спала всегда на печи, гоня оттуда кота. Кот тоже понял, где же самое теплое место в доме и мы с ним воевали за теплое место. Победа не всегда была на моей стороне, и часто я посыпалась от того что кот храпел рядом вытянувшись во весь рост, а вырос то он неплохо. Елизавета снова капризничала, у нее полезли зубки, и она сильно мучилась и тянула все в рот, успокаивалась только на руках, и поэтому мы с Любавой уставали, передавая малышку друг другу. Она хоть и была маленькой, — но уже так — то увесистой малышкой. На аппетит Лизонька к счастью не жаловалась. Домовой Прошка был очень доволен малышами и чувствовал себя нужным, и даже немного важничал, еще бы теперь в нашей деревне он был круче всех остальных Домовых. Домовые в доме всегда приглядывали за детьми, а уж наш — то особенно гордился тем, что только в нашем доме есть дети. Тем более Кир в своей комнате уже спокойно оставался на ночь один и Прошка не только читал ему сказки, но и приглядывал за ним до утра. Особенно я любила тихие вечера в нашем доме, когда уже все дела сделаны, а спать еще рано. Я доставала коробочку или шкатулку из своего детства с бисером или не законченными амулетами, и мы с Киром на полу на ковре, сшитом Любавой, занимались поделками, если у Лизаветы было хорошее настроение, то и ее брали с собой. Я усаживала малышку на колени, и она довольно гукала, с интересом наблюдая за нашей работой. Лизавета очень изменилась, золотисто красный пушок на голове превратился в потрясающую красоту огненных длинных локонов. Она была любознательной, и любила наблюдать за всеми из своей зыбки, поглядывая на нас всех с чувством превосходства. Малышка становилась все шустрей, но спокойно находила себе занятия, и в хорошем настроении не доставляла особых хлопот. Кушала уже все, что и мы, — бутылочку с молоком ей уже давали только на ночь. Я хоть в такую погоду и не совсем хорошо себя чувствовала, но стала замечать, что Лизавета стала чахнуть. Да и Прошка подозрительно принюхивался и приглядывался к Лизавете, отводя взгляд от меня, он был растерян. Сначала я связала это с зубами, она по утрам была бледноватой и сонной, вяло капризничала. Но испугал меня ее потухший уставший взгляд, как у старушки. Я тщательно ее осмотрела, но малышка была абсолютно здорова. Лизавета хорошо спала ночью, но я стала прислушиваться, что она часто шебаршится сонная в зыбке, и стонет, как будто у нее, что то болит или сняться кошмары. Прошка домовой тоже уже испуганно поглядывал в сторону Лизаветы и явно беспокоился, но ничего не понимал. У Любавы было в это время много работы, и она уставала, ничего не замечая вокруг, да и беспокоить я ее не хотела, ничем помочь она все равно не могла. Я ведь еще не могла Любаве помогать в полную силу, а в частном доме очень много работы, да еще в такую грязь. Мы посовещались с Прошкой, но он только посоветовал мне пока порыться по книгам и подождать пару дней.

— Любаву чтоб не пугать, а то она панику то разведет, сама изнервничается, а толку чуть. — Вот уедет в город, мы и разберемся с тобой, я тоже ищу способ, как выяснить, что это за напасть с Лизаветой, да как исправить.

Я просмотрела все наши книги и свои записи по нежити, которая может вредить малышам, но ведь мы живем сами не в простом месте, а освященном берегинями, да и дом наш прочно укрыт от любой злой нечисти и нежити. У меня выходило по всем признакам, что нашу Лизавету посещает Дрекавац, только он может так терзать и вытягивать жизненную силу из младенцев по ночам. Но Дрекавацы у нас обычно не живут, я удивленно потеребила косу, может какой белорус был в гостях в деревне, эта нечисть в основном там живет, — да пронес на себе эту сущность. Может, эту нежить специально подкинули, что бы погубить Лизавету, но в дом мы никого не пускаем, а сам по себе Дрекавац в защищенный дом пробраться не может, — загадка. Хотя это было настолько невероятно или может я чего не знаю о нашем доме, вдруг здесь, когда то давно умер младенец, да вот почуял Лизу и стал пакостить. Версий много, но что делать? Для тех, кто не знает — Дрекавац это душа умершего младенца, которая завидует живому ребенку и мучает его, питается его энергией, принимая образ или маленького человека или же домашнего животного. Говорят, что если Дрекавац принимает человеческий образ, обычно похожий на ребенка с огромной головой, — то это к смерти кого — то в доме из людей. А если же Дрекавац принимает облик животного, то это к смерти животного, — например кота. Дрекавац боится собак и если в доме живет псина, то Дрекавац в такой дом уже не заходит никогда. Собаки у нас не было, а кота я тоже осмотрела внимательно, смерть вроде ему никак не грозила, здоров и весел. Но Домовой бы почуял Дрековаца и уж точно не подпустил бы его к Лизавете, а Прошка так же ни кого не смог распознать, как и я был явно в недоумении и растерянности. Конечно, я понимала, сомнительно, что это проделки Дрековаца, но и других версий у меня пока не было. Как же, оказывается я, еще мало знаю о мире ночи. К тому же дом наш я всегда считала надежной крепостью, и теперь нужно было эту ситуацию прояснить тихо, мне казалось это правильным.

Тут и подвернулся случай, по который говорил Прошка, — Любава засобиралась в Тамбов. Нужно было детям докупить новые теплые вещи, и подготовить мой дом в Тамбове к зиме, раньше Любава каждый месяц ездила, проверяла счета и приглядывала за порядком, но тут с малышами она закрутилась и уже месяца четыре не была в моем доме. Конечно, мой домовой Аристарх умница и всегда следил за порядком, и наверняка уже включил отопление, но Любава уже привыкла контролировать все сама. К тому же ее отвезти в Тамбов вызвался Питирим, и это тоже была одна из причин, которой Любава стеснялась. Я же всегда им обоим удивлялась, ну ясно же что между ними уже давние отношения и чего они ведут себя как подростки и скрывают свои чувства, все равно все жители это знают. Любава за лето очень похорошела