— Значит… не будем?

— Переносить войска в Париж? — уточнил Константин и тепло улыбнулся: — Конечно не будем. Перенесём в другое место. Совсем недалеко от побережья, не переживай. Я не могу позволить своей любимой Наденьке умереть. Мы будем использовать твою силу по чуть-чуть.Сначала немножко перенесём большие войска, а затем ты мне поможешь с другими малюсенькими отрядами. Но там вообще немного людей, не переживай, сладенькая.

Он нежно поцеловал жену в лоб и поставил её на ноги.

— В общем, давай, Наденька, через полчаса мы все тебя ждём, — произнёс он и направился к двери.

Женщина бросилась следом и обняла мужа со спины.

— Так неожиданно и приятно, — проговорил Константин.

— Я люблю тебя! Очень люблю! — зачастила Нанджала.

— И я тебя тоже, — легко ответил ей муж.

— Мы все тебя любим, — продолжила девятая жена «императора». — И никакой Максим не сможет помешать нашей любви!

— Конечно не сможет, — хмыкнул Константин. — Мы его убьём.

— Любимый, он не стоит того, чтобы мы так сильно напрягались! Оставь его на растерзание своим вассалам, и…

Женщина замолчала, когда муж вырвался из её объятий и резко обернулся.

От Константина веяло таким мощным жаром, что впору было рядом с ним металл плавить. Нанджала испуганно отпрыгнула назад, повалив туалетный столик.

— Ты говоришь так, будто не хочешь помогать мне, Наденька? — пошёл на неё Константин. — Будто какие-то свои надуманные личные интересы ты ставишь выше семьи. Неужели все твои слова про любовь, Наденька, ложь?

От тела Константина во все стороны повалил огонь. Комната вмиг вспыхнула, и завыла пожарная сигнализация.

В глазах Нанджалы вспыхнул ужас. Она впала в ступор, но уже спустя пару мгновений смогла его побороть и, накачав покров по максимуму, рванула к мужу.

— Я ошиблась! Не так выразилась! — залепетала она, повиснув у него на шее. — Конечно, я всё сделаю! Я очень хочу помочь избавиться от врага нашей семьи и приложу к этому все свои силы!

— Вот как? — улыбнулся Константин, и пламя вокруг него вмиг погасло. — Очень приятно слышать, любовь моя. У меня прям сердечко петь начинает от твоего энтузиазма. Хм… — Он огляделся по сторонам и произнёс: — Что-то как-то у тебя комнатка замаралась. И шкаф с вещами погорел. Я велю прислать тебе халат, а потом тебя проводят в другую спальню. Негоже моей императрице обитать в таком гадюшнике. Ну всё, любимая. Жду тебя через полчаса. Хотя нет, осталось около двадцати шести минут. Не опаздывай, — сверкнул он глазами и направился прочь.

Колени Нанджалы подкосились, когда женщина осталась в одиночестве. Рухнув на обгоревший пол, она обречённо подумала:

«Лучше тысячу раз испытать боль от разных техник Меток, а затем и от переутомления, чем один раз огорчить нашего мужа».

* * *

Спустя двадцать минут, облачённая в новое домашнее платье и туфли-лодочки, Нанджала спустилась в один из подвальных залов. Там уже собрались все жёны Константина и сам Константин. Кроме членов семьи, в зале был лишь Вильгельм Шраер, притащивший с собой жгуты и шприцы с алхимической дрянью.

— А вот и Наденька! — радостно объявил Константин, когда увидел девятую из своих жён. — Проходи, любимая. Ты знаешь, где твоё место, и что предстоит делать.

Нанджала покорно кивнула и направилась к центру круглой каменной плиты, вокруг которой и стояли другие жёны. Она кивала тем из них, кого ещё сегодня не видела, и шла в центр круга.

Нанджала вспомнила, что когда прошлый раз проводили этот ритуал — впервые, перед тем, как отправить армию во Францию — на лицах её сестёр по мужу было больше оживления. Да и сама Нанджала тогда с нетерпением ждала ритуала, желая быть полезной любимому мужу.

Но вот после ритуала… женщины не желали больше его повторять. И говорили об этом в своём кругу. Но сегодня, похоже, кроме неё никто не рискнул высказать в лицо претензии Константину.

Новость о том, что спальня Нанджалы сгорела, явно быстро облетела Кремль и напомнила всем, что любимого мужа лучше не расстраивать.

— Ваши Величества, позвольте вам сделать укольчик, — спокойно проговорил Шраер, направившись к каменному артефактному кругу.

Этот круг, к слову, сам Вильгельм вместе с помощниками и создал. Двухголовый учёный использовал знания не только этого, но и прошлого мира, чтобы соорудить подобный артефакт.

Первой он вколол лекарство в вену шестой жене Константина — Линде. Женщину выгнуло дугой, она закричала и рухнула на колени перед плитой.

Нанджала сжалась от ужаса. Но следующей на очереди была не она, а седьмая жена Константина — Изольда. Эта женщина смотрела на Вильгельма высокомерно, сверху вниз. И когда алхимическое лекарство влилось в её вену, Изольда лишь оскалилась, как дикая волчица, и зарычала сквозь зубы.

А затем в порыве эмоция вмазала Шраеру оплеуху.

Хотела вмазать — Вильгельм уклонился, как ни в чём не бывало, и направился к Нанджале с последним шприцом.

Чернокожая жена Константина напряжённо протянула руку Шраеру. Тот защёлкнул жгут и быстро ввёл лекарство.

Всё тело Нанджалы вспыхнуло изнутри. Женщина, не сдерживаясь, заревела от боли и упала на колени. Она чувствовала все свои энергетические контуры в тот момент. Чувствовала, как эти контуры раздуваются через силу, как наполняются энергией.

Её затрясло в конвульсиях. Средство, которое ввёл ей Шраер, временно увеличивает объём доступной энергии, выжимая её из тела. Иными словами, ты временно становишься сильнее в обмен на своё здоровье. Эффект гораздо слабее, чем у «Воли Святогора», а вот постэффект гораздо сильнее. Зато создать такое алхимическое средство не особо сложно.

— Всё хорошо, душа моя, ты справишься, — тепло проговорил Константин, положив ей ладонь на макушку.

— Да… спасибо… — пробормотала девятая из «императриц».

— Вы все справитесь, любимые мои, а теперь давайте начинать! Быстрее закончим, быстрее пойдём вместе отдыхать. С меня подарочки!

Он ободрительно захлопал в ладоши и отошёл в сторону от плиты.

Сложив руки на груди, Константин прислонился к стене и внимательно стал наблюдать за тем, что будет дальше.

К Нанджале в центр круга подошли Линда и Изольда.

— Давайте, сёстры! Режьте! — крикнула Изольда, окинув взглядом семерых женщин, вставших на край круглой плиты.

Мало кому из «императриц» понравился её властный тон, но спорить сейчас, когда Константин не в духе, никто не решился.

Практически одновременно девять женщин — все,