не сдержаться и закончить все раньше, чем вообще началось хоть что-либо серьезное.

— Все хорошо, — жарко прошептала Кейриния, облизнувшись. — Сейчас ты снова будешь готов…

Ее голова опять исчезла внизу, но стать по-настоящему мужчиной Луке в этот день было так и не суждено. Едва он ощутил прилив крови, а девушка, распластавшись на животе, выставила перед ним приглашающе распахнутые врата, за дверью стал нарастать непонятный шум, а чей-то незнакомый голос неоднократно повторил его имя. Учитывая обстоятельства, с этим надо было разобраться как можно скорее. Да и многочисленные планы требовали его внимания.

Луке понадобилась вся сила воли, чтобы не начинать то, что ему заканчивать не захочется. Расстроенную и протестующую Кейринию пришлось усыпить, но, даже засыпая, она хотела слиться с ним, положив голову ему на грудь, обняв его и руками, и ногами.

Так начался его второй день в облике императора. Лука выбрался из-под тяжелого бедра Кейринии, пружинисто поднялся с постели и направился на поиски чего-нибудь, что позволило бы утолить жажду. В горле пересохло, а способность кричала о нехватке воды и грозящем обезвоживании. В спальне он не нашел ничего, кроме вина на донышке кувшина у кровати, и направился к двери.

В покоях уже началось оживление. Выгнанные вчера первым советником Наутом слуги возвращались к своим обязанностям, убирая последствия ночного совещания. Они бесшумно сновали, как тени, наводя порядок, а командовала ими высокая тощая дама, безукоризненно одетая и с идеально выверенной прической.

Ее чуть надтреснутый голос оборвался на середине фразы, стоило ей увидеть выходящего из спальни императора. От неожиданности она запнулась, ее лицо напряглось, но она тут же взяла себя в руки:

— Надо же, кто проснулся спозаранку! Доброе утро! Тебе приснился дурной сон? Кошмар? Может, позвать Ленца? Ты бы поспал еще, сам ведь говорил, что первая половина дня — самое скучное время, а потому никогда не встаешь раньше полудня…

Лука стушевался. Как ее называть? Цапля? Гердиния? По описанию, вроде бы она, но уверенности он не чувствовал. То, с каким пренебрежительным тоном она с ним говорила, подсказывало, что между истинным владельцем тела и этой дамой сложились определенные отношения, в которых нет места формальностям.

Лука решил ответить, не обращаясь к ней никак:

— Нет, Ленца звать не нужно, я хорошо себя чувствую. Распорядитесь подать легкий завтрак, за который я приглашаю и вас.

— Нас? Кого это «нас»? — удивилась дама и прищурилась. — Так я вроде как здесь одна… И с какой же целью, позволь поинтересоваться, тебе вздумалось завтракать со мной? Или твоя ночная кукушка Кейриния опять что-то там накуковала? Так смею тебя заверить, что на никакие дополнительные льготы ее семейке она может не рассчитывать! Надо же, чего удумала — освободить от налогов семью Визеншнац в связи, так сказать, с ее особым положением при дворе! Знаю я эти особые положения, и все — с раздвинутыми ногами!

Маджуро внимательно изучил распалившуюся Гердинию, особо остановившись взглядом ниже юбки — на длинных загорелых ногах с четко очерченными икрами. Потом посмотрел на тонкий нос с горбинкой, вкупе с ногами придающий ей сходство с птицей, в честь которой она была прозвана при дворе, и подошел ближе. Его заинтересовало несоответствие — по рассказам, женщине было около сорока, но по внешности — не более двадцати пяти.

Он дотронулся до ее подбородка, приподнял, поддавшись любопытству, и вгляделся в темно-синие глаза с фиолетовым оттенком.

Образец ДНК получен и сохранен в базе данных.

Биологический возраст объекта: 39 лет.

Присвоено имя: Гердиния (извлечено из оперативной памяти носителя).

Вполне возможно, что дама, пользуясь своим влиянием, пользовалась переливом, чтобы сохранить молодость. Надо будет узнать у Ленца.

— Мадж, ты точно в порядке? — Она не отвела взгляда и не сделала попытки отойти. — Выглядишь необычно. Ты хотя бы спал?

— Ты кто? — прямо спросил Маджуро. — И почему говоришь со мной не так, как положено говорить со своим повелителем?

— Так, понятно… Точно не в себе! — воскликнула Гердиния и резко выкрикнула команду слугам: — Все пошли прочь!

Она прошла к двери и заперла ее изнутри. Потом проверила, спит ли Кейриния, заглянув в спальню императора, после чего вернулась к нему и злобно начала шипеть:

— Этот кретин Наут перед своим провальным покушением все-таки успел поделиться тассурийскими «пряностями»? Двурогий его задери, я давно тебя о нем предупреждала! Этот олух спелся с твоим кузеном, а ты все не хотел мне верить! Ты все-таки обдолбался! Нет, не Наут? Если не он, то кто? А, видимо, это сделал тот пронырливый рейк Венсиро? Больше и шагу ступить на территорию дворца ему вместе с его погаными «специями» не позволю! Вот же мерзавец!

— Угомонись уже, женщина! — рявкнул император. — И ответь, наконец, на вопросы! Итак, кто ты?

— Понятно, — устало вздохнула она. — Провалы в памяти — последствия безудержных алкогольных возлияний и наркотических веществ. Хорошо, проще ответить, чем ждать, пока ты придешь в себя. Я — Гердиния. Твои идиоты-придворные за глаза зовут меня Цаплей, но наедине не устают подлизываться и пресмыкаться, зная, что только я могу решить для них любые вопросы. Ты можешь им что-то пообещать, но обещание так словами и останется, пока за дело не возьмусь я. А я, ты уж прости, пропускаю твои указания мимо ушей, так как ничего хорошего для Империи они не несут.

— А как же мои советники? Они тоже тебя слушают?

— Твои советники, а у тебя их, не считая дурака Наута, еще трое — Ризмайер, Лодыгер и Кросс — отвечают только за свои сферы ответственности и не имеют влияния на другие. Кроме, конечно…

— Хастига…

— Хастига? С ума сошел? — рассмеялась Гердиния. — Бравый вояка Хастиг совсем заигрался в солдатики и знать ничего не хочет более ни о чем. Что касается твоих бесчисленных подстилок и постельных забав, то что бы они у тебя ни выпросили, ты все равно поручишь это мне. А знаешь почему, Мадж? Потому что ты никому больше не доверяешь так, как мне, твоему секретарю, Гердинии Кросс.

— И почему же я это делаю? — спросил император.

— Потому что так тебе приказал мой муж, Антоний Кросс.

— Кросс? Четвертый советник?

— Называй, как хочешь, но наша семья, если ты вдруг забыл, указом генетически совершенной королевы Тайры, прозванной Пресвятой матерью, курирует всю жизнедеятельность на острове Съяр, который вы называете Империей, обдолбавшийся ты идиот! А теперь вали к себе в спальню под бочок своей любострастной Кейринии и дай мне поработать! — Цапля пихнула Маджуро в грудь, выталкивая его прочь. — Скоро заявятся Ризмайер, Лодыгер и Антоний, и нам надо выбрать,