– Ух, как хорошо! – воскликнул Генка, заметив на брезенте водку.

– Ты же не пьешь! – посмотрела на него Зина.

– Сегодня можно – праздник!

– Какой такой праздник?

– Ладно, об этом потом. Ты давай наливай, наливай!..

Быстро опьянев, Генка стал разговоричивым. Видимо, желая что-то сказать, но не соображая даже сам, что именно, он начал кричать и чем больше кричал, тем меньше его понимали…

Герман Васильевич попробовал было вступить с ним в диалог, но Генка продолжал запальчиво кричать, и начальник махнул на него рукой, сделав вид, что внимательно слушает.

Хмыкнув, Генка оставил его в покое и качнулся к Денису. Тот вскочил на ноги и хотел было удрать, но Генка перехватил его, вцепившись в тенниску, и, зажав ее в кулак, притянул его к себе.

– Вот ты скажи, скажи! – пристал он к нему. – Ты все знаешь. А знаешь ли ты, что в истории ни один человек не теряется? Ни о-дин, ни-ни, ни один! Вот Пашка умрет и тоже войдет… Обязательно…

– Куда? – подал голос Пашка.

– Да куда-нибудь! – хохотнул Денис.

– И я тоже, – икнул Генка, и его красивое, породистое лицо передернула пьяная гримаса.

– А почему ты-то? Ха-ха-ха! – засмеялся Денис, стараясь освободиться из его цепких рук. – Для этого ведь работать надо… И Пашку ты рано хоронишь!

– Как работать? – не понял Генка и наморщил лоб, силясь что-то сообразить. – Зачем работать?

– А ты что, только по рождению собираешься попасть в историю?

– Да-а…

– Он хочет сказать, что как порода никуда не исчезает и находится рядом с рудой, так и непримечательные люди, – стал объяснять его позицию Герман Васильевич. – Просто пока до них нет никому дела. Так? – посмотрел он на Генку.

Тот утвердительно кивнул головой и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но начальник, повысив голос, опередил его.

– Выработают руду, вычерпают незаурядных, тогда и за серость примутся!

– Микроскоп нужен, чтобы тебя с Викой не спутать! – засмеялся Пашка.

– Да нет! До такого старину исследовать не будут, – отрицательно мотнул головой Денис, однако в его голосе прозвучало сомнение.

– Денис, Генка, идемте играть! Хватит вам! Как бабы! Говорите, говорите, а сами-то понимаете, что говорите?! – закричала на них Вика, стараясь растащить их в стороны.

– Вот женщины, а! – с ленцой в голосе протянул Генка так, будто уже понял женскую натуру, она потеряла для него привлекательность, стала ясной, от этого скучной.

Он повернулся и снисходительно посмотрел на Вику.

– Как выпьют, так сразу в бега! Куда? К кому?..

– А вы умничаете, – передразнила его Зина. – Выпьете на грош, а ума сразу для решения всех мировых проблем, одним махом…

– Ребята, идемте играть! – прервала их Юлька. – Зачем сидеть? Мы и так целыми днями сидим на керне. Герман Васильевич, ну что же вы! Глядя на вас, и ребята не шевелятся!

– Встаем, встаем, Юльчик! – крикнул начальник с фальшивым задором и быстро вскочил на ноги. – Ребята, что это мы, как старики! Дам забыли! Пошли, пошли. Бегом – за мной!..

В воздух взлетел волейбольный мяч, послышались крики, смех и визг, когда мяч летел в сторону реки…

– Во, Морозова, даешь! Ты гребешь, как лопатой! – засмеялся Генка над Викой. – Кто за ним побежит? Не пуляй за реку! Пашки плыть придется. Ха-ха-ха!

– Герман Васильевич, уберите его! – чуть не плача, взвилась Вика и с ненавистью посмотрела на красивое лицо Генки.

За смехом и криками не сразу услышали шум моторки, идущей снизу по реке. Заметили ее, когда она подошла совсем близко, направляясь к берегу прямо на них.

– Кто-то в гости шарашится, – бросил Генка.

Остановив игру, все обернулись в сторону реки.

Там, описывая плавную дугу и оставляя за собой веером расходящиеся волны, к берегу быстро скользила лодка. На корме, за мотором, сидел средних лет мужчина в низко надвинутой на глаза кепке, а впереди него скалился беззубым ртом Захар. Он был в той же выцветшей рубахе, и все так же топорщились у него коротко стриженые волосы.

Лодка на исходе бега мягко зашуршала днищем по мелководью и уткнулась в берег. Таежники вылезли на берег, подошли к геологам.

– Здорово! – протянул Захар руку Герману Васильевичу.

– Привет! – сильно тряхнул заскорузлую руку охотника начальник. – Мы совсем было собрались к тебе на Тагул! А ты, оказывается, здесь!

– Дела, – протянул Захар. – Знакомься, мой напарник Иван!

– Захар, идемте к нам в гости! – предложили девушки таежникам.

– Пошли, пошли, мужики! – пригласил таежников и Герман Васильевич. – Сегодня же праздник. Куда спешить! – легонько подтолкнул он в плечо напарника Захара, который с любопытством оглядывал компанию на берегу.

– Давай, давай, пошли… – заплетающимся языком промямлил Генка. – Два Ивана – не один…

– Генка, а ну, брысь! – осадил его Пашка.

Денис оттеснил Генку в сторону и увел с берега, заметив неодобрительный взгляд начальника.

– Мужики, давайте к столу! – засуетился Герман Васильевич.

– Лады, – согласился Захар и, понизив голос, добавил:

– Дело у меня к тебе…

Герман Васильевич, поняв его, кивнул головой.

У брезента с закуской он разлил по кружкам водку, шутливо чокнулся с приятелем Захара:

– Ну, что же – с именинами!

Все выпили. Гости расслабились, исчезла кажущаяся суровость.

– Ивана Купалу-то нонче не так справляют, как раньше, в наших краях, – начал Захар.

Его приятель поддакнул:

– Да, я еще по молодости застал многие обычаи…

– Сейчас все сломалось, – согласился Герман Васильевич.

– С телевизора все пошло, – сказал Захар.

– Почему?! – спросил Денис. – При чем здесь он?

– Да все больше к нему, – глубокомысленно заявил Иван. – А на улку или на посиделки – уж только совсем молодые, кому приперло женишиться…

– Да и тех мало осталось, – махнул рукой Захар.

– А раньше-то по деревням что делалось на Купалу! Здесь у нас – под Нижнеудинском! Совсем недавно еще жили по старинке…

Посидев из приличия, охотники собрались уезжать. Герман Васильевич пошел проводить их на берег. Там он и Захар отошли в сторонку.

– Я что хотел сказать-то тебе, – начал Захар. – Касьян сбежал из лагеря… Сюда, в милицию, сообщили…

– Какой Касьян? – удивленно посмотрел на него Герман Васильевич, не сразу поняв, о ком идет речь. – А-а! – протянул он, догадавшись.