– А пока вы строите планы, – сказал он, – я бы не отказался от чашечки кофе. Барри, у тебя есть время?

Под взглядом лучника Барри внезапно почувствовал некоторое беспокойство.

– Конечно. Есть. Давай поговорим.

Когда Барри и Оливер направились в центр города, к штабу полиции, собирался очередной ливень. Несмотря на кучу обязанностей, обрушившихся на Флэша, Барри тоже должен был появиться на работе. На самом деле, в связи с последними событиями его работа возросла втрое. Отчасти это было связано с нападениями металюдей, но по большей части проблемы создавали обычные преступники, которые пользовались разрастающимся хаосом.

Штаб полиции был построен в стиле ар-деко. В глаза бросались четкие углы, геометрические формы и богатая отделка. Четкая симметрия казалась Барри успокаивающей. Сверкающий барельеф в холле изображал греческих богов, а рядом с ними была надпись: «Истина, Свобода, Справедливость». Барри странным образом почувствовал себя частью Золотого Века, к которому отсылал этот девиз.

Был уже поздний час, повсюду кипела работа, но гражданских в здании было немного. Барри помахал нескольким знакомым – все они выглядели крайне уставшими – и поспешил к лифту, чтобы подняться на верхний этаж.

Войдя в пустую лабораторию, Барри включил свет, а затем обошел вокруг колонн и встал под большим окном. Взявшись за цепочку, он потянул ее, аккуратно перехватывая. Задребезжал механизм, высоко над головой открылось окно в крыше, и на отделанный плиткой пол мягко опустилась темная фигура. Барри держал цепочку, пока Зеленая Стрела осматривался.

– Похоже на мастерскую Франкенштейна, – сказал он.

– Правда? – Барри ухмыльнулся. – Никогда об этом не думал. Но это вполне уместно, потому что именно здесь родился Флэш. Той ночью тоже было темно и лил дождь. Молния ударила в меня прямо здесь, как раз когда меня накрыло волной темной материи, вырвавшейся из ускорителя частиц.

Потянув за цепочку еще раз, он закрыл окно.

– Это не совсем так, – сказал он, отпуская цепочку. – На самом деле, Флэш родился в ту ночь, когда погибла моя мать. Именно это определило мой путь. Но той ночью погода была лучше.

Зеленая Стрела подошел к широким окнам, из которых открывался вид на Централ-Сити, реку и «С.Т.А.Р. Лабс». Яркие огни высотных зданий вокруг придавали городу безмятежный вид. Но молнии, искрящиеся вдалеке, говорили об обратном.

На полках вдоль стен выстроились разноцветные химические составы. Посреди помещения стояла большая передвижная доска, на которую была прикреплена карта Централ-Сити. Вокруг расположились столы, заваленные стопками бумаг с массивными пресс-папье.

Барри пронесся по комнате, собирая страницы из нескольких разных стопок. Перемещаясь, он создавал легкий ветерок, который поднял несколько листков в воздух. Если бы кто-то посмотрел на него со стороны, то увидел бы лишь мечущийся по комнате сгусток света.

– Разве мы не поговорить сюда пришли? – заметил Оливер, прислонился к окну и откинул капюшон. – Когда пытаешься говорить с красной молнией, сложно сосредоточиться.

– Извини, – Барри вынужденно остановился – нужно было подождать, пока неуклюжее устройство прожужжит и выдаст распечатанные данные. – Я просто хочу покончить со всем этим до следующего кризиса.

Он схватил пробирку с центрифуги, решив, что процесс идет слишком медленно. Он рукой раскрутил жидкость, метнулся к рабочему компьютеру, взял образец и разместил его под мощным микроскопом.

– Кроме того, работа отвлекает меня от прочих мыслей.

– Да, я уж вижу, – заметил лучник. – Но ты просил меня о помощи.

Барри снова остановился.

– Ты прав. – Он почувствовал, как слегка ссутулился, но ничего не смог с этим сделать, хотя специально старался следить за языком тела в присутствии Оливера. Он хотел только спать, но у него было слишком много дел. Он подошел к кофемашине, стоявшей в уголке, и налил две большие чашки.

– Не такой хороший, как в «Джиттерс», – с извиняющимся видом произнес он, – но сойдет.

Зевнув, Барри протянул одну чашку лучнику. Тот взял ее, но пить не стал.

– Раньше, во время той стычки, – сказал Оливер, – ты спросил меня, настоящий ли я. Что там случилось? Именно об этом ты упоминал, когда позвонил мне?

– В том числе, – признался Барри. – Или в тот момент я так считал. Но в итоге ты оказался реальным.

– У тебя случались галлюцинации.

– Именно, – хотя Барри держал в руках чашку горячего кофе, его внезапно пробрал холод.

– Расскажи мне.

Твердый голос Оливера и его готовность слушать помогли Барри набраться решимости и рассказать все. Вообще все – от появления Флэша-из-будущего до череды злодеев. Гигантские говорящие гориллы и смертельно опасные призраки – даже ему самому многое казалось безумием, когда он произносил это вслух.

– Как ты думаешь, что это значит? – спросил Оливер. Не похоже, чтобы он считал это безумием.

– Хотел бы я знать. Понятия не имею, значит ли это вообще хоть что-то, – признался Барри. – Не знаю, откуда берутся эти галлюцинации. Если они рождаются у меня в голове, значит, я таким образом просто убеждаю себя бежать быстрее, потому что именно это мой двойник из будущего повторяет каждый раз. «Беги быстрее». Может, раз рядом нет Харрисона Уэллса, который мог бы мне об этом сказать, приходится делать это самому.

– Помогает?

– Не думаю, – Барри уселся в кресло на колесиках. – Этот совет звучит странно, ведь плазма в моем организме подпитывается от моей суперскорости. Но раньше подобное всегда срабатывало. Так что, может, я просто еще не пробил тот барьер, который должен преодолеть.

С момента, когда Барри начал говорить, Зеленая Стрела даже не пошевелился. Говорить с неподвижным призраком в капюшоне было немного неуютно. Глаза Оливера блестели в полумраке лаборатории.

– А что насчет остальных? – спросил он. – Другие галлюцинации – что они говорят?

– То, чего вполне можно ожидать от злодеев. Прекратить убегать. Что я не справлюсь – о чем бы ни шла речь. Я недостаточно быстр. Я не могу спасти всех.

Барри пожал плечами.

– Но не все из них – злодеи. Огненный Шторм был героем. Он отдал жизнь, чтобы спасти город. Что он сказал?

Барри подумал о том случае. Образ Ронни, который сгорел заживо у него на глазах, снова возник перед его внутренним взором. Он встал, чтобы стряхнуть воспоминание об этом.

– То же самое. Что я не смогу спасти его. И никогда не мог. – Он снова принялся приводить в порядок бумаги, но на обычной человеческой скорости. – Я говорю себе одно, а остальные говорят нечто другое. – Он остановился и взглянул на лучника. – Странные вещи могут случиться, когда твой мозг в состоянии стресса, верно?