Закончив тираду, я повернулась к Слиму в надежде, что тот сообразит, о чем я сейчас мечтаю, и займет пустующее место на диване рядом со мной, а не останется стоять там, вдалеке, у занавесок, куда он отправился опять. Этими беспрестанными вылазками к окну Слим почти довел меня до ручки.

— Если только это не привлечет к нам новых уродов, — неохотно сказал он.

— А парень, сдвинутый на рыболовных крючках, пусть держится подальше, — добавила я. — Меня пугают даже его татуировки.

— Все россказни про Кензо — не более чем миф, — вынес окончательный приговор Павлов. — Впредь постарайся контролировать снедающее тебя беспокойство.

— А ты постарайся держать язык за зубами! — рявкнул Слим, снова поворачиваясь к моему брату. — В следующий раз, когда зазвонит телефон, протяни трубку своей сестре, развернись на триста шестьдесят градусов и молча покинь комнату.

Похоже, Павлов был намерен защищаться, но донесшийся с улицы звук поднял его на ноги совсем по другой причине.

— Неужели уезжает? — спросил он, и тут зажигание со второй попытки заставило мотор заработать. Звук удаляющегося автомобиля частично рассеял также и висевшее в воздухе напряжение. Приподняв уголок портьеры, Слим доложил, что «тот парень в платьице» уехал.

— Слава тебе господи, — проникновенно сказала я. — Вряд ли я смогла бы уснуть, зная, что он торчит там.

— Я тоже, — согласился мой брат. — Пожалуй, это стоит отметить.

Слима, впрочем, напряжение не покинуло окончательно, и он продолжал сверлить Павлова взглядом.

— Я не прочь пыхнуть для снятия стресса, — заявил он, — но почему-то чувствую, что обязан оставаться при этом на виду у камер. А то Картье, не дай бог, решит, что мы занимаемся чем-то противозаконным.

Павлов, казалось, испытывал неудобство, то и дело переминаясь с ноги на ногу. На миг мне почудилось, что сейчас он извинится и отправится проведать сервер в туалете. Вместо этого он наставил молитвенно сложенные ладони на своего приятеля и еще раз повторил извинения.

— Дай ему передохнуть, — выступила я на защиту брата. — Павлов показал себя полным кретином, выставив на всеобщее обозрение наш адрес, но нельзя же теперь на этом зацикливаться. Я сказала это вслух, но Слим не ответил. Даже Павлов сделался похожим на забывшего текст актера, и в эту минуту табло вновь ожило. Оно заморгало розовым светом, словно какой-то злобный телесуфлер:

ПОНЧИК… ТАКОЙ… МИЛЫЙ… КОГДА… В… ДОМЕ… НАПРЯГ

Павлов обалдело смотрел на непрошеный комментарий.

— У меня такое ощущение, будто щенок, которого я притащил в дом, вдруг нагадил на ковер.

— Что напомнило мне о твоих питомцах, — сказала я, хватаясь за первый же шанс поднять всем настроение. — Как поживают Морские Девы? Ты очистил воду, как рекомендовалось в инструкции?

— Чем бы, интересно!.. — брат оборвал себя. Вопрос повис в воздухе; Павлов явно позабыл про все, что находилось в коробке кроме аквариума.

— А как насчет порошка для роста? — спросила я, но ответ уже ясно читался на его лице. — Там две баночки, Павлов, но нельзя сыпать только из одной, забыв про вторую.

Мой брат изобразил вымученную улыбку, поднимая с пола клавиатуру и усаживаясь рядом со мною на диван.

— Наверное, эта штуковина все же годится на что-нибудь, — сказал он, вызывая веб-камеру в своей спальне. На экране открылось новое окошко, но я даже не взглянула на аквариум. Моим вниманием сразу завладел рекламный баннер, висящий над изображением.

БОРИСЬ С ОТЧАЯНИЕМ,

потому что все не так уж и плохо!

Кликни сюда, чтобы получить совет и утешение!

Мы принимаем все основные виды кредитных карточек

— Это и есть мой спонсор? — Павлов щелкнул клавиатурой и пропищал что-то нечленораздельное, когда перед ним распахнулось окошко чата.

КОНСУЛЬТАНТ ТИМ: Слушаю внимательно.

— Чего это он лыбится? — Пальцы Павлова пулеметом защелкали по клавишам.

Я ожидала, что Слим воспользуется моментом, чтобы еще раз пнуть незадачливого соседа, но он был выше этого. Я чувствовала за своей спиной, его присутствие и напрягшиеся в ожидании ладони — на спинке дивана.

ПАВЛОВ: Какие проблемы, дядя?

КОНСУЛЬТАНТ ТИМ: Я здесь для того, чтобы помочь разобраться с твоими. Если ты не против сообщить мне номер своей кредитной карточки, я могу обеспечить тебе умиротворение за 50 фунтов и полный курс психотерапии за 75.

«Любовный хирург» встретил великодушное предложение словесным залпом, в частности порекомендовав самозваному психотерапевту отфрендить себя, прежде чем Павлов отыщет его и заткнет ему пасть неким остроумным способом, о котором тот будет помнить до конца своих дней. Неожиданная вспышка, возымевшая положительный эффект. Павлов определенно успокоился, вернувшись к камере, транслирующей гостиную. Впрочем, в кадре он тоже не стал задерживаться.

— Я иду к себе, — заявил мой брат шепотом. — Обещайте, что не станете подглядывать.

— И что ты собираешься там делать?

— Ничего, — ответил он Слиму. — Мне просто нужно немного побыть в одиночестве.

Помнится, мы со Слимом планировали то же самое, но не такой ценой. Мой бойфренд уселся на освободившееся место на дальнем конце дивана.

— Итак, — сказала я, надеясь, что он придвинется ближе, — на чем мы остановились?

Едва заметно улыбаясь, Слим провел ладонью по лицу, словно стирая с него что-то. То, как он уставился затем на веб-камеру, заставило меня усомниться, что я играю ведущую роль в его размышлениях. В моих собственных он значился в общей очереди под номером один.

— Рано или поздно эта штука встанет между нами, — произнесла я, указывая на объектив, — так ведь?

В горле у меня зашевелился комок, а по телу забегали мурашки.

— Я не смогу долго это выдержать, — все, что он смог выдавить.

Мне показалось вдруг, что Слим говорит о нас, а не о камерах или недоумках, сидящих по ту сторону. Я почти видела нас со стороны: парочка на диване, критически оценивающая ситуацию.

— Почему бы нам не продолжить разговор в постели? — предложила я, поднимаясь. — Я бы с удовольствием улеглась пораньше, подальше от настырных взглядов.

— Отправляйся первой. — Слим и глазом не повел, когда я встала прямо перед ним. — Я сейчас поднимусь.

Я медлила, чувствуя, как мое сердце слегка упало, затем решила, что, возможно, нам стоило бы поучиться у Павлова. Провести минуту-другую в одиночестве, прежде чем начать выкарабкиваться всем вместе.

— Не задерживайся. — Я наклонилась поцеловать его в губы (звук, похожий на чмоканье открываемой банки с пивом), надеясь, что он не станет винить себя во всех наших горестях. Может, Слим и уговорил нас впустить в дом веб-камеры, но на контракте мы с Павловым расписались сами.