— Нет, нет, что вы, — натянуто, улыбнулась жена посла, — мы так рады, что нас поселили именно у вас.

— А я как рада, — я злорадно потерла руки, и уже в следующий момент была сама предупредительность.

— Ой! Вы слышали, — посол испуганно обернулся, — что-то упало.

Мы все обернулись и увидели, что оставленный, без присмотра Рон, в своем инвалидном кресле на колесиках, очень не к стати свалился с лестницы. Мне, стало, его жаль, но поспешно одернулась, вспоминая, что вампирам сложно причинить стопроцентно смертельный вред.

— Бедный граф, — жена посла прониклась сожалением, — надо ему помочь.

— Не беспокойтесь, — успокоила я, ее, — слуги поднимут, пусть полежит, отдохнет. А мы пока, посмотрим комнаты, и я познакомлю вас с родственниками.

— Но вы же говорили, что кроме вас здесь больше никто не живет! — Сказал посол.

— Ну, я же говорила о людях, а наших дорогих родственников, можно не считать людьми.

Будто в подтверждение наших слов, нам на встречу двигался Арг, с безразличным лицом, и стеклянными глазами.

— Это Аргал, брат моего мужа. Он безумен, и немного помешан на женщинах. Так что не пугайтесь, если услышите ночью шорохи, просто не открывайте двери и он уйдет.

— Мне кажется, у него клыки, — смущенно произнесла Элира (так звали жену посла).

— Да, — улыбнулась я, и соврала, — он вампир. Только вы его не бойтесь, не бойтесь. И двери не открывайте ночью. И не выходите из комнаты.

Мы пошли дальше по коридору, но глазах посла все время косились на зависшего под потолком Арга…

— Это жена Аргала, — я распахнула двери в одну из комнат. — Лорелайн.

— Она тоже… — посол повертел пальцем у виска.

— Нет, что вы.

— А, она вампирша! — радостно сказала Элира.

— Вовсе нет, просто немного помешана. Не пугайтесь, если увидите ее в своей ванной. — Я закрыла дверь.

Наконец, мы дошли до оранжереи.

— Это наша гордость, — я отошла, пропуская Элир и Галса вперед. — Оранжерея.

— Как здесь красиво! — Вздохнула Элир.

— Ку-ку! — С этими словами из-за куста выпрыгнул Стив. — Не хотите червячка? Ням — ням, очень вкусно…!

— Дайте, догадаюсь, это очередной ваш родственник? — Предположил Галс.

— Нет, что вы, — он для этого, слишком нормален…

— Ну, я бы так не сказал…

— Это наш садовник. — Я гордо положила руку на плечо Стива. — И к тому же гурман. Кстати, я жду вас через час в столовой. Вы должно быть проголодались?

Я не знаю, произвело ли на посла и его жену какое либо впечатление наше приветствие и знакомство с «родственниками», но на ужин я рассчитывала особо.

Мы сидели за длинным, красиво сервированным столом. Правда, блюда, были, по меньшей мере, ужасны. Из всей массы выделялся лишь один, нормальный салат…на вид. О! Над едой я измывалась лично, составляя чудненькие рецептики.

— Вы кушайте, кушайте! — Я положила на свою тарелку немного отварного слизняка.

— Нет, мы подождем, когда начнет граф. — Натянуто улыбнулся посол, с сомнением поглядывая на еду.

— О! Забудьте, он начнет тогда, когда я закончу. Видите ли, — пояснила я, глядя на недоуменный лица, — граф самостоятельно не может питаться. Правда, мой дорогой? — Я подергала Рона за щеку, отчего его вид стал убийственным.

— Что ж, тогда я положу немного салата.

— А что это за блюдо? — Поинтересовалась Элира.

— Это мозги болотного тритона, зажаренные в чешуе дракона с морскими водорослями. — Важно пояснила я. — Я сейчас расскажу вам о каждом блюде. Вот это, — я указала на мерзко-зеленую жидкость в супнице, суп из гнилой каракатицы, выкопанной из земли в полнолуние. Между прочим, наш фамильный рецепт. А это — отварной слизняк, укушенный оборотнем и слегка потухнувший, самое главное, чтоб он не перетух, иначе придется его вымачивать в крови мурены, смешанной со слюной бешеной лисицы… а слюна нынче такая дорогая!

Стив в ужасе покосился на кусок слизняка лежащий у него на тарелке, и медленно позеленел, так как успел съесть уже половину. Конечно, это был никакой не слизняк, но я расскажу ему об этом завтра.

— А что в бокалах, — робко поинтересовался Галс.

— Божественный нектар! Кровь сороконожек, мокриц и клещей, выращенных в нашем подвале, на трупе нерадивого дворецкого.

Арг, отхлебнувший глоток «нектара», подозрительно побурел, и его глаза странно выпучились.

— Вы выбрали салат! — улыбнулась я Элире.

— А в нем что? — обречено, осведомилась она.

— Свежие тараканы, отловленные на кладбище, два дня назад. Попробуйте!

Я с удовольствием уминала салат из «тараканов», а Стив, Лола и Рон, смотрели на меня как на садистку.

— Ну вот, — я вытерла губы салфеткой, после того как запила обед «нектаром». — Пора и мужа дорогого накормить. А то он сердешный совсем захирел. Что будешь, милый? — я подморгнула вампиру.

«Милый», неясно пробормотал что-то протестующее в ответ и моляще на меня уставился. Эх, заклинание молчания, чудная вещь…

— Начнем с супика, тебе полезно жиденькое! — Сюсюкала я, впихивая протестующему вампиру суп.

На восьмой ложке, Рон уже машинально открывал рот, а его глаза подозрительно встретились, или, точнее сказать, скрестились на носу.

— Бедненький мой, — промурлыкала я, — это все твое хроническое косоглазие…. Запей кровушкой, — Рон потянулся к жидкости всем своим существом, но, отпив глоток, ушел в астрал как минимум на час.

— Все сыты? — поинтересовалась я у затихшего народа, следящего над моими измываниями над несчастным «мужем», которому после совместного проживания со мной, придется выплачивать пособие по инвалидности (или покупать место на кладбище и гроб).

— Да! — согласно закивал народ.

— Точно?

— Да, да. Все было просто замечательно!

— Ну, тогда марш по комнатам! Тихий час!

Я продефилировала из комнаты, передвигая впереди себя коляску с обмякнувшем на ней телом вампира.

— Фух, как я уморилась! — Вздохнула я, заползая в комнату.

— Уморилась? — Поинтересовался Ронграт, сползая из коляски на пол, и на четвереньках переползая в ванную.

Еще пол часа после этого, я наслаждалась радостными звуками, которыми сопровождалась встреча Рона со своим ужином. Вскоре, звуки из плююще — плачущих, стали затихающе — матерящимися.

— Тише, там! — возмутилась я, — я тут спать пытаюсь!

— Фу! — вампир подобно приведению (в смысле, такой же бледный и почти без одежды), вплыл в комнату. — Я весь пропитался запахами этого отвратительного супа! Как я сочувствую твоему мужу! — Он увалился рядом со мной, продолжая осматривать себя в поисках очередного повреждения (сегодня, его неоднократно роняли, пинали и толкали, только с лестницы он скатывался раз пять).