– Мы не погибнем, Найт. – Он постарался, чтобы его слова звучали уверенно. – Не погибнем! Отыщи ларец с прахом Ялонга. Нельзя оставлять его здесь. Возьми ларец и возвращайся ко мне. Быстро, друг мой!

– Сделаю, консул Трев.

Найт исчез в грузовом отсеке. Тревельян снова покосился на таймер. Оставалось три минуты сорок шесть секунд. Спуск замедлился – вероятно, их аппарат вошел в более плотные слои атмосферы. Внизу висело облачное марево. Его поверхность приближалась, и Тревельян видел, как на фоне туч кружат две мошки, блистающие серебром.

– Скоро они смогут нас достать, – произнес пилот и выругался.

– Поставишь завесу? – спросил Тревельян.

– Нет. Запасы газа кончились.

Две минуты тридцать пять секунд… Перед мысленным взором Ивара возник спутник-излучатель, неторопливо ползущий по орбите. Он поднимался над горизонтом, и, вероятно, управлявший им робот уже нащупал цель.

– Не подходи близко к их машинам, – сказал Тревельян пилоту. Тот повернул голову, оскалил зубы в невеселой усмешке.

– Они прикончат нас издалека, Трев Ракасса. Им нет нужды приближаться – осколки моей машины могут повредить их птиц.

Вернулся Найт с ларцом. Тревельян обхватил его за плечи. «Удастся ли переместить двоих?..» – мелькнула тревожная мысль. Люди Декаи Таилу были невысокими, и вряд ли Найт и Шайг весили больше шестидесяти килограммов… Тут он вспомнил, как в портал, открытый им на Раване, прошла целая армия – вспомнил об этом и успокоился.

Минута три секунды… Мутная облачная мгла стремительно надвигалась, а серебристые мошки уже обрели размер и форму, напоминая теперь крохотные остроконечные треугольники. Они кружили выше туч, на довольно большом расстоянии друг от друга. Ударят с обеих сторон, подумал Ивар, и в тот же миг сверкнули молнии. Слепящие разряды пролетели мимо. Двадцать пять секунд, отсчитывал Тревельян, двадцать четыре, двадцать три… До застывшей облачной поверхности было метров пятьсот – возможно, меньше. Молнии ударили опять, и корабль содрогнулся. Свист воздуха и стон искореженного металла перекрыл надсадный рев – похоже, двигатель доживал последние мгновения. Пилоту удалось выровнять машину – они не падали камнем вниз, а планировали с большой скоростью. Освещение в грузовом отсеке погасло, и оттуда тянуло ледяным ветром. Двенадцать секунд, одиннадцать, десять… Снова яростный блеск молний, потом – вонь горелого пластика, скрежет и хрипы, свет, ворвавшийся в пробоины… Двигатель смолк. Они неслись над самыми облаками, примерно на той же высоте, что и атакующие аппараты. Тревельян видел один из них – маленькая серебристая птица маячила в отдалении, готовясь нанести последний удар. Четыре секунды, три, две, одна… Серебряная птица вздрогнула и рассыпалась пылью. В следующий миг они погрузились в облака.

Холодно, сыро и очень неуютно… Листы обшивки отрывались один за другим с пронзительным визгом. В кабине и грузовом отсеке – в том, что от него осталось, – плавали клочья влажного белесого тумана. Они падали. Свистел ветер, воняла горящая проводка, стрелки безжизненных приборов застыли, сеть трещин покрыла иллюминаторы.

– Что это было? – спросил Шайг. – Я видел… ясно видел… птица не взорвалась… с чего бы ей взрываться?.. Просто раз, и… – Он щелкнул пальцами.

– Секретное оружие суонча Ракасса, – пояснил Тревельян, подмигивая Найту. – Действует так, как ты сказал: раз, и… Прилетим на Тарил, узнаешь подробности.

– Уже прилетели, – мрачно заметил пилот. – Остров под нами.

