Мимо проходили люди, толкали их локтями, но Филохов ничего не замечал. Его воля к сопротивлению иссякла.

– Да, были наркотики.

– Вы отразили это в заключении? – Матвей держался невозмутимо.

– Да, отметил. Но внимание не заострял. Власов не употреблял наркотики регулярно. Это была разовая доза, причем давняя.

– Насколько давняя?

– Неделя, максимум две. Она не могла стать причиной смерти.

– Артур Яковлевич, поезд! – Матвей улыбнулся, отпустил эксперта и кивком показал на уходящий состав.

Филохов запоздало встрепенулся, сделал шаг-другой, но наваждение спало, ясность восприятия вернулась. Он остановился и махнул рукой. О чем печалиться? Через минуту будет следующий поезд.

Патологоанатом повернулся к Матвею, но не увидел его. Как будто и не было никого. Может, ему все померещилось? В метро всякое бывает.

Кругом тихо, во дворе не угадывается чужого присутствия. Пока Мюллер при исполнении, попасть в дом можно только через его труп. А он жив и здоров, радуется хозяину сдержанно, как положено породистому псу, но искренне.

Все равно Матвей входил в дом осторожно, глядя под ноги, осматриваясь. Три дня они с Даной отсутствовали, ночевали то в машине, то в гостинице. Могли бы скитаться и дальше, но Матвею нужно было покормить собаку. Это раз. Во-вторых, он оставлял свой дом без присмотра как приманку для врага.

Засаду могли устроить те же котофеевские недобитки, головорезы, нанятые Истоминым или еще кем-то. Начальник службы безопасности банка легко мог вычислить их. «БМВ» Даны стоял все это время во дворе. В машине работала спутниковая сигнализация.

Но ловушка никого не привлекла. И в доме пусто, и тачка вроде бы не заминирована. Матвей проверил все и только тогда отправился за Даной. Он подъехал к дому и высадил девчонку возле самого крыльца.

– Блин, мы что, дома? – На радостях Дана обняла за спинку кресло-качалку, но садиться не стала.

Пока Матвей просматривал запись со скрытых видеокамер, она приготовила ужин. Он прокручивал видео за три дня, пусть и в ускоренном режиме, поэтому времени на это ушло немало. Дана успела и картошку с колбасой пожарить, и душ принять. Как бы завтра порядок в доме наводить не принялась.

Она и раньше не особо кичилась своим исключительным статусом, а сейчас и вовсе обходилась без брызг шампанского. Ни одного взбрыка за три дня. Что говорил ей Матвей, то и делала.

Ее главная задача заключалась в одном – не мешать. Он уходил, и она терпеливо его ждала то в машине, то в номере гостиницы. Еще Дана помогала ему в работе с Интернетом, добывала информацию про Ивлева и Филохова. Их дуэт сработал очень неплохо.

Матвей просмотрел видеозапись, но, как и ожидал, крамолы в ней не нашел. Теперь можно успокоиться. Мюллер на посту, дверь крепкая, окна занавешены так, что граната запутается в шторе. К тому же на бросок подобраться непросто. Жека со своими отморозками пробовал, но сошел с дистанции быстро, еще до того как Мюллер учуял его.

Холодная ночь на улице, а в комнатах тепло. Камин горит, котел гонит по трубам горячую воду. Хороший у него дом, уютный. Дане здесь нравилось. Матвей видел это.

Он тоже принял душ и сел за стол. Дана чувствовала себя на кухне полной хозяйкой. Жареная картошка с колбасой, соленые огурчики, квашеная капустка с зеленым горошком, бутылка водки. Много пить нельзя, но по стопке можно. Грамм по сто, для поднятия духа.

Дана выпила с ним, потом вдруг поднялась, подошла к нему сзади, обняла за шею и прижалась к спине. На ней домашний халат, и непонятно, есть ли под ним что-то. Грудь у нее далеко не самая большая, но бугрящаяся упругость чувствуется, зов природы передается через кровь.

– А может, ну их к черту, эти миллионы? – спросила она.

– Тебе видней.

– Мне здесь очень нравится. Я бы осталась.

Матвей промолчал, но она лишь крепче прижалась к нему и спросила:

– Ты хочешь, чтобы я осталась?

– Хочу.

Дана действительно очень нравилась ему. Если она перестанет претендовать на статус небожительницы, то с ней можно строить отношения. Ему шальные миллионы не нужны. Дана и без статуса девушка непростая, но это не препятствие. В принципе, он хотел бы, чтобы она осталась в этом доме навсегда.

– А как же Лариса?

Матвей повел плечами.

Дана правильно его поняла, отстранилась, с обиженным видом села за стол и спросила:

– Чем она лучше меня?

– Ничем.

– Тогда почему ты гонишь меня?

– Куда я тебе гоню?

– Вообще. Я к тебе, а ты… – Дана не договорила.

Ей помешала пронзительная трель. Кто-то жал на клавишу вызывного устройства, установленного на калитке.

Матвей подошел к домофону и разглядел на экране знакомое лицо. Смешно это или нет, но к нему на огонек просилась Лариса.

– Вспомни суку, она и появится, – сквозь зубы процедила Дана.

Матвей пожал плечами. Он не хотел оскорблять Ларису без повода. Но его насторожило ее появление. Для этого были причины. Возможно, на ее плечах в дом собирались ворваться головорезы Истомина.

– Дана, заруби себе на носу! Что бы я сейчас ни говорил, ты должна со мной соглашаться. Что бы ни делал, не вздумай мне мешать. Никаких сцен! – предупредил он девушку, затем нажал на кнопку и заявил: – Привет! Подожди немного!

Матвей покинул дом через окно, выбрался со двора через запасный ход. К Ларисе он шел, внимательно всматриваясь в темноту, прислушиваясь к тишине. Похоже, она была одна. Никто не таился поблизости, чтобы ворваться во двор следом за ней.

Он подошел к ней со спины, незаметно. Она даже подпрыгнула от неожиданности.

– Ой!

Лариса попыталась его обнять, но Дана уже открыла калитку из дома. Щелкнул замок. Матвей обнял гостью за талию и увлек во двор.

Взгляды скрещены как шпаги, в мыслях – искры и скрежет. Дана смотрела на Ларису как на врага, та отвечала ей тем же. Но Дана злилась искренне, а гостья кривила губы в дружелюбной улыбке. Взгляд ее взывал к милосердию.

Впрочем, это не мешало ей уплетать картошку за обе щеки. Как будто Дана для нее старалась. Устала она, проголодалась. Так и мотала бы в свою деревню! Нет, к Матвею на постой приперлась! Как будто ее сюда звали.

– Я же знаю, что нечисто там, вот она меня и уволила, – проглотив кусок, проговорила Лариса.

– Что нечисто? – спросил Матвей.

– Натали приворожила Павла Константиновича. Поэтому он и завещал ей все.

– Какая она тебе Натали? – уколола ее Дана. – Наталья Севастьяновна!

– Да какая разница? – отмахнулась Лариса, небрежно глянув на нее.