– Доброе утро, Дэвина. Рад видеть, что с тобой все в порядке. Потом поговорим. Прошу вас, Аугуста.

Глава жестом пригласил спутницу следовать дальше, а я снова опустила голову. Не понравились мне эти слова про разговор, но выслушать придется – ничего не поделаешь.

Весь день провела в приподнятом настроении. Занятия давались легко, учителя не усердствовали, жалея после всего случившегося. Никто не трогал, не учил жить, не угрожал, не шантажировал. Ужин снова велела накрыть у себя. Ну и прочие приготовления по вчерашнему сценарию. Дыхание перехватывало от предвкушения, а низ живота – от желания.

Расставляя тарелки и стаканы на столе, Рози посматривала из-под ресниц, будто хотела что-то сказать. Но сегодня я не намерена ей помогать. Хочет, пусть и дальше молчит.

– Мистер арш Параваль просил передать, чтобы вы ужинали без него, – все же заговорила.

– Что случилось? – прошептала испуганно.

Почему-то показалось, что снова что-то стряслось, что-то плохое, страшное.

– Ничего! – воскликнула Рози, подбегая. – Ничего не случилось! Вот, выпейте! – она сунула мне в руку стакан воды. – Он у отца в кабинете, там какая-то важная встреча. Даже губернатор там. Все хорошо, мисс, не надо так пугаться.

Кое-как привела мысли и чувства в порядок. Все хорошо, Кэрридан просто занят. Выпроводила перепуганную моей реакцией Рози, подожду Кэрра, не хочу есть без него. Мерила комнату шагами, пыталась читать, переоделась еще несколько раз. Еда давно остыла, но аппетит так и не появился. В голову полезли совсем уж неправильные мысли. Например, о том, что мать ребенка Кэрра – дочь губернатора, и может, он не просто так пришел. И свадьба все-таки будет, а меня отошлют подальше. Загрустила, поплакала, что-то все же съела. Прилегла, обиженная на весь мир, и вскоре уснула. А так ему и надо – будет к ужину приходить!

Кэрридан

Устало откинулся на спинку кресла. Наконец-то, все эти препирательства позади. Главное, что по Дэвине ни у кого никаких вопросов не возникло. Списали все на молодость-дурость и забыли о ней. Дэннидану, Эмме и прочим повезло не так сильно. Ну, они и больше виноваты, особенно Эмма. Не представляю, как это отец перенесет. Внешне он отлично держится, вот и сегодня ничуть не дрогнул, но не думаю, что все это пройдет бесследно для него. Не готов он был к такому.

Отец проводил гостей и вернулся за рабочий стол. Я посмотрел на часы, уже очень поздно. Безумно соскучился по Дэвине, но, уверен, она уже спит. Может, разбужу… Довольная улыбка при этих мыслях сама наползла на лицо.

– Сегодня нас посетила Аугуста.

Зачем-то отец рассказал то, о чем мне и так известно. Ведьмы очень сильно помогли нам отвоевать и дом, и город. Они всегда выступали на нашей стороне. Не знаю, на что рассчитывало Сопротивление. Возможно, какая-то часть их плана так и не сработала, но мы пока не нашли, какая. Аугуста – их бессменный на моей памяти лидер и сильнейшая на данный момент. Логично, что она была здесь, чтобы лично убедиться, что все в порядке. Вопросительно приподнял брови. Визит главной ведьмы – безусловно, важен, но это вполне ожидаемо после случившейся заварушки.

– Она видела Дэвину.

Тут же напрягся, выражение его лица мне совсем не понравилось. Выпрямился в кресле и приготовился слушать.

– В общем, ничего страшного. Расслабься. Но информация тебя точно заинтересует, – отец одарил осторожной улыбкой. – Дэвина – ведьма. Неинициированная, – какое-то время он молчал, вглядываясь в мое лицо, а затем продолжил. – Мне следует указать тебе место в Главной Книге?

– Нет, – собственный голос показался далеким. – Я помню. «Нельзя взять ведьму иначе как в законном браке, которым признается любая близость, несмотря на отсутствие ритуалов, свидетелей и документов».

Повторил наизусть строки, которые последнее время назойливо попадались на глаза, что бы я ни пытался отыскать в нашем своде законов.

– Поздравляю, сынок.

Отец улыбнулся чуть усталой, но довольной улыбкой. Сложно понять, о чем он на самом деле сейчас думает. Снова откинулся на спинку и прикрыл глаза. Иногда задумывался, каким будет момент расставания с холостяцкой жизнью. Представлял невесту в шикарном платье, черты ее, впрочем, всегда были размыты. Себя в строгом костюме и непременно с алой розой в петлице. Звон бокалов, блеск гладких серебряных колец, гул голосов, поздравляющих с этим важным событием. Но никогда и представить не мог, что все произойдет вот так – в отцовском кабинете, с цитатами из Главной Книги и странным чувством какого-то непонятного облегчения. Будто произошло что-то единственно правильное и очень важное.

– Кэрр, – отец явно неверно истолковал мое молчание. – Только давай без глупостей, я прошу тебя. Аугуста все равно узнает, чтобы ты ни собрался предпринять. Да и ты без Дэвины уже не сможешь.

– О чем ты? – резко распахнул глаза и уставился на отца.

– Это зов, Кэрридан. Ты никогда ничего не смог бы с этим поделать. И не сможешь. Вы связаны зовом крови.

– Чушь, – фыркнул, усмехнувшись. – Не собираюсь я ничего делать, не надо уж сказки придумывать.

– Это не сказки, сынок. Или почему ты думаешь такой мягкий с ней?

– Ну так ведьма же, – расхохотался.

– Неинициированная, а значит, почти человек. Ну так почему?

– Нравится она мне, пап. Ну очевидно же, – наконец-то сказал это вслух.

– И поэтому ты позволяешь ей веревки из себя вить… Отрицай, Кэрр. Когда будешь ее инициировать, сам поймешь.

При мысли о том, что мы все же будем связаны – теперь это просто вопрос времени – кровь быстрее побежала, яростно стуча пульсом в висках.

– Сам ей скажешь?

– Нет, – помотал головой, сбрасывая наваждение. – Духу не хватит. Понятия не имею, как среагирует. Давай сам. Как глава семьи.

– Нормально среагирует. Зов работает в обе стороны. И учитывая, сколько от твоей супруги головной боли, страшно представить, что было бы, будь она не под зовом.

– А что насчет Карлы и ребенка? – внезапно вспомнил кое о чем, что может помешать моей счастливой семейной жизни.

– А ничего насчет Карлы. Она вскоре выходит замуж за твоего двоюродного деда.

От удивления даже не нашелся, что сказать.

– Если хочет, пусть, конечно, выходит. Вот только не надо мои грехи таким образом прикрывать. От ребенка я никогда не отказывался.

– А это не твой ребенок. Это мой дядюшка тайно вернулся из Европы некоторое время назад и успел наделать делов. Вот пусть теперь сам и расхлебывает.

– А он к перевороту не имеет отношения? – спросил с подозрением, отец на это поморщился.

– Он может только трахать все, что движется. Больше ничего.

Вскоре мы попрощались. Было глубоко за полночь, день вышел длинным и утомительным. Еще и без ласки остался. Зато успел стать женатым мужчиной. Непроизвольно улыбнулся при мысли об этом. Может, и правда, зов? Иначе почему я все время веду себя с Дэвиной как мягкотелый придурок? Да какая разница!