этаж и целой кучи дверей, ведущих в другие комнаты, ведут огонь марионетки Эйквана.

Спрятавшись за здоровенной деревянной тумбой, я, изображая паровоз, делаю дюжину поспешных затяжек разгона. У меня нет приборов, чтобы узнать, думаю ли я быстрее, если вдохну больше, но терять особо нечего. Армия всей техники города под командованием ИИ на подходе, если я смогу хоть чуточку больше, чем раньше — оно того стоит.

Высовываюсь из укрытия и моментально оцениваю установку, под разгоном мне очень легко контролировать экзоскелет, проще, чем своё потрёпанное тельце, в котором с каждым днём становится всё больше искусственных частей. Пожалуй, даже если бы я сейчас был в самой лучшей физической форме — экзоскелет стоило бы надеть. Ведь я могу контролировать угол поворота с точностью до градуса, плюс он почти полностью гасит отдачу автомата.

Три пули, повернуть ствол на шестьдесят с половиной градусов влево и три градуса вверх, три пули. Тем же способом убиваю ещё двух марионеток, выглядывающих со второго этажа.

Похоже, биочипы, заменяющие мне мозги, разогнались не на шутку, я синхронизирую движение моих мышц с экзоскелетом и теперь могу двигаться в разы быстрее, и, что главное, точнее большинства людей. Как-то само собой выходит, что я оказываюсь на острие атаки, потому что банально быстрее реагирую и могу пристрелить кого угодно раньше, чем этот кто угодно успеет прицелиться и нажать на спуск.

Мы зачищаем несколько комнат, рядом со мной гремят ботинками Никки, Белка, Пекарь и ещё четыре человека, которых я не знаю. Забегаем на второй этаж и зачищаем несколько комнат, потеряв одного бойца.

Снизу раздаётся крик:

— Он здесь, мы нашли его.

Всем понятно, о ком речь. Пока бежим вниз, я меняю, наверное, уже сотый по счёту инфон, чую, не повредит в ближайшее время проверить обстановку снаружи.

Позади меня с грохотом падает кто-то тяжёлый. Я быстро оборачиваюсь:

— Чего встал, — хрипит Пекарь, — дуй вперёд, я догоню.

Это вряд ли. Не с тремя дырками в животе, но он прав. Если не успеть, то всё зря. Внизу кипит ожесточённый бой. Я изо всех сил бегу туда, откуда кричали про мэра. Никки с Белкой заметно отстают. У них нет экзоскелета.

— Эйкван, — ору я, — нажми грёбаную кнопку! Чем ты хочешь править? Руинами города?

Ор выходит тихим, не уверен, что он меня услышал. Спускаюсь по лестнице. Всё кругом завалено трупами своих и чужих. Делаю контрольный выстрел в голову недобитой марионетки.

Бегу наугад, одна комната, другая, пятая. Вот же падла ненасытная, зачем тебе дворец на столько комнат? Что ты, сука, в них делаешь? Каждый день в новой спальне спишь?

Открываю план. Где там была экранированная кладовка? Не просто же так она там? Наверное, это важное помещение.

Трупы, трупы, стонущий боец, которого я видел с нами, прости, дружище, мне некогда тебе помочь. Далеко позади я слышу шаги Никки с Белкой.

Выглядываю в сеть, взламывая ближайший дрон. Мы окружены, тысячи единиц техники со всего города уже штурмуют особняк, на подходе миллионы. Прямо сейчас роботы-погрузчики отжали рольставни и выбили окна. Вперёд них едет ударный отряд Тэнъякса. В Верхнем Городе непросто найти предмет с чипом, способный держать оружие. Я бы сказал, невозможно, если бы не знал про один тайный тоннель.

Это было бы до колик смешно, если бы не было дьявольски эффективно. Коварный кибер-мозг нашёл способ вооружить своих бойцов стрелковым оружием, а не пытаться запинать нас до смерти машинами и газонокосилками. Прямо сейчас в особняк въезжают десятки смертоносных боевых единиц. Если Тэнъякс наловчился стрелять так же точно, как я — нам крышка. Какая глупая и нелепая смерть. Нас застрелят из автоматов секс-куклы, которые едут в самоходных инвалидных колясках.

Чтобы осознать всё это, мне потребовалось меньше десятой доли секунды. Я выбиваю дверь и вбегаю в комнату с неэкранированной кладовкой.

Получив длинную очередь в пузо, на пол падает Эйкван. Его пухлые ладошки сжимают продолговатую капсулу с открытой крышкой. Он ждал и не решался до последнего и сдох исключительно от своей жадности и тупости, по крайней мере я не вижу никаких других причин. Он мог нажать на кнопку два часа назад, и всё было бы хорошо, он бы остался со своими марионетками и вполне бы смог побороться за существование в городе без электроники, но с армией преданных рабов. Будь у меня лишняя минута — я бы попытался его реанимировать и спросить: какого хрена? Почему ты не нажал грёбаную кнопку, носился с ней, как курица с золотым яйцом?

Но у меня нет даже секунды. Я даю две коротких очереди, разнося в труху куклы Тэнъякса. Благо они далеко не терминаторы, их можно было пристрелить и из рогатки.

На тело Эйквана приземляется крупный чёрный дрон с клешнёй-манипулятором, из разбитого окна в комнату въезжает ещё одна кукла. Даю очередь в куклу, потом в дрон, но ещё несколько на подлёте.

Рывком вкладывая все силы тела и разгоняя экзоскелет на предел возможностей, я несусь к кнопке и подбираю её. Для победы мне нужно, чтобы кнопка была нажата, а чтобы выжить — я должен быть в экранированной кладовке, которая спасёт меня от ЭМИ. Вот она, в двух шагах.

В комнату забегает запыхавшаяся Никки. Я рывком хватаю её за одежду и закидываю в спасительный закуток. Она летит кувырком и растягивается на полу.

Грохочет очередь, я разворачиваюсь и стреляю в ответ, разнося вдребезги очередную куклу. С учётом всех веществ, которыми меня накачала Белка, почувствовать боль я не могу. Бросаю взгляд вниз по одежде, на животе расползается кровавое пятно. Из-за угла показывается дуло автомата, а дроны через полсекунды начнут стучать мне по голове и выхватывать кнопку. Мне некому её передать. У Никки такое же кибернетическое сердце, как и у меня.

Не знаю, может быть, не все ИИ хотят уничтожить людей. Может быть, какой-то другой смог бы с ними ужиться. Но любой холодный разум искусственного интеллекта всегда предпочтёт сохранить свою жизнь, а не чью-то ещё.

Но я так и не смог осознать свою искусственность, я как считал себя человеком, так и продолжаю считать. Далеко не каждый человек сможет продолжить коптить небо, обменяв свою шкуру на жизнь кого-то близкого и важного. Не уверен, что я смогу.

Рывком захлопываю дверь и жму кнопку.

Город вмиг затихает. Прекращается рёв моторов и стрёкот автоматных очередей, вывернувшая из-за угла кукла на коляске замирает, так и не успев выстрелить. Как будто разом созревшие орехи, на пол со стуком сыплются дроны.