монстрами», так как у тех форма была черного цвета. Ну а монстрами потому, что битва за очередной кубок превращала всадниц в ужасных, сильнейших сверхъестественных существ. Все их боялись).

За их беседой молчаливо следила Никки. Когда Иоланда покинула девочек, Никки подошла к подруге, на лице которой застыло спокойно-злобное отчаяние.

– Ты расстроилась, что ли? Полгода отдыхать будешь! Радоваться нужно.

Но Искра снова решила проявить упрямство. Я уже говорила, что Искре довольно трудно было понимать людей. Зачастую эмоции собеседника, его поведение и чувства для Искры были словно тайный шифр, на разгадку которого она тратила все свои силы и знания. Но все же кое-какие людские реакции ей удалось хорошо распознать, изучить и запомнить на всю жизнь. Из этих реакций можно выделить проявление жалости. С ней Искра сталкивалась особенно часто. С ней она столкнулась и сейчас, разговаривая с тренером. И это распалило ее. Искра вновь направилась к Цагару.

– Искра, не переусердствуй, – окликнула ее Никки. – Иоланда не любит, когда ей не подчиняются.

– Я тоже.

Диана уже собралась было уходить, но тут Индия заверещала:

– Глядите! Новенькая на арене!

Все помчались занимать места. Многие отнеслись с юмором к этой ситуации, а кто-то смотрел на все это с настороженностью. Никто из новичков в первый же день не рисковал пересечь черту арены. Это была территория профессионалов. Нужно либо слыть выдающимся спортсменом, либо быть безумцем, чтобы без единой тренировки на новом месте, да еще со «свежим» жеребцом сразу начать сотрясать грунт ипподрома. Все единогласно заключили, что Искра обезумела.

– Героева! – крикнула Иоланда Барклай, увидев новую всадницу на коне.

Та спокойно прискакала к старту, крепко, очень уверенно держа поводья, затем скомандовала коню слегка ускориться, а тот и не думал сопротивляться.

Никки с тревогой наблюдала за Искрой. Она боялась, как бы та не убилась, желая привлечь к себе внимание. Но еще больше ее беспокоило то, что Искра, так удачно вписавшаяся в общество «Греджерс», рискует после этой бессмысленной бравады вновь вернуться к племени изгоев, а значит, и Никки вместе с ней туда отправится, как ее соратница. «И потом нас уже не спасут ни медведи, ни цыгане, ни самогон», – думала Дилэйн.

Искра же ни о чем не думала, просто делала то, к чему привыкла. И делала, следует отметить, абсолютно не напрягаясь. Управление лошадью так славно удавалось ей, словно этот навык был одним из безусловных рефлексов. Не было в ее действиях вычурной точности, приторного мастерства, которые обычно демонстрирует каждая всадница «Греджерс». Езда Искры сочетала в себе грубость и легкость, силу, всепреодолевающую энергию первозданности. Это естественный дар. Это эталон, то, чему изо всех сил с малых лет пытаются подражать профессионалы.

Цагар перешел в бешеный галоп. Стук копыт, ветер звенит в ушах, копчик дробится о седло – какое наслаждение! Вот сейчас Искра живет, дышит, любит, чувствует! Сейчас это по-настоящему! Еще бы исчезли все эти преграды, стены, люди, открылось бы поле со своей неохватной ширью и зовущей к себе далью. И так бы скакать, скакать всю жизнь, воспевая эту заветную, драгоценную свободу, управляющую сердцем, мыслями и душой.

– Одна Брандт ушла, так появилась вторая, – с горечью высказалась Элеттра.

– Даже лучше… – не отрывая взгляда от необыкновенной всадницы, сказала Фабиана Пирс.

Элеттра с саркастической улыбочкой уставилась на шокированную Диану.

Когда Искра вернулась к старту, к ней тут же прибежали Никки и Иоланда.

– Что скажете, миссис Барклай? – без страха и сожаления спросила Искра.

– Скажу, что за подобные выходки я бы немедленно исключила всадницу из клуба. Но… черт, вынуждена признать, что я… я поражена, Искра.

Никки в тот же момент расслабилась, приобняла подругу, заулыбалась довольно.

– В каком клубе ты тренировалась ранее? – поинтересовалась Иоланда.

– Ни в каком, миссис Барклай.

– Кто же тебя так поднатаскал?

– Папа.

– Он профессиональный тренер?

– Нет, он… просто папа.

– Что ж, мисс Героева, добро пожаловать в конный клуб «Греджерс». Уверена, ты принесешь нам много пользы в этом семестре! Но впереди еще много работы, дорогая моя. Очень много.

Услышав «в этом семестре», Искра хотела подпрыгнуть от радости, но постеснялась, передумала и просто кивнула в ответ.

– Искра, ну ты даешь! – Никки теперь со всей жадностью набросилась на подругу с объятиями. – Поздравляю!

– Миссис Барклай, хороший выбор, – поделилась своим мнением Диана. – Теперь у вас есть все шансы победить на выездных.

– Я тоже так думаю. – Иоланда строго посмотрела на бывшую всадницу и добавила: – Свято место пусто не бывает, Диана.

Как и всякому человеку, убежденному в своей незаменимости и вдруг столкнувшемуся лицом к лицу с яркой, толковой заменой, Диане было больно и обидно. Зависть и ревность точили ее изнутри. Померкла жизнь перед ее глазами.

А жизнь Искры после того дня заиграла новыми красками. Леди «Греджерс» испытывали слабость к дерзким, необычным персонажам. Если раньше имя Искры нередко звучало в сопровождении уничижительных эпитетов – «недалекая», «некрасивая», «неинтересная», то теперь его дополняли такие определения, как «гениальная», «смелая» и «фантастическая». Вот так все оперативно переменилось. Тут нечему удивляться, мнение общества никогда не отличалось стабильностью, разумностью и ценностью.

Все понимали, что совсем скоро, на ближайших соревнованиях, Искра обретет громкую славу, и тогда ее непросто будет приручить. А это был нужный человек, важный, его жизненно необходимо держать в кругу своих хороших знакомых. Общение с Искрой – это выгодная инвестиция в свое будущее. С помощью таких людей без лишних усилий можно за компанию взобраться на олимп славы и войти в историю школы. Короче говоря, повторить успех приближенных Дианы Брандт. Поэтому большинство учениц любыми способами пыталось расположить к себе Героеву как можно быстрее. Самые ушлые и везучие были те, кто стоял во главе различных кружков, клубов и отрядов.

– Искра, ты окажешь нам большую честь, если присоединишься к «Милосердию», – умасливала Дене Адлер.

– Надеюсь, у тебя еще осталось свободное время? Удели внимание нашему литературному клубу. Мы ждем тебя! – упрашивала Мэлори Харт.

– Раньше, для того чтобы попасть ко мне в «Элегию» (так называется литературный клуб, который изначально принадлежал Кинг), люди несколько месяцев ждали, пока я рассмотрю их заявки, а теперь… – негодовала Элеттра. – Совсем недавно никто и не знал о ее существовании, а если и знал, то старался забыть, сейчас же все носятся за ней как угорелые!

– Да, приходится носиться. Я еле-еле уломала ее вступить в мой клуб живописи.

– Рэми, и ты туда же?! Поверить не могу!

– Эл, ты же знаешь закон: если кто-то из популярных вступает в клуб, то этот клуб тоже вскоре станет популярным. Я только-только начинаю раскручиваться. Не осуждай меня.

Тем временем возле Искры уже