– Ну и шо? – ответила женщина, не поднимая головы. При ее работе приходилось быть очень внимательной с количествами разных ингредиентов, иначе качество мыла сильно страдало. – Хорошо я его не знаю – так, встречались, перебрасывались парой слов…

– Как его полное имя?

– Джосайя Слинсби. А шо? – спросила Менкен, все еще не поднимая головы. – Да вы хто вааще такой и чего выспрашиваете? Я со Слинсби никаких дел не имела, так шо давайте-ка выметайтесь. Да побыстрее! – На лице ее появилось выражение гнева и, может быть, страха.

– Сдается мне, что он умер, – продолжил полицейский, даже не пошевелившись.

Впервые за весь разговор Лотти оторвалась от своего занятия: руки ее, покрытые жидкостью почти до высоко закатанных рукавов, замерли.

– Джо Слинсби умер? С чего вы это взяли?

– Думаю, что на Бедфорд-сквер нашли его тело, а не бедняги Альберта Коула.

На этот раз женщина повернулась и посмотрела на своего гостя. На ее лице было выражение, которое Телман принял за надежду.

– Может быть, вы не откажетесь взглянуть на труп? – спросил он. – Ну, знаете, чтобы убедиться. – Сэмюэль понимал, что такие прогулки были для Лотти реальной потерей времени и денег. – Это будет работа, которую вы сделаете для полиции и за которую вам, естественно, заплатят… например, шиллинг?

Было видно, что предложение толстуху заинтересовало, но она все еще колеблется.

– Понятно, что в морге будет холодно, – не отступал полицейский. – После этого неплохо будет съесть горячий обед с кружечкой портера…

– Да, это точняк не помешает, – Менкен кивнула в знак согласия, встряхнув кудряшками. – Ну, тады шо, тронулись? И иде же ентот труп, который Джо Слинсби?..

На следующее утро Телман направился прямо на Боу-стрит, чтобы поймать Питта до того, как тот уйдет по делам, и рассказать начальнику, что тело с Бедфорд-сквер принадлежало не Альберту Коулу, а Джосайе Слинсби, мелкому воришке и дебоширу.

Томас был ошеломлен.

– Слинсби? А откуда вы знаете?

Сэмюэль стоял перед его столом, и суперинтендант смотрел на него снизу вверх через гору лежащих перед ним бумаг.

– Его опознала женщина, которая была с ним знакома, – ответил инспектор. – Не думаю, что она ошибается или лжет. Она точно описала его поврежденную бровь и знала о ножевом шраме у него на груди. Даже вспомнила, как он его заработал. Это точно не Альберт Коул, и армейские архивы это подтверждают – Коул был ранен в бедро, именно из-за этого его и отправили в отставку. А на трупе следов пулевых ран нет вообще. Я приношу свои извинения, сэр, – закончил он, решив не распространяться по поводу своей ошибки. Перед Питтом надо было извиниться, но это ни в коем случае не должно было выглядеть как попытка оправдаться.

Томас откинулся в кресле и засунул руки в карманы:

– Скорее всего, адвокат, который первым опознал труп, совершил непреднамеренную ошибку. Можно предположить, что он не привык к виду трупов в морге, как и большинство нормальных людей. А мы решили, что это Коул, из-за носков… И это приводит нас к очень интересному вопросу – почему же в кармане убитого был счет на имя Альберта Коула? Или это был его собственный?

– Не думаю. Джосайя Слинсби жил довольно далеко от Ред-Лайон-сквер, в Шордиче. Это я проверил вчера вечером, – сказал Сэмюэль. – Никто в районе Холборна никогда о нем не слышал и не видел его – ни на улицах, ни в пабах. Насколько я понимаю, Слинсби никогда не встречался с Коулом и не имел с ним никаких общих дел. Чем больше я над этим думаю, тем больше запутываюсь. Слинсби был вором, но зачем ему было воровать счет за носки? Они ведь стоили какие-то жалкие гроши! Никто не хранит подобные бумажки дольше двух-трех дней.

– И что же Слинсби делал на Бедфорд-сквер? Воровал? – спросил Питт, пожевав губами.

– Возможно. Но самое смешное то, что Коула с того момента тоже никто не видел. Похоже, он тоже исчез. – Телман пододвинул себе стул и сел. – Вещи его остались в его комнате, за комнату он заплатил, но никто не видел его ни на торговой точке, ни в «Быке и Воротах». Однако в понедельник он точно там был, а Слинсби в понедельник видели в его логове. Совершенно очевидно, что мы имеем дело с двумя разными, но очень похожими мужчинами.

– И Слинсби нашли мертвым со счетом Коула в кармане, – добавил Томас. – Он что, взял его у Коула по какой-то причине, которая не приходит нам в голову? Или кто-то третий, о ком мы ничего не знаем, взял счет у Коула и передал его Слинсби? А если да, то зачем?

– Вполне возможно, все объясняется какой-нибудь ерундой, о которой мы даже не думаем, – заметил его подчиненный, на самом деле совсем так не считая. Он просто высказывал предположения, надеясь случайно попасть в точку. – Может быть, это вообще не имеет ничего общего с причиной убийства Слинсби.

– А почему у него в кармане была табакерка Балантайна? – задал еще один вопрос суперинтендант. – Генерала сейчас шантажируют…

Пораженный Телман уставился на него во все глаза. Он всегда был невысокого мнения о генерале и о других, ему подобных, но это скорее было презрением к тем, кто получал от общества больше, чем давал ему, и к тем, кто пользовался авторитетом, который абсолютно не заслужил. Такое положение дел принималось большинством людей как должное, и в подобном поведении привилегированных классов не было никакого преступления.

– И что же он такого натворил? – спросил инспектор, слегка раскачиваясь на стуле.

На лице его начальника промелькнул гнев. К обоим мужчинам внезапно вернулась и вновь захлестнула их та взаимная неприязнь, которая возникла между ними, когда Питт был переведен на Боу-стрит. Оба они происходили из простых семей. Томас был не кем иным, как сыном егеря, однако у него были очень большие амбиции. Он говорил как джентльмен, пытался вести себя как джентльмен и очень хотел им стать. Сэмюэль же был верен своим корням и своему классу. Он был готов бороться с врагом, а не присоединяться к нему.

– Генерал ничего не натворил, – довольно резко произнес суперинтендант ледяным тоном. – Но, к сожалению, это не так легко доказать. А подобное обвинение разрушит его репутацию. Речь идет об Абиссинской кампании, в которой, как вы сами это доказали, учавствовал и Коул. И теперь нам необходимо выяснить, имел ли Джосайя Слинсби какое-то отношение к шантажу.

– Табакерка! – понимающе кивнул Телман. – Это что, была оплата? – Не успев произнести эти слова, он уже пожалел о них и выпрямился на стуле.

– Оплата поддельной табакеркой? Вряд ли из-за нее стоило убивать, – с насмешкой заметил Томас. – Джосайя Слинсби, тот мог бы убить за несколько гиней – но не генерал.

Инспектор разозлился на себя за свою глупость. Он знал, что это написано на его лице, хотя изо всех сил старался это скрыть.

– Ну, табакерка могла быть не всей оплатой, – попытался он выкрутиться. – Могла быть ее частью. Мы же не знаем, что еще генерал передал Джосайе. Ведь могло же быть так, что табакерка была последней каплей, после которой Балантайн потерял терпение? Может быть, он понял, что никогда не сможет избавиться от Слинсби и что тот высосет его до конца, а потом все-таки опозорит?