Дверь приоткрылась, и на кухню тенью скользнула мама. Остановилась на пороге.

– Не спишь?

Кати замотала головой.

– Уроки. – Она указала на учебник. – Проверочная на носу.

– А… – протянула мама, но вид у нее был такой, будто она не поняла ни слова. – И как ты силы на все находишь?

– Приходится вертеться, – пожала плечами Кати. Не хотелось признаваться в том, что на самом деле никаких сил она не находит. Мама улыбнулась уголками губ.

– Я слышала, вскипел чайник, – сказала она, будто извинилась. – Сделаешь мне чашечку?

– Конечно! – воскликнула Кати, вскакивая со стула. Слишком быстро, слишком резко – ножки стула грохнули о кафельный пол.

Кати тут же замерла, не смея пошевелиться, и то же самое сделала и мама. Пару минут обе прислушивались к звукам из спальни, но вроде бы обошлось.

– Уф… – выдохнула мама. – Ты уж поаккуратнее, золотце, я же его еле-еле уложила. Всю меня высосал.

– Прости. – Кати втянула голову в плечи. – Я не нарочно.

– Не переживай. Ты же не виновата, что у него режутся зубки – это естественный процесс и это пройдет.

Кати кивнула. Очень осторожно, почти на цыпочках, она двинулась по кухне – найти чистую чашку, чайный пакетик, сахарницу, собрать все это в одном месте… Мама опустилась на диван, служивший Кати спальным местом, положила голову на подголовник и прикрыла глаза. Кати подумала, что мама прямо сейчас отключится, так и не дождавшись своего чая, но нет, она заговорила:

– Дети, они такие. Помню, когда у тебя резались зубки, ты кричала так, что соседи вызвали полицию. Они думали, что мы мучаем кошку. И хотели привлечь за жестокое обращение с животными.

Она улыбнулась чему-то своему, далекому и давно ушедшему. Кати поставила перед ней дымящуюся чашку.

– Мам… А можно тебя кое о чем спросить?

– Конечно. – Мама тут же насторожилась. Как будто каким-то особым чутьем поняла, какой именно вопрос сейчас прозвучит. Матери прекрасно умеют читать мысли, даже если сами об этом не догадываются.

– Ты часто вспоминаешь папу? – спросила Кати и сжалась, как будто за такой вопрос мама могла ее ударить, хотя ни разу в жизни такого не было.

Мама медленно подняла голову.

– Часто? Нет. Не часто. Я стараюсь вообще о нем не вспоминать. Не понимаю, как он мог так поступить – после всего, что…

Она взмахнула рукой, не пряча раздражения и обиды. Кати нахмурилась.

– Как поступить? – И в ответ на недоуменный взгляд матери пояснила: – Только не подумай, что я тронулась, но… Почему-то я никак не могу вспомнить, что случилось. Я помню, как он был с нами, всякие смешные штуки, а потом вдруг раз, и его нет – как будто он испарился.

Мама крепко сжала губы, так что они стали тоненькими как ниточки.

– Знаешь, – сказала она спустя какое-то время. – Наверное, хорошо, что ты не помнишь. Если честно, я тоже почти ничего не помню – думаю, из-за пережитого шока… Он сбежал от нас, бросил. Спутался с какой-то шлюшкой-хиппи на средневековой ярмарке. И какого черта мы туда заехали? В общем, был да сплыл и даже записки не оставил.

Кати смотрела на нее очень долго. Под ее взглядом мама заерзала на месте. Чашка, которую она держала двумя руками, мелко дрожала.

– А ты уверена, что именно так и было?

Мать глубоко вздохнула и отрицательно покачала головой.

На следующий день Кати возвращалась домой поздно. Пришлось задержаться в школе – историчка поймала ее на том, что она уснула на уроке, и заставила отрабатывать занятие. В итоге к тому времени, когда Кати вывернула на свою улицу, уже начало темнеть. Сумерки сгущались быстро, как и положено осенью, к тому же небо плотно затянули грязные облака. Стоило бы зажечь фонари, однако никто не спешил.

На скамейке перед домом сидел незнакомый мужчина – невысокий, плотный, с круглым добродушным лицом и в круглых очках. Несмотря на накрапывающий дождик, он был без шляпы и без зонта и то и дело протирал ладонью залысины, смахивая капли.

Кати едва обратила на него внимание и прошла мимо, не поднимая головы. Однако не успела она сделать и пары шагов, как мужчина ее окликнул:

– Извини… Прошу прощения…

Кати вздрогнула и обернулась.

– Вы ко мне обращаетесь?

Глупый вопрос, конечно. Кроме них, рядом с домом никого не было. По другой стороне улицы шла женщина с огромной сумкой, но она была слишком далеко.

Мужчина немного смутился.

– Э… Да. Катинка Макабреску, если не ошибаюсь?

– Да…

Кати отступила на два шага, в любой момент готовая дать стрекача. Не стоит заговаривать с незнакомцами, а уж с незнакомцами, которые знают, как тебя зовут, – и подавно. Кто знает, кто скрывается за этой добродушной физиономией? Может, маньяк, но в первую очередь Кати подумала о чиновниках из Отдела Образования. Наверное, кто-то из преподавателей обратил внимание на то, как упала ее успеваемость, и на вечные мешки под глазами, вот и написал письмо в соответствующие инстанции. А оттуда прислали инспектора – проверить, все ли в порядке у нее дома. Кати слышала о таких случаях, и все они плохо заканчивались.

Впрочем, мужчина догадался, как это выглядит со стороны, и торопливо поднял руки.

– Прошу прощения, если тебя напугал. Моя фамилия Салазар, я доктор. Мне дали твой адрес в школьной канцелярии.

– Доктор? Какой доктор? – еще больше насторожилась Кати. Сердце колотилось все быстрее. Что-то случилось с мамой?

– Я хотел задать парочку вопросов… э… Об одном инциденте, который случился прошлой весной.

И у Кати похолодело внутри, как если бы она разом проглотила все льдинки из стакана с газировкой.

– Каком еще инциденте?

Салазар виновато улыбнулся.

– Ты же знакома с Лаурой Штольц?

– Я тут ни при чем! – выдохнула Кати и тут же прикусила язык. Салазар внимательно посмотрел на нее поверх очков.

После того, что случилось в школьном туалете, Лауру она больше не видела. Ее увезли на «Скорой», и на этом все закончилось. Конечно, до нее долетали какие-то слухи. Например, Кати знала, что из больницы Лауру выписали и пробыла она там совсем недолго. Но обратно в школу она не вернулась – ни весной, ни осенью. Должно быть, ее перевели в другую. По школе, правда, шептались, что Лауру упекли в психушку, но как-то слишком быстро эти сплетни заглохли. Если бы были правдой, продержались бы куда дольше. Некоторое время Кати ждала, что Лаура снова объявится – не в школе, так где-то еще, например выследит ее по дороге домой, но и этого не случилось, так что в конце концов Кати успокоилась. Как оказалось – слишком рано.

– Ни при чем? – переспросил Салазар.