— Эй, мужики! Вы чего это?

— А ч-чего? — удивился Витомысл, у которого зуб на зуб не попадал. — Д-д-доброе утречко!

— Доброе-то оно доброе, — пробасил Вертодуб, — да только чего вы как девки полощетесь! Я уж с утреца сбегал к колодцу, освежился как следует! А ну-ка давайте в порядке очереди! Эх, и окачу же!

— Обалдел? — изумился Витомысл, сразу перестав дрожать. — Вода же холодная!

— Ясное дело, что холодная, — рассмеялся Вертодуб, — это же тебе не самовар!

— Не хочу, — помотал головой Витомысл, а стрелок тихой сапой стал двигаться к дому, надеясь, что Вертодуб его не заметит. Но так как Андрей был еще сонный и шел медленно, а Вертодуб уже был бодр и свеж, перевес сил был не в пользу стрелка. Могучей рукой Вертодуб ухватил Андрея за пояс и, несмотря на отчаянные вопли, поволок его к колодцу. И хотя силой стрелок был не обижен, Вертодубу он был не чета, тот был силен как бык, выдергивал с корнем деревья и гнул подковы в кулаке. Держа Андрея одной рукой, второй Вертодуб набрал полное ведро ледяной воды.

— Может, не надо, а? — взмолился стрелок в последний раз.

— Надо, — решительно сказал Вертодуб и, поставив стрелка перед собой, окатил его с головы до ног. Андрей заорал страшным голосом, вырвался и убежал в избу, где тоже стал вытираться уже сырым рушником. Согревшись немного, стрелок остановил безумный взгляд на все еще сухом товарище. Витомысл перехватил его взгляд и все понял.

— Не надо, — хрипло пропищал он, но Андрей, рыча, Оросился на него и, заломив руки за спину, потащил к колодцу.

Всю дорогу Витомысл орал как резаный, а когда его облили водой, начал вообще верещать что-то невообразимое. Уже в избе, утираясь и вовсе мокрым полотенцем, обиженный и злой Витомысл начал осматриваться и поисках жертвы. Пастух на эту роль не годился, поэтому Витомысл, бросая яростные взгляды на посмеивающихся Андрея и Вертодуба, вышел во двор. Там он огляделся, увидел мирно спящих кота со змеем и мстительно расхохотался. Набрав в колодце полное ведро воды, Витомысл на цыпочках подобрался к ничего не подозревающим зверям и окатил их с головы до ног. Причем если змею, в силу его немалых размеров, повезло, и он намок только сверху, то бедный кот оказался мокрым от хвоста до ушей. В первую минуту ни Баян, ни Володимир ничего не поняли, змей сделал неудачную попытку взлететь, а насмерть перепуганный кот грохнулся на спину, да так и лежал, судорожно шевеля лапами и беззвучно разевая рот. Витомысл ликовал.

— Это что было? — шепотом спросил Володимир, немного придя в себя. — Это кто на нас напал?

Кот молчал, прижимая уши и вздрагивая всем телом. В какой-то миг Витомыслу даже стало его жалко, но потом он решил, что справедливость — великая вещь, и раз уж в этот день всем было суждено пережить ледяное обливание, то все идет по правилам. Нечего отлынивать. И добрый молодец, дружески похлопав змея по спине, бодрым шагом пошел в дом.

Быстро позавтракали остатками вчерашнего пиршества. Яга до сих пор не появлялась, и стрелок начал беспокоиться:

— Мужики, где наша царь-девица? Никак загуляла?

— Загуляешь тут, — усмехнулся Вертодуб, — чего ей, и Золотое царство, что ли, идти?

— Ну хотя бы…

— Да леший ее знает, — развел руками Вертодуб, — может, и туда ушла. Да только нечего девке по ночам разгуливать.

— Смотря какая девка, — улыбнулся Витомысл, — иная и мужику нос утрет, до того бедовая. А эта еще и чародейка к тому же, с такой вообще начеку быть надо.

Яга, легкая на помине, незаметно вошла в горницу и, подслушав разговор, со всего маху стукнула Витомысла по затылку. Тот ойкнул.

— Нет, это ж надо! — возмущенно заговорила чародейка. — Только я за порог, как эти охальники меня поносить начинают! Да сколько же можно?!

— Да мы что, мы ничего, — попытался оправдаться ушибленный Витомысл, — так, промеж себя речи ведем, ты не подумай чего.

— Ну ладно, — на удивление быстро успокоилась Яга, — коли так просто, значит, и говорить не о чем. А я нам, мужики, недобрую весть принесла. Набирают силы царь Огонь да царица Маланьица, и какие силы! Кто только к ним на службу ни пошел, всех и не перечесть! Тут вам и звери лесные, и чуда морские, и птицы летучие, и змеи ползучие, а супротив такой армии трудненько будет устоять!

— Устоим, — уверенно сказал Андрей, впрочем не питая особой надежды.

— Экая уверенность! — усмехнулась Яга и ехидно прищурилась. — И как же ты, Андрейка, против такого полчища выступишь? Мечом от волков будешь отмахиваться, стрелами от птиц отстреливаться?

— Хотя бы и так, — сурово сказал Вертодуб, — ты давай дело говори, нечего попросту языком трепать.

— Я и говорю! — возмутилась Яга. — Говорю, что против звериной орды никому не выстоять! А коли царь Огонь да царица Маланьица еще и свою подземную армию приведут — и вовсе беда будет. Никто в целом свете их одолеть не сможет. Разве что только…

Чародейка замолчала. Вертодуб пристально на нее посмотрел, кашлянул и наконец не выдержал:

— Да говори же! Коли есть против этой силы средство — добудем, а коли нет — сами придумаем!

— Вы придумаете! — отмахнулась Яга. — Вот еще, бояре думные нашлись. Ваше дело слушать да исполнять, а не умом раскидывать.

Вертодуб хотел что-то возразить, но чародейка сделала рукой предостерегающий жест, и он решил на этот раз смолчать. Яга выдержала паузу и не спеша заговорила:

— Да, мужички, средство-то есть, да больно уж мудреное. Но коли уж пути иного у нас нет, я вам о том поведаю. За морями, за долами, за высокими… да ладно, нечего тут расписывать, я давно уже поняла, что вы дальше трех царств тутошних никуда и носу не совали, а кое-кто и вовсе впервой за Золотые стены вышел, — с этими словами Яга насмешливо посмотрела на Витомысла. Тот покраснел и потупился. Чародейка продолжила: — Ну так вот: есть на свете море далекое, море синее да глубокое, как лед холодное, зиме угодное. На самом севере то море лежит, из него три реки бежит, три царства питают, зимой не замерзают. Реку Золотинку вы, чай, и сами знаете, да и две другие тоже на слуху — Серебрянка да Медянка. Так вот, все три реки из одного места начало берут — из мори Северного, моря холодного. Нет близ него жилья ни человеческого, ни звериного, до самой крайней державы Снежеть и то два дня пути.

— Снежеть! — воскликнул стрелок. — Мы пролетали над ней! Видели!

— Ну и что с того, что видели, — усмехнулась Яга, — Там бывать надо, а не мимо проходить.

— Пролетать, — поправил ее Андрей. Чародейка рассмеялась.

— В крепости самой особого прока нет, не о том речь, братцы. Дело в том, что есть в том море-окияне остров, до которого ни одному кораблю не доплыть, ни одной птице не долететь. Зовется он Ладень-остров, а стоит на нем го род Тишень, потерянный миром давным-давно.

— И что это за город такой? — нетерпеливо спросил Витомысл, стоило только Яге на секунду перевести дух. — Зачем он нам?