— Лучше, если частично затемнить зал.

— Хорошо, так и сделаем. Ростислав Игоревич, попрошу вас!

Поручик быстро встал и, подойдя к окнам, стал занавешивать их толстыми шторами. Вскоре зал частично погрузился во тьму, и я приступил. Живая картина того, чему я оказался свидетелем, уже отточенная неоднократным показом, вновь возникла перед глазами людей.

Прокручивая перед мысленным взором произошедшие события, я добавлял нужный ракурс и краски в возникшую картину покушения, чтобы она более наглядно и ярче высвечивала все перипетии разыгравшейся трагедии. Не дожидаясь просьбы о продолжении, закончив с кадрами покушения, я перешёл на другую картину, показывая свою схватку с террористом, особое внимание уделив его оружию.

На этом моменте среди части присутствующих начались оживлённые переговоры.

— А можно продемонстрировать ещё раз, но более крупным планом?

— Да, — ответил я и вновь стал показывать нужный сюжет, чувствуя, что силы мои на исходе, и я скоро выдохнусь. Тем не менее, я смог показать фрагмент полностью, после чего погасил картину.

— Великолепно! Как будто сам в руках поддержал, — выразил своё мнение один из присутствующих.

— Я могу показать, как он примерно работает, — предложил я.

— Вы⁈ — с удивлением переспросил тот.

— Да, это особенность моего дара, я могу воспроизводить увиденное и добавлять детали от себя, если имею знания о предмете, с которым работаю, но у меня сейчас не осталось сил.

— Да, господа, — вмешался в диалог старший всей группы, — давайте дадим отдохнуть нашему герою. Сейчас юношу отведут на чаепитие в столовую, чтобы он мог подкрепить свои силы и восстановиться, а мы пока всё обсудим, и когда он вернётся, попросим его продемонстрировать то, что он предложил. Ростислав Игоревич, прошу вас отвести Дегтярёва в нашу столовую, я заранее распорядился, там его накормят, да не торопитесь обратно. Пусть юноша насытится и отдохнёт.

— Слушаюсь! Господин Дегтярёв, прошу следовать за мной.

Я с удовольствием последовал. Через пять минут мы вошли в небольшую, оформленную по высшему разряду и больше похожую на дорогой ресторан, уютную столовую и прошли к одному из столиков. Поручик мне не мешал, он просто ушёл, оставив меня в гордом одиночестве, дав мне время, чтобы спокойно поесть и отдохнуть.

Сразу появился официант и, не спрашивая меня, стал расставлять тарелки с едой, причём, в обратной последовательности. Сначала второе блюдо, а когда я его съел, принёс суп, и к нему ассорти мясных закусок. И в завершении очень сытного ужина я выпил превосходного ароматного чая со сладкими булками.

Зверский аппетит, проснувшийся во мне после использования дара, вскоре утих, и я, уже не торопясь, наслаждался каждым глотком ароматного напитка. Так прошло около получаса, а может и больше, когда вновь появился поручик.

— Нам пора, господин студент!

— Я готов, спасибо за вкусный и сытный ужин.

— Не за что! Идёмте.

Ужин действительно оказался очень сытным, хоть и простым, никаких изысков мне не подавали, все блюда представляли обычную склавскую кухню, без примесей западноевропейской или, упаси Боже, южной еды.

Пройдя вслед за поручиком, я вновь оказался в том же самом зале.

— Ну, что же, молодой человек. Я надеюсь, вы хорошо перекусили и отдохнули и теперь сможете нам показать другую грань вашего весьма необычного, и я бы даже сказал весьма неоднозначного, дара.

— Я готов.

— Тогда прошу вас показать то неизвестное оружие, из которого стреляли в вас и в Великого князя Ростислава Владимировича.

— Минутку.

В этот раз мне предстояло немного по-другому использовать свой дар, в чём имелся определённый нюанс, и для чего приходилось перестраивать как своё восприятие, так и мышление. Хотя, казалось бы, один дар — одно действие, один путь, но не всё так просто. Сосредоточившись, я смог показать нужную картину.

Короткоствольный обрез возник в воздухе, покрутился, дав обозреть себя со всех сторон, и дальше я стал демонстрировать его работу в действии. Он изрыгнул огонь, показав, каким образом производит выстрел, затем я повторил действия террориста с перезаряжанием и досыланием патрона в ствол. Даже показал сам патрон, который вытащил из подсознания мой дар. Продемонстрировал и другие особенности, делая всё просто по наитию.

Сил данное действие требовало не так много, как на картину покушения. Об оценке своих возможностей я не думал и сейчас старался показать максимально возможное, за счёт силы своих способностей и особенностей дара. Наконец, я устал и погасил картину.

— Превосходно! — сказал самый главный из жандармов, который так и не удосужился мне представиться, — я бы даже сказал — великолепно! Вы можете подождать меня в кабинете поручика, пока я улажу все возникшие у нас вопросы, после чего переговорю с вами наедине.

— Да, конечно, Ваше превосходительство.

— Вот и хорошо, можете идти, господин студент.

— Слушаюсь.

Поручик отвёл меня в свой кабинет и, оставив сидеть за столом, принялся разбираться с бумагами, что-то перекладывая или, наоборот, подшивая. Я ему не мешал и не пытался ничего спрашивать, просто наслаждался тишиной и покоем. Через какое-то время любопытство, всё же, взяло вверх, но рассудив, что поручик знает меньше, чем его начальник, а тот вскоре придёт сюда, чтобы поговорить со мной лично, я решил пока помолчать.

Время шло, и большие настенные часы вскоре пробили шесть часов вечера. Я находился в кабинете минут двадцать, и от нечего делать принялся внимательно рассматривать его внутреннее убранство.

Обстановка не поражала разнообразием: стулья, стол, сейф, шкаф, полностью забитый папками и какими-то книгами в дерматиновом переплёте, а то и в самом обычном, практически самодельном. Письменный прибор в виде совы, раскинувшей крылья далеко в стороны и макающей клюв в чернила, ну, и картина государя-императора Павла Пятого в полный рост, что висела над сейфом.

Рассматривать обстановку мне постепенно надоело, я решился задать вопрос и прервать тишину, изредка нарушаемую шуршанием страниц толстых дел и стуком дверцы сейфа и ящиков письменного стола, производимых поручиком.

— А как мне дальше учиться с такими событиями?

— Также учиться, как и раньше, только усиленно, и всё из-за того, что постоянно попадаешь в приключения. Придётся, правда, пропускать занятия, а потом навёрстывать, и так по кругу.

— Так я же не специально, они сами меня находят⁈

— Ну, как есть. Тебе надобно на несколько дней исчезнуть из академии. Думаю, что полковник предложит тебе немного поболеть и полечиться.

— А как же лекции?

— Наверстаешь. Если захочешь, мы поможем с литературой, которой нет у