Прежняя житейская суета ушла на задний план. Какой теперь от этого толк? Годами бился как рыба об лед – ради чего? Керри вспомнил про рыбу фугу, которую видел по «Би-би-си». Жалкое создание, крошечные плавники, выпученные глаза, мозги с маковое зернышко. Заурядная, откуда ни глянь. Но там, глубоко под водой, на морском дне, она извивается на песке, образуя потрясающий геометрический узор с идеальными пропорциями, не уступающий по сложности мандале. Все ради привлечения партнера, ради того, чтобы передать гены. Чем он отличается от рыбы? У нее тоже талант. Но рыба вряд ли знает, что такое паническая атака… Керри прислонился к мешкам с песком: голова закружилась, сердце заколотилось как сумасшедшее.

– Я уже на грани, ребята, – сказал он. – Не уверен, что от меня будет польза.

Над холмами вспыхнул багровый свет. Кейдж выцарапывал ножом свое имя на черепичной крыше. Керри осмотрел хребет в бинокль. Снова вспышки. Ярче, ближе. Он навел бинокль на «Таверну Тони». Траволта спорил с Уиллоу, явно отказываясь присоединиться к остальным, настаивая на драматическом выборе, героически поставив одну ногу на мешки с песком а-ля Вашингтон, пересекающий Делавэр. На другой стороне дороги, в бункере, когда-то бывшем Urban Outfitters, сидел на корточках Шон Пенн и курил очередную сигарету. Она вывалилась у него изо рта, а в глазах появился страх, от которого у Керри сжалось сердце, когда он тоже увидел их в бинокль.

– Боже милостивый…

Инопланетная команда по зачистке.

Хуже гигантских роботов. И хуже гигантских змей. Это были гигантские роботы, которыми управляли гигантские змеи, синтез библейских и научно-фантастических ужастиков, люди Тэна Кельвина в своем настоящем обличье, омерзительные змеиные парни, – те самые, о которых рассказывал Кейдж. Пилоты экзоскелетов из блестящего сплава, двуногие боевые роботы со знаками отличия за все разрушенные ими миры. Иероглифы апокалипсиса украшали их костюмы – футуристические, если бы наши герои еще верили в осознанное будущее.

– Чья очередь писать великую историю? – спросил Кейдж. – Поддай им жару, Салли Мэй!

– Здесь я отдаю приказы, – напомнила Салли Мэй. – Вы оба, сукины дети, подавайте патроны.

Каждый занял свою позицию: Керри встал у ящика с боеприпасами, Кейдж у казенника, Салли Мэй наводила на цель. Страйдеры приближались с каждым шагом на восемнадцать метров. Четыреста пятьдесят метров, триста шестьдесят…

Двести семьдесят.

Сто восемьдесят…

Салли Мэй выстрелила в шеренгу, поразив сразу двоих. Роботы вздрогнули и открыли ответный огонь. Выпустили лучи, россыпь смертельного пурпурного света, каждый диаметром в тридцать сантиметров, сотни лучей. Джим Керри задрожал от ужаса. Кажется, здесь закончится его жизнь. Но залп прошел мимо, разгромив китайский ресторан Mr. Chow. Судьба подарила им второй шанс.

– Заряжай! – крикнула Салли Мэй.

Керри вытащил снаряды из ящика и осторожно передал их Кейджу. Перед этим простым действием вдруг поблекло все, что Керри считал захватывающим в своей жизни. Наконец-то он живет настоящим, не замусоренным мыслями о прошлом или будущем.

До умопомрачения реальный момент.

– Вот видишь, Джим, – сказала Салли Мэй. – У тебя отлично получается.

Мэй выстрелила в ближайшего страйдера, чем выдала их позицию. Семь снарядов со свистом пронеслись в темноте. Первые три попали в цель, раскромсав щиты дьявольского бота. Четвертый и пятый – мимо. Последний оставил от врага фонтан зеленоватого пламени.

Оставшиеся роботы переключились на гнездо наводчика, направив в Chipotle град смертоносных лучей.

– Бежим! – крикнула Салли Мэй.

