Вот уже три часа они наблюдали за деревней, укрываясь вкустарнике, с трех разных точек – и до сих пор не удалось высмотреть ничегоподозрительного. Деревня как деревня. Справа к ней примыкают болота, слева –чащоба. Свободного места как раз достаточно, чтобы там разместились небольшиеполя, густо заросшие какой-то местной культурой (Мазур как двадцать лет назадне знал точно, что это такое, так и теперь, одно известно – кашу из нее варят ипиво гонят). Справа, у самого болота, торчит огромная прямоугольная коробка –бывший американский бронетранспортер, спаленный в незапамятные времена, да таки оставшийся здесь по причине полной бесполезности. С е р ь е з н ы х боев,Мазур прекрасно помнил, в этих местах не случалось. Какая-то мелкая стычка:особо ретивые юаровцы прорвались во время «Полета ворона», тут их кубинцы инакрыли. Ну да, кубинцы в этих местах держали оборону...

За три часа – ничего подозрительного. Преспокойно бродиликозы и худые свиньи в немалом, следует уточнить, количестве – верный признактого, что ни партизаны, ни правительственные войска тут давненько необъявлялись, иначе домашней живности был бы нанесен сокрушительный урон. Слева,на окраине деревни, все это время женщины толкли пестами в высоких ступах –готовили местную муку. Надоедливый стук стал таким привычным, что Мазур с Анкойего попросту не замечали. Дети безмятежно играли меж домами в компании собачати небольшого питончика, явно притащенного из джунглей каким-то охотником забавыради, чтобы подрос для кулинарного употребления. Мужчины, старики, прочиеселяне занимались своими делами опять-таки насквозь безмятежно. Словом, всесвидетельствовало, что крохотный оплот цивилизации живет мирной жизнью, неопасаясь ничего, что могло бы эту мирную жизнь нарушить.

А главное, у одного из бараков стоял автомобиль –старенький, донельзя обшарпанный «лендровер», который наверняка был ветераномеще во времена п е р в о й здешней командировки Мазура, – но машинавыглядела совершенно исправной, покрышки не спущены, ветровое стекло неразбито, все вроде бы в порядке.

Эта-то машина их и привлекала, как пиратов былых времен –груженное мексиканским золотом судно. Очень уж соблазнительной казалась возможностьза какой-нибудь час достигнуть города Инкомати с относительным комфортом. Умашины, разумеется, здесь имелся хозяин – но такие мелочи не следовалопринимать в расчет циничным людям вроде них...

Лежа на боку, Мазур в который раз изучал карту окрестностейна экранчике своего навигатора. Все правильно, до Инкомати километров семьдесят– не по прямой, конечно, немощеные отроду дороги петляют, словно протоптанныецелым батальоном алкоголиков, но это, в конце концов, вовсе уж мелкоенеудобство...

– Эй! – тихонько окликнула Анка.

Мазур мгновенно перевернулся на живот, посмотрел в тусторону, куда она показывала. Из барака неторопливо вышел африканец среднихлет, с натугой тащивший под мышками два длинных свертка, упакованных вполосатую ткань и тщательно перевязанных. Перевалил их через борт на заднеесиденье, пристроил там поудобнее, постоял с видом записного лентяя, потомразвернулся и побрел назад в дом.

– В дорогу собрался, а?

– Еще не факт, – сказал Мазур. – Что-то вид у негосовершенно лентяйский. Если собирается такими темпами, нескоро поедет... авообще-то, тут одна дорога, и мы в случае чего его легко перехватим. Вон тамхотя бы.

– А если никуда не поедет?

– Вот то-то, – сказал Мазур. – Сурок, мать его...

– Так что, пойдем в кишлак? Что за трагическое раздумье налице?

– При чем тут трагическое? – пожал плечамиМазур. – Просто раздумье... Те два барака на фоне хижин имеют чертовскиофициальный вид. Скорее всего, тут у них, переводя на наши мерки, какой-нибудьрайцентр. Что подразумевает радиосвязь...

– Ну и что? Рацию мы быстренько – об стену...

– Кто б сомневался.

– Ну, так идем? – Анка прищурилась. – Только неговори, что ты у драконьего пастуха заразился ясновиденьем и у тебя дурноепредчувствие...

– Да нет, ничего подобного.

Она усмехнулась:

– Сталкер, можешь кинуть гайку?

– Легко.

– В чем тогда задержка?

Легонько вздохнув, Мазур покосился на свой рюкзак, за времяпути заметно отощавший, – но два кило необработанных алмазов там, ясноедело, по-прежнему пребывали.

– Ладно, – сказал он решительно. – Только,думается мне, нужно и автоматы, и поклажу припрятать пока что. На этакое сонноецарство нам и револьверов хватит, ежели что...

– Резонно, – сказала Анка. – Документы берем?

– А почему бы и нет? Лесной корпус – это вполне кошерно.Изучаем возможности устройства здесь нового заповедника. Услышав такую легенду,местные нас на руках по главной улице пронесут. Заповедник – это туристы, атуристы – это дурные деньги... Идем к баракам, осматриваемся, нейтрализуем все,что может представлять неудобства, хватаем машину, если на ходу…

– Да на ходу она, сразу видно.

– Тем лучше, – сказал Мазур. – Хватаем машину,забираем поклажу и мчимся в город, не забыв расколошматить рацию...

– Если она есть.

– Должна быть. Тот сурок, судя по сытой и довольной роже –не иначе как староста. Должна быть рация... Ты оружия при нем не заметила?

– Нет.

– Я тоже. Значит, все просто...

Пригибаясь, чтобы не высунуться ненароком над кустарником,он отошел, пригляделся к зарослям и отыскал подходящее местечко. Там, где ветви– корявые, покрытые клейкими длинными листочками и бурыми двойнымиколючками, – достигали земли. Осторожно, чтобы не исцарапаться, приподнялветки прикладом автомата, запихал туда рюкзаки, потом и автоматы. Отступил нашаг, присмотрелся. Уже отсюда ничегошеньки не видно. Значит, надежно. За всетри часа, что они в зарослях просидели, ни единая живая душа сюда не сунулась –ни люди, ни домашние животные. Отсюда легко сделать вывод, что местомалопосещаемое. Четверть часика драгоценная поклажа пролежит...

– Ну, с Богом... – сказал он. – Пошли... нет, нетуда!

Они сделали немаленький крюк и вышли на дорогу – чтобы невыглядеть подозрительными людьми, пришедшими со стороны чащобы. В полный рост,не скрываясь, двинулись по дороге к деревне.

Первыми их, как и следовало ожидать, заметили детишки,игравшие со щенком у крайнего дома. Не завопили, наутек не пустились –воззрились с любопытством, но без особого удивления. Следовательно, можносделать вывод, что белый человек им не в диковину. Правда, едва Мазур с Анкойпрошли мимо, детвора, забыв о щенке, на почтительном отдалении двинуласьследом, но это опять-таки было не более чем простым любопытством.

И сидевший у входа старикан с длиннющей трубкой во ртусмотрел на идущих без малейшего удивления, скорее равнодушно... Они шагалипрямо к баракам. Ни малейшей угрозы в поле зрения, скорее наоборот – никто недумал ради них отрываться от дела, только ребятишки тащились следом, какпривязанные.