милок… (Выключает репродуктор и уходит.)

Входит  Л я л и н а.

Л я л и н а. В высшей степени странно!..

Звонит телефон. Лялина делает движение к нему, но слышит чьи-то голоса и возвращается в свою комнату.

К у з я  в передней вырывается из рук бабы Мили.

К у з я. Пустите, баба Миля! Ну что вы?..

Б а б а  М и л я. Да тише ты, труба… ериконская! И не пинай меня своими кулачищами! Нашел с кем в боксы играть. Незачем тебе сюда сегодня.

К у з я. Как — незачем? Почему — незачем?

Б а б а  М и л я. А вот так и потому.

Входит  Г а л и н а.

Г а л и н а. Ш-ш-ш!.. Кузя, что ты? Только тихо…

Кузя смотрит на часы и, вместо того чтобы отвечать, включает репродуктор.

Радио: «Московское время шесть часов пятнадцать минут. Начинаем урок гимнастики…»

Г а л и н а. Выключи сейчас же!.. Илюшка еще спит.

К у з я. Значит, не будет сегодня зарядки? И завтра?.. Мне теперь вообще не приходить, что ли?

Г а л и н а. Почему? Обязательно приходи. Я тебя по технологии дерева гонять буду, и по-английски попрактикуемся. И про сверхзвуковые самолеты еще почитаем.

Радио: «Станьте прямо. Голову выше. Смотрите веселей!..»

К у з я (выключает репродуктор). Ну что ж…

Б а б а  М и л я (насмешливо). Непременно тебе, чтобы здесь, и непременно, чтобы с Галочкой! Пойдем ко мне на кухню — со мной заряжаться будешь. Вот так, вот так!..

Баба Миля и Кузя возвращаются на кухню. Галина — в свою комнату. Снова звонит телефон. Л я л и н а  выглядывает из-за двери, но в это время в передней появляется  К а л и т и н, и она скрывается.

К а л и т и н (берет трубку телефона). Слушаю… Да, есть у нас такая… Видите ли, я сам только что с автобуса и еще, как говорится, не совсем в курсе… Ее отец, Семен Петрович Калитин… С чем это вы меня поздравляете?.. Что-о?! Откуда и кто это звонит?.. Парнишка, значит?.. Живой и здоровый?.. Синеглазый?! (Кладет трубку, радостно смеется, кричит.) Лукерья!..

Входит Л я л и н а.

Л я л и н а. А-а, Сема… Прибыл? Здравствуй.

К а л и т и н. Чтоб ты!.. Так тебя и этак!..

Л я л и н а (возмущенно). Семен!..

К а л и т и н. Где Александра?

Л я л и н а. Ты пьян, что ли?

К а л и т и н. Где Александра, спрашиваю?!

Л я л и н а. Можешь не бесноваться. Приехала. Спит еще.

К а л и т и н. А парнишка?

Л я л и н а. Какой парнишка?!

К а л и т и н. Дуры бабы! Хватит уже меня к нему постепенно готовить. Я вполне готов! Веди, показывай.

Л я л и н а. Да что показывать?!

К а л и т и н. Не что, а кого! Внука моего! Синеглазого!.. Или опять станешь клясться, что его не было, нет и не будет?!

Л я л и н а (растерянно). Нет, зачем те… Если уж ты готов, то…

К а л и т и н. Никаких но!.. Только что из Светлановки звонили, справлялись, как вы его довезли.

Л я л и н а (с искренним удивлением). Мы?… Довезли?.. Ничего подобного!

К а л и т и н. Лукерья! Хватит! Дежурная сестра сказала: взяли вы его вчера. Сначала… Чтоб ты… Сначала будто оставили, чуть ли не отказались, а потом одумались, приехали и взяли. Мать, говорит, надо полагать, за парнишкой приезжала и, надо полагать, бабка или домработница. Это же Александра и ты.

Л я л и н а (вспыхивает). Ты отдаешь себе отчет в своих словах? Во-первых, надо полагать, я еще не похожа на бабку или домработницу, а во-вторых, Шуретте нездоровится, и она пока не выходила из дому.

К а л и т и н (обескураженно). И значит?..

Л я л и н а (пожимает плечами). Я и сама не знаю, что это значит!

Б а б а  М и л я  входит со стопкой белья в руках.

