Я смеюсь, потому что нет ничего милее материнских рассказов. Андрей оказывается увлекался шахматами в школе и ездил по областным соревнованиям, на следующий уровень у их семьи не нашлось денег и увлечение постепенно сошло на нет. А с класса девятого он понял, что пойдет в медицинский и взялся за учебу.

— Он вдруг повзрослел, — говорит Лариса Анатольевна. — Вот именно что вдруг. У него не было папы, и он видимо понял, что он и есть мужчина в семье. Не знаю, что на него повлияло и так рано, но он начал учиться, на первом курсе подрабатывать, и так пошло-пошло… Он трудоголик. Тая, можно я скажу по секрету?

— Конечно, Лариса Анатольевна.

— Я удивлена, что у него есть ты. Удивлена и по-настоящему счастлива. Он утром сказал, что ты осталась и легла в гостевой. Он с такой любовью произнес твое имя, что у меня в груди защемило. Я уже не верила… Господи, Тая, я так рада, что ты есть! Что он нашел тебя. Ты, наверное, из клиники? Медсестра? Он же больше ничего не видит, операции да консультации.

— Нет, мы в другом месте познакомились.

И как не покраснеть?

Вот как?!

И что мы с Андреем потом будем рассказывать детям?

Так стоп! Тая! Что за мысли на пару световых лет вперед?!

Мама звонит около шести и сообщает, что она замучала Таю и чтобы я забрал девушку и отвез ее домой. За ней же смотреть не надо, она поедет к подруге, которая давно приглашала.

В общем, я вновь узнаю свою маму. Но не признаю ее довольный голос, она даже смущается, понимая, что момент неподходящий. Я ее поправляю, напоминая, что последний разговор с лечащим врачом оказался лучше любых ожиданий.

— Да, Андрюша, спасибо тебе, мой милый.

Слышу слезы в ее голосе и чувствую предательский ком в горле.

— Это не мне, мам.

— Да, да… Тогда за Таю, она так помогла мне! Она прекрасная девушка…

— Она рядом сидит?

— Да.

— Красная?

Мне удается развеселить маму, из-за чего я чертовски доволен. Я обещаю скоро подъехать и звоню второму хирургу, который задолжал мне смены и прошу подменить меня до конца дня. Фокус удается, и я сразу еду к маме, чтобы забрать Таю.

Они встречают меня на кухне, на которой пахнет свежесваренным кофе и сладкой выпечкой. Все-таки приходится задержаться, потому что эти запахи буквально приколачивают к стулу и не дают сдвинуться на голодный желудок. Да и от мамы не оторвать взгляда, она светится и кажется моложе на десяток лет. И ее можно понять, всё обошлось и сестре обещают выписку уже в конце месяца, а Тая… Что Тая? Да, она прекрасная девушка, и это еще слабо сказано.

Я не могу упустить ее. Это точно.

В мыслях скребет неприятный вопрос, писала ли она тому парню? Меня не было сегодня рядом и, если там не последний идиот, он бы названивал или придумал, что получше, чтобы не потерять свою девушку. Смотрю на нее и пытаюсь прочитать мучающий меня ответ в красивых глазах. Она не таится и смотрит прямо на меня, подмигивает, когда я задерживаюсь.

Меня чуть отпускает, но на секунду.

Я ревную. Черт, его нет поблизости и вообще-то, если смотреть на статусы, то это я увожу чужую девушку, но приходится вновь отвлекаться на ласковый голос мамы, чтобы не надумать лишнего. Притормозить.

— Вот, возьмите с собой, — мама суетится и не может отпустить нас с пустыми руками.

Тая улыбается и помогает закрыть контейнер с доброй половиной яблочного пирога.

— Я еще один поставила. К подруге возьму, она сказала не пустит на порог, если забуду.

Тая приобнимает маму и поворачивается ко мне, зажимая в руках контейнер, который запотевает от жара. Мы прощаемся и идем к машине Таи, за руль которой она разрешает мне сесть.

— Устала?

Я смотрю на нее поверх крыши седана и отключаю сигнализацию с брелка.

— Это хорошая усталость, — признается девушка. — С твоей мамой очень интересно.

— Небось, наслушалась обо мне хорошего?

— Не скажу, — она кривит меня и открывает дверцу, ныряя в салон.

Я делаю то же самое, с разгона и не подумав, чем заслуживаю заливистый девичий смех. Кресло отрегулировано под ее небольшой рост, и я вдруг оказываюсь в глупейшей позе, сжатый со всех сторон и с коленками у подбородка.

— Да, Андрей, это не твой внедорожник, — замечает она, не в силах отсмеяться. — Тут тебе в любом случае будет тесно, кстати.

— Я уже понял.

Дергаю рычаг до упора и все равно чувствую себя в консервной банке, которую проектировал карлик!

— Забытые ощущения, судя по твоему лицу, — Тая продолжает хихикать надо мной.

— Забытые, забытые… И дело не в кресле.

— Да? А в чем?

— В ком, — я завожу мотор и выруливаю с тесного пятачка.

Тая неожиданно замолкает и опускает голову, разглядывая свои пальцы, которыми терзает рукав пиджака. Она размеренно дышит, и я неосознанно прислушиваюсь к ее плавным выдохам. Сам не понимаю, как это происходит, но вдруг ловлю себя на том, что дышу теми же отрезками.

Приплыли, в общем.

И даже сопротивляться нет никакого желания. Куда-то бежать и спасать себя. Наоборот, хочется навстречу и наотмашь. Еще сильнее и ближе.

— Я бы хотел куда-нибудь сходить вместе. Но у меня завтра смена и послезавтра тоже.

— А после послезавтра?

— Свободен, — киваю и улыбаюсь до ушей. — А ты?

— Вроде да… После шести точно буду свободна.

— И отлично. Я как что-нибудь придумаю, так напишу. Сейчас голова скверно работает.

— И что ни одного заготовленного сценария? — она легонько толкает меня локтем в бок и смотрит на меня, закусив нижнюю губу. — Ладно, я шучу. И больше не буду на эту тему.

— Вот врешь же.

— А если дам слово?

— Давай!

— Даю, — она торжественно бросает ладонь на грудь.— Теперь твоя очередь.

— Что? То есть какое?

— Придумай, Андрей. Мне интересно, что ты скажешь.

— Эм… Сейчас, — я притормаживаю на светофоре, который вот-вот загорится красным, и смотрю ей в глаза. — Черт, я же сейчас какую-нибудь глупость ляпну!

— Я привыкла, не бойся.

— Ты такая язва.

— Вот видишь, ты узнаешь меня ближе. Лучше.

Тая указывает мне на новый огонек светофора, и я трогаюсь. Я кручу в голове обещание, но ничего не идет в голову. Лишь банальности или вымученные шутки, но Тая меня не подгоняет, а вскоре вовсе переводит тему, замечая закрытый магазин конкурентов.