которой нужно уметь справляться. Успешные мужчины более наглые и не стесняются знакомиться с такими привлекательными девушками, как я. В то же время их наглость причиняет неудобство. Вскоре они забывают о границах и беспощадно топчут их, — она съела последнюю устрицу и запила вином, — топчут не только физически, но и морально.

Слушая Катю, я не заметил, как умял половину бургера. Справедливости ради стоило признать, что "Блэк ангус бургер с угрем и унаги” был в тысячу раз вкусней любого гамбургера в Макдоналдс. Не знаю, что там ел жалкий предатель Сергей в "Фарше”, но от того, что оказалось в моем желудке, я балдел, как черепаха на солнце из советского мультика.

— Недавно я притянула статного мужчину. Буквально с обложки: он хорошо выглядел, всегда ходил в дорогих костюмах и ездил на тюнингованном гелике. Не думая, тратил на меня большие деньги, водил в хорошие рестораны и на пафосные вечеринки. Я влюбилась как дурочка и постоянно думала о нем. От него исходила такая уверенность и такая сила. Он всегда держал плечи расправленными, а спину ровной. Подтянутый спортсмен с кубиками пресса — вот таков был мой Артем. Красавчик. Ему впору сниматься в кино. — Катя посмотрела на бутылку вина, чтобы я подлил ей еще немного. — Мы провели с ним без малого три замечательных месяца. Я летала в облаках, была на седьмом небе от счастья. Его бизнес пер в гору. Курьеры устали обивать мои пороги — столько он отправлял мне цветов и подарков. И тут случилось страшное, то, чего я никак не ожидала. Рай превратился в ад. Я случайно узнала от общих знакомых, что он женат и у него двое детей. Представляете?

Я добил самый вкусный бургер в жизни и с набитыми щеками покачал головой в ответ.

— Когда я ему сказала, что все знаю о нем и его дорогой женушке, он не оправдывался и никак не переживал, а лишь спокойно предложил видеться один-два раза в неделю. Я чуть не расцарапала ему лицо и устроила такую истерику, что мама не горюй. Он настаивал и пообещал за каждую встречу платить мне двести тысяч рублей. Он предложил мне двести тысяч рублей за каждую встречу, представляете? И мне необязательно было с ним спать, он просто хотел меня видеть. Правильно говорит нумеролог: моя цифра пять — мощный талисман для привлечения денег. И для бывшего эти двести тысяч были лишь жалкими копейками для сильнейшей инвестиции. Вкладывая эту скромную сумму, он получил больше в будущем. Он желал использовать мою волшебную энергию и превращать ее в деньги. Мудак. Я заявила ему, что не шлюха и не продаюсь за гроши, что мой мужчина всегда будет при деньгах. И растрачивать себя на всяких женатиков я не собираюсь, — закончила Кати и задумчиво прикусила губу.

К нам незаметно подпорхнула девушка с подносом. Забрав пустые тарелки, оставила нам бутылку вина и железную банку с вьетнамским лимонадом. Думая о том, что Сергей ни черта не шарит в сочных бургерах, я откинулся на стул.

— Как вам бургер? — будто читая мои мысли, спросила Катя.

— Вкусный.

Я хотел сказать больше прилагательных, но боялся показаться невеждой. Я переживал, что нахожусь у Кате под лупой, как мелкий таракан. Мне думалось, что она меня изучает и ждет, где же я завалюсь. Так бывало в школе, на экзамене в одиннадцатом классе. Учительница знала, что я плохо подготовился, и, накидывая дополнительные вопросы, пыталась поймать меня. Казалось, сейчас я сдавал экзамен вновь, только вместо географички с волосами цвета ржавчины его принимала сексуальная Катя с томным голосом и изящной шеей.

— Антон, я же могу перейти на ты?

Я кивнул, открывая банку лимонада.

— И чего же ты все-таки хочешь, Антон? — спросила Катя и положила свои руки на мои.

Я поперхнулся и громко закашлялся на весь ресторан. Из носа вырвались сопли и повисли над верхней губой. Катя доброжелательно подала мне салфетку и указала на подбородок. Я вытерся. Девушка отпила вина и замолчала, впервые за встречу. Мое лицо горело как сковородка. В ушах стоял гул. Мне было жутко неудобно. Я схватился за сидушку стула, чтобы не убежать из этого злосчастного места. Во мне боролись стыд и гордость. Руки вцепились железной хваткой, не давая ни единого шанса покориться инстинктам самосохранения. У меня был лишь один шанс довести желаемое до конца, и я не мог его профукать. Катя сидела напротив меня — я уже добился того, о чем раньше лишь мог мечтать. Сейчас нельзя было давать задний ход и идти на поводу у своих страхов. Я слишком долго жил не так, как бы мне хотелось. Теперь я был решительно настроен довести начатое до конца. Осмелев от внутреннего монолога, я глубоко вздохнул и сказал Кате прямо в лицо:

— Я тебя хочу.

Алекс Лесли рекомендовал говорить так любой понравившийся девчонке. Катя мне нравилась. Да и я уже давно не был подростком, чтобы жевать сопли, несмотря на то, что они так легко вылетают из моего носа.

Девушка поперхнулась. Теперь моя возлюбленная не могла откашляться. Я будто передал ей эстафету. На нас пялились все кому не лень. От администраторов до гостей с самых крайних столов.

— Что там у них происходит? — раздался шепот. — Странная парочка.

Я подал салфетку Кате и указал ей на подбородок. Мы были квиты.

— Когда я впервые увидел тебя, то сразу понял, что ты самая. Та девушка, ради, которой стоит жить, — под аккомпанемент Катиного кашля сказал я. — Ради тебя я готов сворачивать горы, побеждать злодеев, идти в крестовый поход и возвращаться с сокровищами, кидая их к твоим ногам. Ты мой смысл. Увидев тебя впервые, я втюрился, как прыщавый мальчуган. Моя голова превратилась в футбольной мяч, и ее отпинали двадцать два игрока в течении девяносто минут. Я не думал ни о чем другом, кроме тебя, Катя. Ты мне снилась. Мы хорошо проводили время на острове райском Пхи-пхи. Я катал тебя на своем "Триумфе” и ухаживал, как настоящий принц. — Красивые слова будто сказал не я, а кто-то другой. Это так на меня не походило. Моим речевым аппаратом завладел кто-то другой, и я лишь был марионеткой в руках этого существа. Так, казалось, и должно быть, так и было. Даже мои мысли уже думал кто-то другой, не я.

Катя успокоилась и завороженно смотрела на меня, не отводя глаз. Ее внимательность разжигала во мне огонь откровения еще сильней. У меня не было сил действовать логично, правда полилась