Б а б а  М и л я. А-а, Семен Петрович!.. Ну вот и хорошо. А то потерялся на целые сутки. Как маленький. Хоть в милицию заявляй.

К а л и т и н. А тебе откуда известно, что он потерялся, старая?!

Б а б а  М и л я. Кто — он? Про кого ты? (Только Калитину.) Семен Петрович, слушай… (Кивает головой на дверь в комнату Галины.)

К а л и т и н (ничего не видит и не слышит). Александра!.. (Бросается в дверь слева.)

Л я л и н а. Семен!.. (Со страхом прислушивается к тому, что происходит в ее комнате.)

Б а б а  М и л я. Ах ты, господи!.. Не только глухой, но и слепой уже стал: под самый нос ему суешь, а он… (Направляется в комнату Галины.)

Л я л и н а. Что это ты и куда?

Б а б а  М и л я. А?.. Это?.. Салфетки постирала. К приезду Андрюши.

Л я л и н а. Куда же ты их? Сложи здесь, чтобы были под рукой.

Б а б а  М и л я. Сами с усами, знаем куда. (Уходит.)

Л я л и н а. Более чем странно!..

К а л и т и н (возвращается вне себя). Это ты все подстраиваешь! Ты и этот тип!.. Где он живет? Его адрес?!

Л я л и н а. Подожди, Семен. Успокойся, прошу тебя. Если это сделал он, так все очень удачно, очень хорошо получается.

К а л и т и н. Хорошо?! Судить за такое хорошее! Судить и казнить! Да не так, как у нас, а по-настоящему, как только один Кузя тебя смог бы, наверное!

Л я л и н а. При чем тут Кузя?

К а л и т и н (бьет кулаком по столу). При том, что он тут все книжки про индейцев читал, как они скальпы когда-то снимали!

Л я л и н а. Ты совершенно пьян, и я не хочу с тобой разговаривать. (Делает движение уйти.)

К а л и т и н (снова бьет кулаком по столу). Стой! Адрес этого… в зеленой шляпе?

Л я л и н а (испуганно). Старо-Почтовая, семнадцать. Во дворе. Спросить…

К а л и т и н. Сам знаю… (С особым смыслом.) Сам знаю, кого и как спросить! (Быстро идет, почти бежит в переднюю.)

Входит  б а б а  М и л я.

Б а б а  М и л я. Семен Петрович! Погоди!.. Убежал, умчался. Ну чистый этот… матеёр! (Уходит на кухню.)

Л я л и н а (подходит к телефону, звонит, вполголоса). Арнольд?.. Лялина говорит… Это вы взяли ребенка?.. Нет?.. А кто же?! Слушайте. Я хочу вас предупредить: к вам с визитом…

За сценой голоса. Лялина бросает трубку и уходит к себе.

Б а б а  М и л я  и  К у з я  несут самовар.

К у з я (в передней). А дальше я не пойду.

Б а б а  М и л я. Осерчал, что ли?

К у з я. Вам же здесь теперь всем некогда.

Б а б а  М и л я. Ревнуешь, стало быть. Галочку к Илюшке ревнуешь.

К у з я. Да что вы?!

Б а б а  М и л я. Ладно уж. Иди. Только ежели через парадное, так дверь прихлопни как следует.

К у з я. Прихлопну. (Уходит.)

Баба Миля ставит самовар на стол. Стол, очевидно, шатается. Она качает головой. Входит  А л е к с а н д р а.

А л е к с а н д р а (полуодетая, испуганная). Нянечка!..

Б а б а  М и л я. Мать ты моя, пресвятая богородица! Что это с тобой? Будто тебя кто за волосы таскал!

А л е к с а н д р а. Нянечка, послушай… Тетя Лукреция говорит, что ты и Галина… вы как-то странно себя ведете.

Б а б а  М и л я. Мерещится твоей Лукерции…

Л я л и н а (на пороге двери). Я не настолько наивна, чтобы не обратить внимания: в доме необычно тихо… ни Галины, ни голого Кузи… при наличии вполне достаточного запаса чистых салфеток они почему-то стираются еще!

А л е к с а н д р а. Он там, у Галины?

Б а б а  М и л я. Кто?

А л е к с а н д р а. Ты знаешь…

Б а б а  М и л я. Понятия не имею.

Л я л и н а. Поклянись!

Б а б а  М и л я. Вот вам крест…

Л я л и н а. Не так крестишься!

Б а б а  М и л я. Как