое. Но, что именно это будет и каким путем к этому идти – решать тебе. В конце концов, ты ведь можешь и вовсе ничего не делать.

– Правда?

– Конечно. Ты разве не слышал о свободе выбора?

– А как же голова?

– А что голова? – с показным равнодушием пожал плечами шаман. – Это ведь только мертвая голова. К тому же неизвестно кому принадлежащая. Если ты не сделаешь ничего из того, что сулила тебе это находка, что ж, можно будет сказать, что мы ошиблись.

– В каком смысле ошиблись?

Чейт непроизвольно провел ладонью по шее. Будто хотел проверить, что его собственная голова все еще на месте.

– Либо это действительно не твоя голова. Либо мы неверно истолковали смысл послания. Всякое случается.

– Так, значит, – Чейт снова коснулся пальцами шеи. – А что мне делать с головой?

– С какой именно?

Чейт не понял, смеется над ним шаман или говорит серьезно? Да и не хотелось ему сейчас с этим разбираться. Он молча указал на мертвую голову, лежавшую на плетеной крышке короба.

– Можешь оставить ее себе. Как сувенир. Или как напоминание.

– Как-то диковато держать на полке мумифицированную голову и думать, что, быть может, она твоя.

– Я свою держу в коробе. Достаю изредка, в дни тягостных сомнений и раздумий.

– Помогает?

– Когда как.

– Полагаю, именно за этим ты и отправил меня в Начикорадос? А колышки, которыми я должен был разметить участок, только предлог?