можно было выйти на Артура, но искушение взяло верх над осторожностью.

Сажина и Мухина они решили сделать крайними, план ограбления подкорректировали, Артура вывели за скобки, оставили на подстраховке. Вроде бы все получилось, но без косяков не обошлось. У Сударя голова шла кругом от успеха, он всерьез решил взять под себя весь город, однако эти косяки могли выйти им боком.

— Что ботинки?

— Мухин в доме был, а ты к нему с ботинками поперся!

— Так не спалился же! — сказал Нерест и с гордостью расправил плечи.

Сударь глянул на него недобро. Каким нужно быть ослом, чтобы такой план испохабить! Сударь действовал наверняка, и Власова по городу водил, и за его дружком присматривал. Мухин выбросил ботинки, он увидел, решил его на этом поиметь.

Да, это был его план подставить Мухина, но вышла накладочка. Тот вдруг приперся к Власову. Менты вышли бы на него и без всякой подставы. А еще Мухин мог бы тупо сгореть в доме, который они подожгли. На хрена тогда вообще козе баян?

Но ведь Мухин выжил. Мало того, Нерест видел, как он уходил, девчонку у него забрал, должен был сообразить, а сам по старому плану как бык на красную тряпку.

Сударь, конечно, тоже виноват, не надо было вообще с этими чертовыми ботинками связываться. Но ему-то бояться нечего. Малахов его видел, но даже бровью не повел, заметил в машине вчера, но не узнал. Но к Осокиной этот мент дорожку нашел. Неспроста он к ней наведывался.

— Да с ботинками-то ладно. А вот понты ты колотил зря, — заявил Сударь и угрюмо качнул головой.

— Да ничего, пронесет. Скажу Малахову, что затупил малость. С кем не бывает!

— А пришел чего?

— Говорю же, на душе тревожно. И Малахов роет, и Сажин объявился.

— Сажин?

— Он за Власова спросить может.

— Руки у него коротки.

— А если он Малахова на Осокину выведет?

— Уже вывел.

— Да?

— Был Малахов у нее. Я своими глазами видел.

— Валить отсюда надо, — осторожно проговорил Нерест.

— Это мой город! — заявил Сударь. — По чужим землям другие пусть бегают!

Малахов свое дело знал, ударил по «Гарде», выбил практически всю элиту вместе с Шестаковым, а у Сударя и деньги есть, и люди, которых он мог поставить под ружье. Малахов рвет и мечет, пока власть свою ставит. Скоро он успокоится, волна схлынет. Сударь придет на место Шестакова и Улехова, организует свою охранную фирму, добьет «Гарду» и будет первым человеком в городе. Не летает тот, кто рожден ползать.

— Валить Осокину надо! Если она расколется, то тебе немалый срок впарят!

Сударь угрюмо глянул на Нереста, подошел к столу, сел, выпил, закурил.

Осокина могла только предполагать, что Власова ограбили они. Но то, что ее мужа убил Сударь, она знала точно. Сама заказ на него оформила и оплатила. Он тогда так грамотно провернул дело, что Нерест оказался за решеткой. С одной стороны, это хорошо. Если бы менты не закрыли Нереста, то некому было бы прикрыть Сударя от лысого Бека. А с другой — выходит, что, убивая Осокина, он подставил будущего друга. Сударь как-то слезу пустил по этому случаю. В хлам они тогда с Нерестовым надрались, сивушная бурда в голову стукнула крепко. Не выдержал Сударь, покаялся перед Нерестом. Свалял, что называется, дурака.

— Лишь бы ты не раскололся!

— Брат, я тебя сейчас убью за такие слова! — заявил Нерест и выдернул из столешницы финку, торчавшую в ней.

— Давай! — Сударь схватил бутылку и ударил ею о край стола.

Розочка получилась неважная. Глубокие трещины, шаткие лепестки, но все-таки хоть какое-то оружие.

— Насчет «давай» обращайся к Осокиной, — заявил Нерест. — Она это дело любит. А потом на нож ее!

— Осокину?

Сударь к этой дамочке не ходил, чтобы не светиться, но в поле зрения ее держал. Это Стебель мог жить, не просыхая, а ему без дела тоска. Не способен он сидеть и ничего не делать, потому и добьется успеха в этой жизни. Главный шаг уже сделан.

— Если ты хочешь остаться в Пригорьевске. А так можно разойтись!

— А как же дочка без отца? — с усмешкой спросил Сударь.

Он знал, что Нерест мечтал о своей Стелле, но все не решался залезть к ней в трусы. Наверное, он никогда этого не сделает. С одной стороны, совесть у человека есть, а с другой, зачем с таким размазней деньгами делиться? Грохнуть его, да и вся недолга. Стебля вместе с ним на тот свет за компанию. А что? Сначала с Осокиной решить, затем с подельниками. Охранную компанию можно и самому, без помощников поднять. Не нужны Сударю компаньоны.

От них только беды и убытки.

— Дочку я к себе заберу, — сказал Нерест. — Потом.

— На цепь можно ее посадить, — с усмешкой заявил Сударь.

Видел он Стеллу, когда Осокина приходил убивать. Пьяная она тогда была, спала голышом. С немалым трудом он тогда удержался от искушения, мог бы присунуть ей, но нет, не стал тогда вмешивать себя в картину преступления.

Стеллу Сударь сам на цепь посадит. Потом. Дом себе построит с подвалом, там и будет держать эту красотку. Пристегнет ее к постели за все четыре конечности и будет к ней заходить, когда ему захочется. Но Нерест об этом не узнает.

— Можно и на цепь, — немного подумав, сказал Нерест. — Но без тебя.

Похоже, он и сам не прочь был избавиться от сообщника и уйти с деньгами. Но Сударь за это не переживал. Только он один знал, где спрятаны миллионы. Это Нереста и злило, именно поэтому он находился здесь.

— Нельзя на цепь, — заявил Сударь. — Я не разрешаю. Замуж за меня Стеллу отдашь. Зачем она мне порченая?

— Как давно ты это придумал?

— Да вот все думаю, как мы с тобой королями станем. Короче, никуда мы не уходим, здесь остаемся. Ключ от дома Осокиной у тебя?

Нерест кивнул. Он пару ночей с Осокиной провел, потом сделал от нее ноги, но слепки с ключей снять успел. На всякий случай. Тем более что по этой части мастер, ключ к дому Власова подобрал.

— Тогда жди меня здесь. Если без шума сработаю, остаемся здесь, если нет, уходим.

— Меня с собой не берешь? — спросил Нерест.

— Нельзя тебе, ты весь на нервах. Это плохая примета.

— Я не останусь здесь!

— Если страшно, возьми гранату, — заявил Сударь.

— Какую гранату?

— Учебную.

Гранату где-то раздобыл Стебель. Сударь отобрал ее у него от греха подальше и с собой на дело брать не собирался. Хватит с них ботинка, больше никаких