— У меня от нее уже изжога, —пожаловался Алик. — Наверное, жениться надо.

Я окинула взглядом одетого в мятые тряпки,похоже, год не мывшегося Модестова и вздохнула.

Кто же согласится с таким в ЗАГС идти? Новслух произнесла совсем иную фразу:

— Супругу придется содержать — одевать,обувать, кормить.

— Сама себе на жизнь заработает, —сыто икнул Алик. — Налей чаю, а… Впрочем, деньги у меня есть, не проблема.

Я наполнила кружку, поставила ее передначинающим дремать Модестовым и продолжила:

— А если ребенок родится, тогда как?

Алик распахнул смежившиеся веки.

— Такого не надо!

— Но женщины в основном хотят детей.

Модестов крякнул, потом решительно ответил:

— Ну.., пусть приходит сюда, приберет,постирает, поесть приготовит, а потом к маме отправляется. И ребенок пусть у бабкиживет, там орет!

Я улыбнулась.

— Тебе нужна не жена, а домработница.

— Ой, беда! — затряс давно не мытойголовой Великий Али. — Уже нанимал! Прикинь, она «клаву»[3] мокрой тряпкой тереть стала. Яв туалет отошел, прихожу — мама родная, какая жуть происходит! Чуть не убилдуру.

Я покосилась на Алика. Надо же, он,оказывается, все-таки ходит в туалет, до сих пор думала, что царь Алилендадержит около рабочего кресла горшок, чтобы от монитора не отрываться. Может,предложить ему купить биосортир и водрузить у компьютера? Впрочем, сейчас нестоит дразнить Модестова, моей целью является не объяснение Алику общепринятыхнорм жизни, а воскрешение Клифа. Момент для подобного разговора образовался какраз самый подходящий — наш боженька плотно покушал и мирно попыхивалсигареткой. А еще он покинул на время компьютер.

Я совершенно не разбираюсь во всяких играх, нопредположила, что на данном этапе Алиленд все же разгромил Гардор, иначе быВеликий Али сейчас, словно ополоумевший, стучал по клавишам.

Итак, начнем.

— Понимаю, — кивнула я, —домработница на самом деле поступила ужасно.

— Кошмар! — оживился Алик.

— Тебе нужен помощник.

— Зачем? — насторожился боженька.

— Приятный мальчик, школьник, которыйхорошо разбирается в компьютерах. Он не станет тереть мокрой тряпкой работающийагрегат, сумеет заменить тебя на то время, когда тебе нужно будет отойти поделам.

— Еще чего! — окрысился Алик. —Заменить меня? Взять на себя управление Алилендом? Ты, похоже, на голову упала.Это мой город, мои подчиненные, я их властелин! Я! Я! Я!

Видя, что Алик по непонятной причине началвпадать в агрессию, я решила заехать с другой стороны. А сначала надо слегкауспокоить разнервничавшегося господина.

— Ты помнишь всех граждан Алиленда поименам?

Модестов схватил кружку с чаем.

— Ну, когда город только заселялся, зналвсех, потом пипл разросся, теперь общаюсь лишь с членами Совета и некоторымиособо отличившимися людьми, лично вручаю ордена, медали, научные звания.

— Научные звания? — вытаращила яглаза.

— Ну да, — кивнул Алик. — У насесть профессора, академики, а еще писатели, артисты, им дают премии за книги испектакли.

Щеки Модестова порозовели, глаза началиблестеть.

— Знаешь, — быстро продолжилая, — а твой город очень популярен.

— Мы сильны! — закричал Алик. —Лучшие люди стекаются к нам, а всякая шваль оседает в Гардоре!

— Но кое-кто из твоих жителей перестаетправильно оценивать действительность, считает Алиленд настоящим.

— Он и есть настоящий.

— Алик, очнись, город существует лишь напросторах Интернета!

— Ты чего ко мне привязалась? —начал злиться Модестов, потом встал и пошагал в комнату.

Я побежала за ним.

— Аличек, постой! Понимаешь, кое-кто изалилендовцев слишком серьезно воспринял игру. Вот у моей близкой приятельницыесть сын, замечательный мальчик, радость мамы.

— Какое мне до него дело? —бормотнул Модестов, хватая «мышку».

— Он жил в твоем городе, хотел жениться,но потом его прогнали. Может, по-вашему, за дело, однако ребенок совсемополоумел, говорит о самоубийстве. Думаю, ты даже не слышал именипровинившегося гражданина, но подумай: паренек способен умереть по-настоящему!

— За пустяк из Алиленда не вытурят, ядобр, — на полном серьезе заявил Модестов. — Жесток, но справедлив.Только людей следует держать в строгости, иначе начнется анархия. Я оченьхорошо понял эту истину и сумел сделать так, что приказы господина выполняютсямгновенно. Я — бог.

Последнее высказывание настолько обозлиломеня, что я не выдержала и ехидно заявила:

— Можно подумать! И что, все, прямо-такивсе распоряжения боженьки исполняются?

— Да.

— У вас вроде демократия?

— Верно.

— И тем не менее приказ хозяина необсуждают?

— Нет.

— Право, это не вяжется со свободнымобществом, — ввязалась я в ненужный спор.

— У нас тоталитарная монархическаядемократическая республика, — на полном серьезе ответил Модестов. —Городом управляет Совет мудрых, он принимает законы, а я осуществляю общееруководство. Не нравится Конституция — отменяю.

Вот тут я расхохоталась в голос. Потомпопыталась справиться с собой и произнесла:

— Значит, ты диктатор.

— Нет, добрый бог. Ласковый,демократичный правитель, — обиделся Алик.

— Но так не бывает. Хорошо, государь мили заботлив, в городе царит счастье, но тогда не все твои приказы люди исполнятмгновенно. Кое на какие требования ответят «нет».

Модестов снисходительно глянул на меня, потомткнул пальцем в экран.

— Смотри, сейчас убедишься в абсолютностимоей власти и торжестве демократии.

Я уставилась на экран.