Комплексы в школе и моя новая семья. То, к чему я ревновала, было так очевидно, но никто не хотел замечать. Но теперь я осознаю истинную причину своей ревности. Как и много лет назад, когда я делила маму и папу с Селимом. Я не хотела делить Нису ни с кем. Она была мне даже ближе, чем мама, а я ее и не знала. И она приняла меня в свой мир, даже не спросив. А я не хотела быть ни с кем. Я не хотела делить ее со своей новой семьей и с Демиром. Я хотела, чтобы она была особенной для меня, хотела, чтобы Ниса всегда любила меня больше всех.

Я не видела этого, может быть, даже не хотела видеть, но на самом деле я не могла отказаться от своей подруги.

Долгое время я пыталась объяснить Мустафе. Его лицо было нахмуренным, пока я все это говорила, но вот я закончила, и он вновь стал прежним. По крайней мере, я начала надеяться, что он сможет меня понять.

Я хотела, чтобы он знал, как я люблю Нису, что не хочу жить свою жизнь без нее. Теперь он знает, что я люблю ее.

– Я всегда думал, что Ниса – эгоистка. Я ошибался… Эгоисткой всегда была ты.

Когда он смотрел на мое лицо, произнося эти слова с отвращением, я почувствовала, как по моему лицу стекают слезы от осознания, что он меня не понимает и, похоже, никогда не поймет.

– Зачем ты это делаешь, Мустафа? Почему ты не понимаешь? Я была сыта по горло отсутствием любви, равнодушием. У меня не было другого выбора.

Я встала со своего места и выпрямилась перед ним, но он отступил назад, а затем отошел еще дальше от меня.

– И ты нашла решение в том, чтобы переспать с Огузом? – Его слова прозвучали так гневно, что я никогда раньше не слышала от него подобного. Я совершила большую ошибку и падаю. Да, это была ошибка, но я никогда не жалела о ней и не пожалею.

– Я люблю Огуза, Мустафа. Каким бы отвратительным ни был мой поступок. И я не жалею об этом. Потому что он был рядом со мной, когда никого больше не было. Он не бросил меня.

Мустафа, не обращая внимания на капли на моих щеках, снова слегка улыбнулся, и я посмотрела с отчаянием ему в глаза. Сократив расстояние между нами, я смотрела на падающие на глаза локоны волос. Он оттолкнул меня и взял мое лицо в свои руки. С его губ сорвался вздох облегчения.

– Есть я, Блондинка. Разве мы не были приятелями? Ты же всегда можешь прийти ко мне, правда? Разве ты не можешь поговорить со мной? Каждый раз, когда ты убегала от Нисы, разве ты не укрывалась у меня? Как быстро ты все это забыла?

Он был так прав. Он был настолько прав, что впервые за долгое время на моем лице появилась настоящая улыбка. Воспоминания, которые я забыла. Я оказалась в коридорах приюта.

Каждый раз, когда Ниса сердилась на меня, каждый раз, когда я сердилась на Нису, я тут же отправлялась к Мустафе и всегда просила его о помощи, чтобы все между нами наладилось. Мне бы этого хотелось… Сначала я всегда срывалась, но потом мне это удавалось, потому что Мустафа всегда мирил нас вопреки всему. Он никогда бы не позволил нам рассориться всерьез.

А сейчас мне хотелось… хотелось, чтобы всего этого не было, как бы я хотела снова ревновать, как в детстве.

Мне следовало найти Мустафу и попросить у него убежища. Я должна была умолять его помирить нас с Нисой. Но было уже слишком поздно.

Я застряла. На этот раз я действительно чувствовала себя на самом дне, полностью разбитой.

Какую рану я могла бы забинтовать после этого часа?

– Ты могла суетиться сколько угодно со своим безумным, веселым поведением. Ты могла бы летать, если бы захотела, Блондиночка. Куда бы ты ни упала, я буду рядом, чтобы подхватить тебя. Я буду ждать тебя рядом.

Я кивнула головой в ответ на слова Мустафы. Мои губы скрутились в узел, но я знала, что это не все.

– Но теперь слишком поздно. Отныне ты одна. С этого момента ты сама по себе. Ты должна закрыть раны, которые сама себе нанесла, признать то, что ты натворила. Ты должна исправить все сама.

Хотя все мое тело дрожало, теплые руки Мустафы вселяли уверенность.

Холодный ветерок обдувал мое лицо. Мир начал кружиться, но я оставалась на месте, как будто бы потеряв подвижность. Мои ледяные руки дрожали, несмотря на жаркую погоду.

Когда Мустафа отвернулся и быстро пошел прочь от меня, я поняла, через что мне придется пройти. Я не хотела думать об этом. Мои нервы были расшатаны, как и моя душа. Так больше не могло продолжаться. После того, что он мне рассказал, он не мог просто так уйти. Он снова был мне нужен. Мне нужен был Мустафа, чтобы снова взять его за руку.

Я бежала за ним, стараясь не отставать от его быстрых шагов. Каждый мой шаг, казалось, все больше отдалял меня от него. Наконец я добежала до него, схватила его за руку и притянула к себе. Он сопел. Все слова исчезли. Это было как в тот момент. Я не могла ничего сказать. Ком сжал мне горло, когда его взгляд переместился на мою руку.

Мне пришлось быстро отпрянуть.

– Если ты будешь продолжать делать это, если ты будешь разрушать себя все больше и больше, если будешь продолжать в том же духе, то в этой жизни ты потеряешь единственного человека, который когда-либо любил тебя. Так же, как ты потеряла меня.

– Мустафа… Без тебя я не справлюсь, – прошептала я, словно потрясенная, словно очнувшись от сна. Мне нужен он, мне нужно, чтобы он снова был со мной.

– На этот раз ты должна пройти это без меня. Пока, Блондиночка.

Не дав мне ничего сказать, он повернулся и ушел от меня, от нашего детства, от всего хорошего, что мы накопили в памяти. Его уход снова оставил меня опустошенной.

Я опустилась на колени на землю и уткнулась лицом в ладони. Я смотрела глазами на море и искала в волнах, бьющихся о берег что-то, что поможет мне справиться. Я кричала. Я плакала. Я плакала так сильно, что выплакала все глаза своими слезами. Даже Якуп, который был свидетелем этого, не осмелился подойти ко мне. Я так плакала, что одна старушка не выдержала и дала мне маленький платочек. И она протянула мне его. Я, не раздумывая, взяла платок, но не смогла им воспользоваться, потому что обычные самозабвенные слова Мустафы околдовали меня.

Он был прав. Он был прав снова и снова. Всегда, он всегда был прав. Я не могла потерять ее, она была единственным, что имело для меня значение.

Я не могла потерять единственного человека, который любил меня, моего друга. Я должна была это сделать, хотя поначалу казалось, что остановиться так трудно. Если я хочу вернуть Нису, я должна быть уверена в себе. Я должна что-нибудь придумать.

Я встала с того места, где рухнула, дрожа всем телом. Несколько часов я была наедине со своими мыслями. Я перевела взгляд на Якупа, который наблюдал за происходящим, и шмыгнула носом. Я подошла к нему с обнадеживающей улыбкой и сказала:

– Пора идти домой.