Поэтому эмигрировать сознательно из относительного благополучия можно лишь ради детей.

Они получат комфорт и, главное, безопасность, – пусть даже и не сознавая их. Мои знакомые рожали сильно недоношенных детей в Европе и в центре Москвы (еще до вырезания здравоохранения), – и я могу хорошо оценить разницу. Кроме того, если у них проклюнутся таланты, в развитых странах у них будет, несмотря на всю порочность западной системы образования, намного больше возможностей реализовать их.

Разумеется, за это придется платить, – и не неудобствами.

Социализация человека на Западе и в России принципиально отличается в том числе и тем, что мы сознаем свое неотъемлемое, данное нам по факту появления на свет, вне зависимости от национальности и места рождения право менять «правила игры» в обществе, «прогибая изменчивый мир под себя».

Это право может быть у нас украдено, отнято, выкуплено, – но, даже продав его за приправленную икрой и золотом чечевичную похлебку, мы не можем расстаться с ним и продолжаем ощущать его как свою неотъемлемую часть, виня в краже тех, кто вроде бы по-честному купил его у нас.

Так было при Брежневе, так было при Путине, когда действовал гражданский пакт «колбаса в обмен на покорность».

Нас можно лишить этого права насильственно, – но мы не в силах забыть его и всегда будем стремиться вернуть его себе, даже не задаваясь вопросом о том, зачем оно нам нужно.

Право менять мир, в том числе и устройство общества, право менять «правила игры» по своей потребности и усмотрению, – для нас неотъемлемая часть социально полноценного человека.

Но при взгляде на Запад оказывается, что это право – лишь оборотная сторона слабости наших законов и институтов.

В развитых странах люди часто не только не подозревают о возможности менять правила своей жизни, но и в паническом ужасе бегут от самой мысли об этом.

Да, по мелочам менять можно все, на то и демократия, – но всерьез выступить против «генеральной линии» в чем-то значимом, будь то право на детей или на справедливость, для среднего человека немыслимо.

Он не подозревает о своем праве менять мир, – и дети, спасаемые нами, лишаются этого права наравне с местными, а не потому, что являются детьми эмигрантов.

Да, граждане фешенебельных стран на диво благополучны и невероятно эффективны. Они счастливы, они проживают яркие, полноценные, насыщенные и красочные жизни, – но для нас, трясущихся от страха и тщетно напрягающих завшивленные ошметки мозгов, они – при всем их великолепии – лишь социальные муравьи.

Они хорошие и добрые, мы любим и уважаем их, мы стремимся подражать их успеху во всем, на что нас хватает, – но для нас, в нашей системе координат, они неполноценны.

Потому что они пользуются миром, построенным для них и за них, – а мы пытаемся строить мир для себя.

Криво и косо, но зато сами.

Возможно, это детская болезнь.

Возможно, мы построим себе уютную жизнь, – и наши внуки тоже забудут о своем праве творить ее заново.

Но мы не доживем до этого времени, и для нас полноценен человек, ощущающий свое право менять мир, даже если он не пользуется им.

Это в Англии кошки, по поговорке, вправе смотреть на короля: у нас чуть не каждый готов сам стать королем, – если «попадет в случай», как говаривали в XVIII веке.

И потому, спасая наших детей от бед и ужасов нашей страны, мы платим за их комфорт и безопасность тем, что в нашем понимании они не будут полноценными людьми.

Они этого не заметят и не узнают: мы не забудем.

Это обмен: жизнь – за неполноценность, пусть даже социальную.

Здесь нет объективных критериев.

Высокие слова про предназначение человека пусть говорит тот, кто нес труп ребенка, – пусть даже не своего.

Жизнь – почти абсолютная ценность, и каждый решает сам.

Самое страшное для родителя – решать судьбу своих детей без их ведома.

А по-другому и не бывает.

Нам всем придется сделать окончательный выбор, и лучшее, что нам доступно – это всего лишь уметь никогда не жалеть о нем.

Как не позволить «энергетическому майдану» стать антироссийским

Широко распространено мнение, что в России живет больше армян, чем в самой Армении, – мол, президент В.В. Путин как-то в шутку сказал президенту Кочаряну, что поэтому он в большей степени, чем тот, может считаться президентом Армении.

Причина тому – история и география. Армения окружена врагами, и без России ее руководителем через пять лет станет турок или азербайджанец. А армяне, бежавшие от угрозы резни, со времен Екатерины Великой привечались в России и получали такую помощь, что и при Советской власти армянские села звались Екатериновками.

Вступив в Евразийский экономический Союз (ЕАЭС), Армения подтвердила свои особые отношения с Россией, отказавшись идти по украинскому пути, – и Запад не простит этого никогда: ни ей, ни нам.

Поэтому антироссийские настроения в Армении будут разжигаться – и уже разжигаются – всеми силами, включая шантаж политиков и скупку интеллигенции.

Армянские профессора взяли моду вопрошать российских коллег, почему Россия продает оружие Азербайджану и не обещает солдат для защиты Карабаха. И не потому, что не знают ответа (Азербайджан получает то оружие, которое может купить на открытом рынке, и на общих основаниях, а независимость Нагорного Карабаха не признает сама Армения), а чтобы поставить их в двусмысленное положение.

Участники якобы не политического «энергетического майдана» в Ереване шли с плакатами «Свободу Армении!» На вопрос «свободу от кого?» армянские коллеги впадали в реактивное состояние или отрицали факты. Погодите – такими темпами через пару лет нам расскажут про «русскую оккупацию» уже не престарелые либералы вроде Ахеджаковой, а перспективные политики вроде Маши Гайдар.

Похоже, интеграция с Россией для заметной части интеллигенции, и особенно учащейся по западным стандартам молодежи, сводится к тому, что «русские нам должны» – и при любых обстоятельствах будут должны еще больше.

Попытки логической аргументации вызывают лишь истерику, передергивание, требования и агрессию, – то, что мы только что проходили на старте украинского безумия.

Что делать перед лицом этой угрозы?

Прежде всего, устранить реальные причины недовольства Россией в Армении. Поводы будут выдумываться всегда, но устранение причин ослабит позиции Запада.

Так, мне трудно представить себе, что «птенцы гнезда Чубайсова» из «ИнтерРАО» могут, имея возможность, не злоупотреблять монопольным положением и не завышать тарифы. И наше государство должно было не ждать уличных беспорядков в Ереване, а само провести тщательную проверку деятельности своих бизнесменов, – и либо доказать их правоту, либо для острастки строго наказать их и вернуть тарифы на обоснованный уровень. А там, глядишь, и до внутренних монополий дошла бы очередь.