а Хилари Джойс запомнил, что настоящую военную репутацию можно заслужить только на Востоке. Поэтому он и приехал в Каир с четырьмя оловянными ящиками багажа, саблей Уилкинсона, револьвером Бонда и книгой Грина «Введение в изучение арабского языка». Со столь основательной экипировкой и пылом молодости в крови все в жизни казалось необыкновенно легким. Правда, генерал внушал определенные опасения: ходили слухи о его строгости к молодым офицерам. Но Хилари надеялся, что при наличии должного такта и обходительности сумеет добиться расположения начальства. Таким образом, оставив вещи в отеле «Шеперд», он отправился в штаб-квартиру для представления. Поскольку сам генерал по-прежнему находился в отъезде, Джойса принял начальник службы разведки — невысокий полный офицер с мягким голосом и безмятежным выражением лица, скрывавшим необыкновенно острый, энергичный ум. С этой умиротворенной улыбкой, в самой простодушной манере ему удавалось обвести вокруг пальца самых хитрых восточных дипломатов. Сейчас начальник разведки стоял с сигаретой между пальцами и с интересом смотрел на новенького.

— Слышал о вашем прибытии. К сожалению, генерал не может встретить вас лично: уехал на границу.

— Мой полк стоит в Вади-Хальфе. Полагаю, сэр, я должен отправиться туда немедленно?

— Нет. Прежде я должен отдать вам распоряжения. — Он подошел к карте и показал концом сигареты: — Видите это место? Оазис Куркур. Боюсь, вы найдете место слегка захолустным, но воздух там прекрасный. Туда следует отправиться как можно быстрее. Точнее говоря, немедленно. В пункте назначения найдете роту девятого полка и половину эскадрона кавалерии. Вам предстоит принять командование.

Хилари Джойс увидел напечатанное на пересечении двух черных линий название, вокруг которого на расстоянии в несколько дюймов не было заметно ни единой точки.

— Деревня, сэр?

— Нет, просто колодец. Боюсь, вода не очень хороша, но ко вкусу соды быстро привыкаешь. Пост особой важности: находится на перекрестке караванных маршрутов. Конечно, в настоящее время все пути перекрыты, и все же трудно предвидеть, кто по ним может пройти.

— Мы стоим там, чтобы предотвратить возможное нападение?

— Говоря между нами, нападать там не на что. А мы остаемся там, чтобы перехватывать курьеров. Они никогда не проходят мимо колодцев. Конечно, вы только что покинули «Королевские мальвы», но, очевидно, уже достаточно хорошо представляете условия этой страны, чтобы понимать: вокруг очень много недовольства, а халиф, скорее всего, попытается установить связь со сторонниками. Кроме того, Сенусси живет вон там, — начальник разведки показал сигаретой на запад, — так что сообщения халифа вполне могут идти по этому маршруту. Таким образом, вам предстоит арестовывать каждого, кто попадет в поле зрения, и не отпускать до полного выяснения обстоятельств. Полагаю, по-арабски не говорите?

— Учу язык, сэр.

— Так-так. Что же, времени для занятий там будет предостаточно. Кроме того, у вас там будет офицер из местных по имени Али. Он прилично говорит по-английски и сможет переводить. На этом позвольте проститься. Непременно сообщу генералу, что вы отрапортовали о прибытии. А теперь как можно скорее отправляйтесь к месту службы.

Предстояло доехать на поезде до Балиани, затем пересесть на почтовое судно до Асуана и два дня трястись на верблюде по ливийской пустыне в сопровождении проводника из племени абабда и трех нагруженных скарбом и никуда не спешащих верблюдов. И все-таки даже две с половиной мили в час рано или поздно приводят к цели. Наконец вечером третьего дня Хилари Джойс взглянул с вершины черного шлакового холма под названием Джебел-Куркур, увидел пальмы и подумал, что этот прохладный зеленый островок среди безжалостного черно-желтого пейзажа создает лучший цветовой эффект из всех, которые доводилось встречать на жизненном пути. А час спустя он въехал в небольшой лагерь, где часовой встретил, отдав честь, подчиненный из местных радушно поздоровался на прекрасном английском, и уже ничто не помешало приступить к исполнению служебных обязанностей. Что и говорить, к длительному проживанию место не располагало. Оно представляло собой обширную, заросшую травой низину, в свою очередь спускавшуюся к трем ямам с солоноватой водой коричневого цвета. Чудесная на вид пальмовая роща раздражала тем, что природа цинично вырастила наименее тенистые деревья именно там, где тень нужна больше всего. Справедливости ради следует заметить, что положение немного исправляла единственная раскидистая акация. Здесь Хилари Джойс дремал в жаркие дневные часы, а по вечерам тренировал суданских солдат — широкоплечих, с длинными худыми ногами парней с жизнерадостными черными физиономиями под нелепыми маленькими плоскими фуражками. Джойс уважал муштру, а суданцы любили строевую подготовку, так что вскоре новый бимбаши завоевал популярность. Одно плохо: дни тянулись бесконечной однообразной чередой, ничем не отличаясь друг от друга. Погода, пейзаж, занятия, пища — все оставалось неизменным. К концу третьей недели Джойсу уже казалось, что он служит здесь много лет. И вдруг произошло нечто, нарушившее монотонность бытия.

Однажды вечером, когда солнце уже садилось, Хилари Джойс медленно ехал верхом по старинному караванному пути. Узкая, то извивающаяся среди огромных камней, то поднимающаяся на песчаные холмы тропа очаровывала и гипнотизировала: бимбаши помнил, как на карте ниточка уходила все дальше и дальше, теряясь в неведомом сердце Африки. За долгие века ноги бесчисленных верблюдов утрамбовали тропу настолько, что даже теперь, покинутая и забытая, она все так же уводила вдаль — самая странная из дорог шириной в одну ступню и, возможно, длиной в две с половиной тысячи миль. Джойс спросил себя, много ли времени прошло с тех пор, когда какой-нибудь путник шел здесь с юга, а подняв глаза, вдруг увидел человека. В первое мгновенье он принял путника за одного из своих подчиненных, но нет: присмотревшись внимательнее, он убедился, что это не так. Незнакомец был одет в просторный, развевающийся арабский наряд, а вовсе не в обтягивающую военную форму цвета хаки. Очень высокого роста, в большом тюрбане он выглядел настоящим великаном, а шагал легко и уверенно, держа голову прямо, как человек, не ведающий страха.

Кем же мог оказаться этот невероятный, неизвестно куда шагающий туземец? Возможно, за ним следовало полчище диких копьеносцев. И откуда он появился? Ближайший колодец находился на расстоянии сотни миль. Как бы там ни было, пограничный пост Куркур не мог допустить на свою территорию случайного, неизвестного путника. Хилари Джойс развернул коня, галопом вернулся в лагерь и поднял тревогу, после чего отправился на разведку в сопровождении двадцати всадников. Несмотря на враждебные приготовления, незнакомец по-прежнему продолжал путь. Правда, при виде кавалерии на миг замешкался, однако об отступлении не могло быть и речи, а потому он зашагал дальше с видом человека, попавшего в затруднительную ситуацию и при этом старающегося держаться как можно достойнее. Сопротивления он не