Они нырнули в люк, проскочили через главный вход вслед за могучей женщиной и выбежали на Кросс-Крик-роуд. Chipotle полыхал, но сквозь дым паленого мяса и резины было видно, как один из страйдеров вошел в торговый центр и наступил на закопанные мины. Ослепительная мощная волна выбила витрины. Друзья пригнулись, в ушах зазвенело. У страйдера подкосились ноги, и он рухнул на тротуар, вызвав ударную волну такой силы, что их чуть не снесло с места. Остальные роботы остановились, пытаясь понять, откуда на сей раз исходит угроза. Со стороны Urban Outfitters раздался боевой клич. Последний раз нечто подобное слышали от племени лакота во времена Литтл-Бигхорн[58]. Это Гвинет Пэлтроу открыла огонь из гранатометов. В отличие от Шона Пенна и Уиллоу, Гвинет не испытывала страха. Из первобытного убежища за пределами человеческого сердца заговорил главный животный инстинкт, неистовый дух берсерка: доминируй, убивай, выживай.

Гвинет прицелилась в пилотскую капсулу упавшего страйдера и метнула три гранаты в отвратительное существо, у которого где-то там, в Войде Волопаса, наверняка остались родные и близкие. Когда первые две гранаты Гвинет Пэлтроу разбили капсулу, в его сознании замелькали образы. Воспоминания о выходных в галактике Сомбреро сплелись с другими в гигантский скользящий брачный клубок. Третья граната залетела внутрь и впечаталась в его скользкое брюхо, которое мгновение спустя взорвалось волной едкой слизи.

Оставшиеся четверо страйдеров решили не рисковать. Красные смертельные лучи метались по задымленной улице. Шон Пенн, Карла и Гвинет Пэлтроу изо всех сил пытались прицелиться, отчаянно взывая к Уиллоу и саентологам:

– Вы где? Нас здесь прикончат!

Одна Уиллоу сохраняла спокойствие, поливая роботов из бластера. Остальные погрязли во внутренних конфликтах. Два солдата Траволты – Харли Сэндлер и Харли Чэндлер – спорили о том, кто из них первым застрелит пришельца и какого именно. С тех пор как Сэндлер получил второстепенную роль в «Днях нашей жизни», обойдя Чэндлера, между ними шла непрерывная борьба.

– Вы оба, заткнитесь! – отругала Уиллоу.

– Не командуй моими людьми, – попросил Траволта.

– Скажи им, чтобы стреляли! Ответный огонь!

– Хватит, – сказал Траволта, за годы обучения освоивший навык полной концентрации. – Будем играть в гляделки.

– Ты в себе?

– Посмотрим, кто тут настоящий лидер.

– Еще секунда – и от нас мокрого места не останется!

– Ты моргнула!

Ресторан вспыхнул огненно-красным. Смертельные лучи разрешили их спор: пронзили Траволте грудь, пробили череп Уиллоу, рассекли торсы Сэндлера и Чэндлера, прижигая плоть и органы так, что эти несчастные не умерли, а превратились в живые обрубки. Их озадаченные крики тонули в грохоте инопланетных литавр. Пытаясь спасти остатки жизни, они на руках ползли к укрытию. Фрески на стенах таверны внушали ужас. Древняя битва на троянских равнинах, герои бронзового века, замурованные здесь, в пластиковом городе: Ахилл, Аякс и Диомед. Николас Кейдж, итальянец, почувствовал, как в нем просыпается их дух. Все-таки в нем течет кровь троянцев. Он понял, что его час пробил.

– Я иду туда. Они все погибнут, если я этого не сделаю.

– Не сходи с ума, – возразил Керри. – От тебя мокрого места не останется.

– Не-а. Ты забыл, Джимбо, – я неуязвимый!

– Это пафосная чушь!

– У нас только она и осталась! – крикнул Кейдж. – И мой Экскалибур!

Страйдеры пошли вниз, направив бластеры в сторону Urban Outfitters.

– Помнишь историю, которую я тебе рассказывал? – Кейдж вопросительно приподнял брови. – Они сейчас вытащили