войск в Польше, финское правительство прибегло к стратегии затягивания переговоров, поскольку, по его мнению, с течением времени стало бы возможным добиться от советской стороны уступок. Впрочем, в Финляндии не было единства по поводу предъявляемых на переговорах требований: президент Каарло Юхо Стольберг считал, что можно пожертвовать Поросозером и Реболами ради получения Печенги, а Холсти с союзниками были против. Финская делегация была того мнения, что за Печенгу следовало предложить Советской России территории на Карельском перешейке, а Реболы и Поросозеро оставить себе. Наиболее горячим сторонником этой идеи был будущий президент Финляндии Паасикиви[735].

В конечном итоге, после длительных переговоров и консультаций со своими правительствами, 14 октября стороны достигли соглашения и подписали мирный договор. Финляндия получала Печенгу, а взамен освобождала Ребольскую и Поросозерскую волости[736]. Своим важным достижением финляндская сторона считала внесение в протокол заявления советской делегации о самоуправлении Восточной Карелии[737]. Другие статьи договора касались нейтрализации островов Финского залива и экономических взаимоотношений государств[738].

Подписание договора получило неоднозначные оценки в парламенте Финляндии, где развернулась дискуссия по вопросу его ратификации[739]. Социал-демократы, часть прогрессивной и коалиционной партий выступили за ратификацию договора. Большинство парламентской группы аграриев требовало отложить ратификацию и начать новые переговоры с Советской Россией, особенно по вопросу Ребол и Поросозера[740]. Однако противники мирного договора остались в меньшинстве, и 29 ноября сейм принял решение о его ратификации[741].

Представители Финляндии в Реболах и Поросозере не оставляли надежд на продолжение борьбы. В период переговоров в Тарту Боби Сивен обратился к Холсти с просьбой выделить оружие для двух сотен человек, если Финляндия оставит волости[742]. В октябре Сивен вместе с егерским капитаном, начальником вооружённых сил Карельского временного правительства Калле Хенриксоном-Мата разработали план освобождения Карелии под названием «Медвежья берлога» (Karhunpesä suunnitelma), главная роль в котором отводилась селу Реболы. Учитывая такие раздражающие местное население факторы, как мобилизация в Красную армию, высокие налоги, нехватка продовольствия, – и, как следствие, недовольство местного населения, – Сивен рассчитывал поднять восстание, опираясь на двухтысячную армию из карельских беженцев[743].

В соответствии с Тартуским мирным договором, МИД Финляндии постановил свернуть всякую деятельность в Восточной Карелии и приказал препятствовать вооружённой борьбе против большевиков[744]. Аналогичное распоряжение своим представителям отдал Восточно-Карельский комитет[745]. Получив телеграмму МИДа, Сивен в письме на имя Холсти заявил о невозможности выполнения данного указания и покончил жизнь самоубийством[746]. Позднее в Финляндии был сформирован его идеализированный образ – образ великомученика, отдавшего жизнь за идею родства карельского и финского народов[747].

Тартуский мирный договор и присоединение Ребол и Поросозера к Советской России вызвали новую волну беженцев. Начиная с октября 1920 года новые группы карел стали прибывать в Финляндию, о чем докладывали представители МИДа и финляндские пограничники[748]. В конце ноября в Сортавале находились 1723 беженца из Карелии, которые получили по 100 финских марок от Восточно-Карельского исполнительного комитета[749]. Процесс прибытия беженцев был длительным, однако массового исхода карел не произошло. Ребольскую и Поросозерскую волости покинули около 500 человек – меньше, чем ожидалось в Финляндии[750]. Всего весной 1921 года в Финляндии насчитывалось около 3500 беженцев из карельских районов бывшей Олонецкой губернии[751]. Общее число беженцев сложно подсчитать: у одних уже в Финляндии рождались дети, а другие нередко возвращались домой. Открытость границы позволяла практически беспрепятственно делать «ходки» в Финляндию и обратно.

После самоубийства Сивéна представителем МИДа Финляндии в Реболах и Поросозере стал Ялмари Таккинен, финский активист, впоследствии активно участвовавший в карельском восстании под псевдонимом Илмаринен[752]. При участии местных жителей было принято решение об организации в волостях милиции для защиты от большевиков, несмотря на то, что это противоречило указаниям МИДа[753]. И всё-таки попытки сохранить волости были тщетными – официальная Финляндия выступала за мир с Советской Россией и не желала продолжения вооружённой борьбы даже силами отдельных активистов.

Надежды финнов на подъём национального движения в Карелии оправдались лишь частично, несмотря на помощь Финляндии хлебом, деньгами, оружием и активную агитацию. Во-первых, национальное движение в Карелии было разрозненным, хаотичным и не имело единой цели: существовали и идеи создания независимого государства, и планы присоединения к Финляндии, и осуществившийся в конце концов проект существования в качестве автономии в составе Советской России. Во-вторых, главным для карел оставался вопрос продовольствия, а их политические пристрастия были неопределёнными и второстепенными.

Создание КТК и предоставление тем самым Карелии автономии лишило Финляндию возможности вмешиваться во внутренние дела региона и позволило Советской России говорить о решении карельского вопроса на мирных переговорах в Тарту. Тем не менее и для Финляндии Тартуский мирный договор оказался выгодным: страна получила выход к Ледовитом океану. Спустя три года после обретения Финляндией независимости воплощение в жизнь планов по созданию «Великой Финляндии» осуществлено не было, однако эта идея не была окончательно забыта.

Глава 9

Карельское восстание

(1921–1922)

9.1. Предпосылки Карельского восстания

В масштабах всей Советской России 1920 год и первая половина 1921 года ознаменовались расширением крестьянского антибольшевистского движения. Специалист по крестьянским выступлениям во время гражданской войны Т. В. Осипова назвала 1920 год «девятым валом крестьянского сопротивления»[754]. Виктор Кондрашин считает вторую половину 1920 и первую половину 1921 года третьим этапом крестьянского сопротивления[755], во время которого крестьянское движение перерастало в крестьянскую войну. Основной причиной этого исследователь считает катастрофическое ухудшение крестьянского хозяйства, произошедшее в годы продовольственной диктатуры и гражданской войны. В 1921–1922 годах по всей России голодали свыше 30 миллионов человек[756]. По подсчётам ВЧК, только в феврале 1921 года крестьянские восстания проходили в 118 волостях России[757]. Подобные процессы шли и в Карелии.

В карельских регионах зрело недовольство. В период с октября 1920 по октябрь 1921 года в карельских волостях произошёл ряд крестьянских выступлений и пограничных инцидентов. Кульминацией нараставшего протестного движения стало карельское восстание. Для понимания причин восстания необходимо рассмотреть цепь событий, происходивших в Карелии начиная с осени 1920 года. В ряду этих событий следует упомянуть так называемое Ухтинское контрреволюционное восстание, которое произошло в октябре 1920 года и, к сожалению, не получило никакого отражения в историографии. Причинами восстания явились трудовые и военные мобилизации советской власти, а также отсутствие продовольствия (указанные факторы являлись причинами большинства крестьянских восстаний в Советской России в 1920–1921 годах). Так, ещё летом 1920 года жители Летнеконецкой волости