постоянно. Никуда этот мужчина не делся с моей больной головы, и кажется, все только хуже стало. Болезнь под названием Арбатов явно прогрессировала в моем сердце с каждым днем.

Я была рада и одновременно с этим не хотела, чтобы Арбатов меня забирал меня с того подвала. Ведь если он нашел меня, то за этим обязательно последует наказание, и я даже не представляю, какое на этот раз.

А еще я не знала, зачем вообще мужчина искал меня. Он ведь выкинул меня сам как вещь ненужную, отправил в пансионат, с глаз своих подальше. Чтоб не мешалась больше, чтоб не видеть меня никогда, переделать, перешить так, как ему нужно. Слепить из меня леди, или кого он там так долго пытался сделать из меня…

Наверное, Всеволоду Генриховичу легко будет меня забыть. Наверное, он уже и забыл даже и не вспоминает никогда. Вот только я, дура, уже не вырежу его из своей души. Он навеки там уже, и вырвать его смогу только вместе со своим сердцем.

Этот мужчина пугает меня до чертиков, а еще я злюсь на него. Тигр просто избавился от меня. Снова. Так зачем же забрал обратно? Что меня теперь ждет?

Лишь обрывками вспоминаю, как тигр приходил ко мне, и за руку меня брал, вероятно, думая, что я сплю. А мне…хотелось просто раствориться от движения этого. Зачем, ну зачем он дальше мучает меня?

Неужели не видит, что мое сердце от этого орет от боли и обиды. А еще от желания большего. Нежности его больше, ласки, его всего я до безумия хочу больше. Но не получу. Потому что оборванка я для тигра. Обычная воровка, вещь, которую меня ему за долги отдали на рынке.

Эта гремучая смесь из чувств таких разносторонних мне уже дышать не дает. Кажется, я заболела Арбатовым так сильно, что это уже не лечится.

Из последних сил поднимаюсь на кровати, выдергивая капельницу. Я уже и так тут три дня лежу, сколько можно-то? Не нахожу никаких тапочек в палате, поэтому босиком выбираюсь из этого заточения. Мне не привыкать.

Надо сваливать отсюда, пока тигр не вернулся ко мне, чтобы наказать за побег тот глупый. Но я бы и второй раз бежала. И в сотый даже. Ведь он сам меня прогнал. Избавился как от ненужного кота, которого бросают в мешок и вывозят в лес. Просто потому, что он больше не нужный.

Быстро ступаю по холодному полу, все время по сторонам оглядываясь. У меня на этот раз вообще нет вещей, и я даже не представляю, как буду сваливать отсюда в одной только больничной ночнушке, но все это не важно. Оставаться здесь я больше не намерена ни на минуту.

Я плетусь по темному коридору, о стену рукой опираясь, пока мое тело не перехватывают чьи-то руки сильные, крепко сжимая, двигаться не давая. От неожиданности тут же спирает дыхание. Только не это. Я оказалась в капкане зверя дикого. Снова.

Кажется, из меня просто паршивая беглянка, ведь я врезаюсь в того, от кого вообще-то сбегать уже намылилась. Я попадаю прямо в руки мужчине с тату тигра на шее, который кажется, даже не собирается меня выпускать из своего цепкого захвата.

– А, пустите!

– Куда ты собралась? Зачем опять сбегаешь.

Он держит меня не больно совсем, но достаточно сильно для того, чтобы я и думать забыла о возможности побега. Лихорадочно по сторонам оглядываюсь, ища оправдания. Черт. Ну хоть одна мысль то есть?

– Я это…надо мне.

– Куда надо? Тебе еще не выписали. Иди в палату.

Мужчина смотрит на меня в упор сверху вниз, а мне раствориться от взгляда этого хищного хочется. Я как птичка в его силках вырваться пытаюсь, но он не дает, и кажется, это срабатывает как мина.

Я начинаю позорно всхлипывать перед ним. Как в прошлый раз, только теперь уже сильнее. Гораздо сильнее. И нет, я нисколько не играю. Кажется, мои нервы уже просто расшатаны до предела.

– Пустите…Не надо!

– В чем дело, девочка? Или ты говоришь, или отправляешься в палату немедленно.

– Я не хочу в тюрьму, не отдавайте меня, пожалуйста!

Выкрикиваю это, смотря прямо на него сквозь слезы. Мне уже не до гордости совсем, когда понимаю, что ждет меня за побег и воровство. Мне до жути страшно, но тигр все равно не отпускает. Только наклоняется ближе, и глазами своими зелеными сверлит меня, заставляя взгляд опустить. Слишком хищный и дикий. Звериный сейчас просто.

– Так стоп! Маша, хватит трястись. Какая тюрьма, о чем ты?

– Вы сказали…тогда еще в вашем доме, что если еще раз сворую, на нары сразу отправите. А если сбегу от вас – продадите. Я и то и то сделала. А теперь я боюсь. Очень. Не знаю, что будет со мной. Ой…

Перед глазами все на миг становится черным. Ноги как ватные. Во рту пустыня. Я быстро теряю равновесие, заваливаясь назад кулем.

– Тише-тише. Дыши просто. Сейчас пройдет. Ну на хрена ты встала? Иди сюда.

Всего миг, и мужчина на руки меня подхватывает, к себе прижимая. Снова этот аромат от его рубашки ощущаю. Ненавидимый мной, и одновременно с этим до беспамятства обожаемый.

Тигр несет меня обратно в палату. От близости этой дышать не могу. Просто не в состоянии. В комок вся сжалась и не двигаюсь даже.

Как только внутри оказываемся, на кровать меня укладывает. Я вижу, как недовольно он хмурится, замечая выдернутую мной капельницу, болтающуюся на подставке.

Ноги под себя подбираю, колени руками охватываю. Арбатов напротив меня горой возвышается, скрестив руки на груди. Не знаю, что ожидать от него, но точно ничего хорошего. Кажется, я вывела его, и страх липкий снова по спине проходит.

– Значит так, девочка. Ни в какую тюрьму я тебя не отдам. Продавать никому я тебя не буду, но не надейся, что я забуду о том, как ты свое обещание не воровать нарушила.

– Что…вы сделаете?

– Я дам тебе возможность выбора. У тебя есть два варианта. Первый – свалить от меня подальше сразу после выписки, как ты того и хочешь. Обещаю, что больше не буду тебя искать. Твой долг возмещен, и ты мне больше ничего не должна. Ты вернешься к своей прежней жизни, и будешь распоряжаться ей так, как тебе вздумается. Хочешь – воруй, хочешь – шатайся по улицам. Это будет уже не мое дело.

Сглатываю. Ну, хоть продавать не собирается.

– А второй, какой?

Сжимаю простынь пальцами. Что он еще мне приготовил?