Как только Япония вступила в эпоху урбанизации и индустриализации, появилась третья группа якудза, получившая название гурэнтай (gurentai), причём это название было получено ещё до начала Второй мировой войны. Подпадают ли гурэнтай под традиционное понятие якудза или нет, вопрос спорный, но они, вне всякого сомнения, породили группировки якудза другого рода, которые получили название борёкудан (boryokudan) — «силовые группировки». Если вкратце, то гурэнтай называли банды наемников, решавших проблемы заказчика силовыми методами; они воевали за тех, кто больше платил. Участие в борьбе профсоюзов и других организаций рабочих поставило их намного ближе к традиционным японским силовым структурам подполья. В процессе милитаризации Японии некоторые из них стали представлять воинствующее крыло японской политики, известное как уёку («правое крыло»), или ультранационалисты.

В отличие от более традиционных якудза уёку не устанавливали своё влияние над какими-либо территориями — они учиняли насилие исключительно в политических целях. Самой известной группировкой уёку перед Второй мировой войной была Кокурю-кай (Kokuryu-kai) — «Общество чёрного дракона». Кокурю-кай была секретной ультранационалистической зонтичной организацией (то есть объединяла в себе несколько обществ, действующих на разных территориях), членами которой было множество правительственных чиновников и офицеров, а также множество мастеров боевых искусств и обитателей японского подполья, занимавшихся политическим терроризмом и убийствами. Также члены Кокурю-кай предоставляли услуги шпионажа для японских властей и занимались контрабандой, включая торговлю китайским опиумом, проституцией и азартными играми за рубежом, — все эти области деятельности поставляли Кокурю-кай как денежные средства, так и информацию.

В ходе восстановления страны после войны якудза управляли чёрным рынком в полном соответствии с традициями тэкия. В то же время они начали контролировать крупные морские порты и индустрию развлечений. Самой большой зонтичной группировкой якудза стала Ямагути-гуми (Yamaguchi-gumi), появившаяся в регионе Кансай и владевшая крупной индустрией развлечений в Осаке и не менее крупными морскими портами в Кобэ. Оккупационные силы США пытались бороться с Ямагути-гуми и другими группировками, но ощутимых успехов не добились, фактически признав свое поражение к 1950 году.

Постепенно якудза стали применять огнестрельное оружие и всё больше стали походить на классических западных гангстеров. На данном этапе и тэкия, и бакуто не ограничивались своими традиционными отраслями деятельности и распространяли свое влияние на любую область, которую считали выгодной. В то же время гурэнтай стали брать на себя традиционные роли тэкия и бакуто, что в итоге привело к столкновению всех трех крупных групп якудза и борьбе за власть и престиж.

В 1960-х годах Ёсио Кодама, экс-националист, решил договориться с различными группировками и установил контакт с группой Ямагути-гуми во главе с Казуо Таокой, Тосэй-кай во главе с Хисаюки Матии и, в конечном счёте, с Инагава-кай (Inagawa-kai). Стычки между отдельными бандами, однако, продолжались.

Буракумин и корейско-японские якудза

Хотя корейцы составляют в Японии ничтожную часть (0,5%) от общего количества жителей, они являются очень важной составляющей якудза, возможно, потому, что страдают от жестокой дискриминации наряду с буракумин, потомками низшей касты сословной Японии, которая занималась выделкой кож, уборкой мусора, забоем скота и т. д. Несмотря на то что в 1871 года кастовая система в Японии была отменена, брак с потомками буракумин не поощряется до сих пор, и их стараются не принимать на работу в крупные компании. От общей численности якудза эти ущемляемые в правах группы населения составляют около 15%, а в начале 1990-х годов 18 из 90 крупных начальников в группировке Инагава-кай были этническими корейцами. Национальное полицейское агентство Японии предполагает, что корейцы составляли около 10% от общего числа буракумин в Ямагути-гуми. Также корейцы входили в число борё-кудан.

Хотя этнические корейцы, родившиеся уже в Японии, составляют существенную долю японского населения, из-за национальности их до сих пор считают иностранцами, просто проживающими в стране. Таким образом, корейцы, которые зачастую избегают заниматься законной торговлей, принимаются в кланы якудза именно по той причине, что соответствуют образу изгоев общества.

Человек, который проложил путь для японо-корейцев в японском обществе, был японо-корейский якудза, основавший Тосэй-кай, — крёстный отец Хисаюки Матии. При рождении в 1923 году он получил имя Чхон Квон Ён и постепенно стал крупным уличным бандитом, видящим в Японии множество возможностей. В итоге Матии удалось покорить эту страну, после чего он стал налаживать контакты с США, в частности, сотрудничал с американской контрразведкой, в которой оценили его стойкие антикоммунистические убеждения.

В то время как многие японские якудза оказались в тюрьме или находились под пристальным надзором со стороны оккупационных сил США, корейские якудза чувствовали себя вполне свободно и постепенно прибрали к руками самые прибыльные чёрные рынки. Но вместо того, чтобы конкурировать с японскими якудза, Матии заключил с ними союз и на протяжении всей своей подпольной карьеры оставался в близких отношениях с Кодамой и Таокой (см. выше).

В 1948 году Матии создал свою группировку Тосэй-кай («Голос Восточного Ган») и вскоре прибрал к рукам район Гиндза. Тосэй-кай стала настолько мощной группировкой в Токио, что даже была известна как «полиция Гиндзы», и всесильному Таоке из Ямагути-гуми пришлось договариваться с Матии о том, чтобы его группировка продолжала действовать в пределах Токио.

Огромная империя Матии контролировала импортные поставки нефти, туристический бизнес, развлечения, бары, рестораны и проституцию. Он и Кодама без посторонней помощи сделали себе состояние на инвестициях в недвижимость. Что ещё более важно, Матии выступал посредником между корейским правительством и якудза, что позволило японскому криминалу заняться бизнесом (т. е. рэкетом) в Корее, которую терроризировали японцы. Благодаря Матии, Корея для японских якудза стала вторым домом. Дабы ещё больше укрепить отношения преступного мира обеих стран, Матии было разрешено приобрести крупнейший паромный сервис, соединяющий города Симоно-сэки (Япония) и Пусан (Южная Корея) и являющийся самым коротким маршрутом между двумя странами.

В середине 1960-х годов давление со стороны полиции вынудило Матии официально распустить Тосэй-кай. В то же время он сформировал две якобы законные организации: Восточноазиатскую бизнес-компанию и Ассоциацию дружественных организаций Восточной Азии, которые стали ширмой для ведения преступной деятельности.

По широко распространённому мнению, Матии способствовал похищению лидера корейской оппозиции Ким Дэ Чуна из отеля в Токио. Предполагалось, что Ким должен был быть выброшен в море, спутанным по рукам и ногам, с завязанными глазами и присоединенным грузом, чтобы его тело никогда не всплыло. Но внезапно казнь через утопление была отменена, и Кима тайно доставили в гостиницу в окрестностях Сеула. Вмешательство американцев, как утверждается, тогда спасло ему жизнь. А дальнейшее полицейское расследование показало, что люди Матии снимали все другие номера на этом этаже гостиницы. Тем не менее обвинение в похищении людей Матии никогда предъявлено не было.