Разбитая машина падала на прибрежные утесы. Остров был обширен, скалист и бесплоден. Охватив его единым взглядом, Тревельян заметил горную вершину с двумя зубцами, похожими на растопыренные пальцы, бушующий у берегов прибой, снег на склонах гор, хаос ущелий и трещин, каменные осыпи и центральный пик, что возносился к хмурым тучам. Ни струйки дыма, ни проблеска огней… Любой бы поклялся, что эта земля необитаема и видит людей не чаще, чем раз в столетие.

– Сейчас грохнемся, – промолвил Шайг Нилинна. – Так грохнемся, что кости долетят до полюса. Но это быстрая смерть. Зевнуть не успеешь, а уже среди предков.

– Предки подождут, они терпеливы, – сказал Тревельян, стиснув левой рукой плечи юноши, а правой ухватив пилота за пояс. – Мы еще поживем, друзья мои. Поживем и полетаем среди звезд.

Он открыл портал.

Вспышка света, мгновение тьмы…

Утопая по колени в снегу, они стояли на склоне горы с двумя зубцами.

* * *

– Ваша Земля и ее великая цивилизация… – начал старый Ильсани, почтительно скрестив руки перед грудью.

– Нет на Земле никакой цивилизации, – прервал его Тревельян. – Мои предки сейчас бегают в шкурах, охотятся на мамонтов и вытирают сопли кулаком.

– Нет, так будет, – гнул свое Ильсани.

– Будет, – согласился Ивар. – Когда съедят всех мамонтов и придумают носовые платки.

Ильсани прищурил глаза, от их уголков побежались морщинки. Кажется, он развеселился.

– Ты еще молод, консул Трев, и еще не ощутил груз прожитых лет… А эти годы дарят мудрость, заставляя на многое взглянуть иначе. – Он выпрямил согнутую спину и, запрокинув голову, уставился в ночное небо. – Так ли важно, что твой народ станет великим через бездну времени? Главное, это случится! Вы будете странствовать среди звезд, заселите безлюдные планеты, встретитесь с разумом, непохожим на ваш, и сумеете договориться с этими созданиями. Это обязательно произойдет – ведь ты здесь, в нашем мире! И ты сам сказал, что тебе и Найту помогли другие, не люди, не совсем люди… Стали бы они помогать тебе, если бы не было веры в ваш земной суонч и его великое предназначение! – Ильсани снова усмехнулся. – Думаю, я прав, ваша цивилизация существует… пусть только в генах дикарей, не знающих, как утираться платками… Надеюсь, носы у них обычные? Такие, как у тебя и у меня? И глаза на нужном месте?

– С носами и глазами порядок, уши тоже есть, – подтвердил Тревельян. – Люди, как люди, только волосатые. Но волос со временем станет меньше.

«Не спорь со стариком, он верно рассуждает, – шепнул призрачный Советник. – Мы уже великий народ. Великий! Знаешь ли, парень, мамонта завалить дело совсем не простое».

Ильсани и правда был стар и мудр. По крови он не принадлежал к суончам владык, унаследовав дар долгожительства от собственных предков. Его спина и плечи согнулись, волосы поредели, лицо иссекли морщины, руки были тощими, ноги слабыми, но разум оставался ясным. В суонче Ракасса его считали самым уважаемым наставником.

В подземельях Тарила Ивар пробыл два дня. Этого хватило, чтобы осмотреть гигантский лабиринт сверху донизу, восхититься жизнелюбием и стойкостью его обитателей, разделить пищу изгоев, послушать, как поют их девушки, и даже выйти с рыбаками в море на ночной лов. Разумеется, главное он тоже сделал, сообщив излучателю координаты целей. Зеленый огонек в его браслете уже не мигал, а горел ярко и ровно, подтверждая, что информация принята, и спутник, круживший над планетой, выполняет свою задачу. Где-то на Декаи Таилу, в неведомых Тревельяну краях, сейчас дрожала земля, рушились стены, падали своды и рассыпались пылью хранилища симхалла. Наверняка не все, но хотя бы самые крупные, о которых знали в суонче Ракасса… Гарантий, что это приведет к успеху, не было никаких – раз технология сохранилась, уничтоженные запасы можно возобновить. Но восстановление производства требовало сил и времени, нескольких лет или даже десятилетий, и изгои Тарила получали отсрочку. Тревельян не знал, пойдет ли это им на пользу. Он мог лишь надеяться.