Шеф лежит себе на Мальдивах, греет пузо – и тут ему на пляж звонит Садовникова и милым голоском интересуется: «А не знаете ли вы, почему в вашем особняке не отвечает телефон?» Шеф спросит: «А почему он должен отвечать?» – «Да я туда вообще-то своего отчима поселила. Он там от ментов скрывается. А теперь вот почему-то трубку не берет».

А если поступить так? Таня придвинула к себе городской телефон и набрала «07».

Вредные тетки из телефонной справочной долго кочевряжились. Уверяли, что справок по Подмосковью не дают. Но Тане все же удалось выяснить номер АТС, которая обслуживала коттеджный поселок. Еще пара звонков – и ей сообщили:

– Нет, девушка, телефон мы проверили. С ним все в порядке. Просто трубку не берут.

Таня положила трубку и возмущенно выкрикнула:

– Да куда же вас черти унесли!

Она изо всех сил старалась именно возмущаться.

Потому что, если она перестанет злиться, ее сердце просто разорвется от ужаса…

* * *

«Быстрей, быстрей, быстрей!»

Таня, еще вчера интеллигентный и терпеливый водитель, вовсю сигналила «чайникам», проскакивала в опасной близости от грузовиков и даже, о, позор, зацепила боковым зеркальцем троллейбус.

Водитель троллейбуса не поленился высунуться из окна и заорать на всю улицу:

– Куда прешь, овца!

А Таня, которая раньше никогда не реагировала на водителей-хамов, в этот раз тоже не сдержалась – обозвала троллейбусника козлом винторогим.

И в этот момент зазвонил ее сотовый телефон. Таня на прощание состроила водителю троллейбуса страшную рожу (кто б мог подумать, что творческий директор способен на подобные гримасы!) и нажала на кнопку приема. В трубке прошелестел бархатный, развратный голосок:

– Hi, honey! Ready to come right now?[11].

В первую секунду Таня опешила. Во вторую до нее дошло: «О, дьявол! Значит, моя анкета уже в Интернете! Только этого не хватало.., именно сейчас. Впрочем, раз уж она сама все это затеяла, надо самой и разгребать». И она бодро ответила по-русски:

– Привет, миленький. Конечно, я к тебе приеду.

Только сначала расскажи мне, какой ты?

– А о чем тебе рассказать, крошечка? – откликнулась трубка.

"Черт его знает, какие вопросы задают проститутки… И Таня выпалила первое, что пришло в голову.

– Ты сильный? У тебя – большой?

«Миленький» нервно хихикнул:

– О-о, сладенькая, тебе понравится! У меня – как у Гефеста, а мой друг – просто Приап какой-то!

– Постой-постой, вас там двое? – насторожилась Таня.

– Трое, – простодушно ответил «милый». – Но ты не волнуйся. Мы тебе по тройному тарифу заплатим!

– Нет, зайчик, – строго сказала Таня. – С группой я не работаю.

– Жаль, – огорчился мужик. – Мы тут на твою картинку всем коллективом сопим – сиськи у тебя знатные…

«Тьфу, гадость!» – Таня нажала «отбой» и с отвращением отшвырнула трубку. Будто в грязи вывалялась. Так и хочется вышвырнуть телефон в окно… Ну и ввязалась она в историю! А главное, совершенно бесполезно – ясно, что звонил ей не тот. Маньяки девочку на троих не делят. Да и голосов у них таких наглых не бывает.

И сколько таких не тех еще, спрашивается, будет?

А если появится тот – что прикажете делать тогда?

Вот гадость!.. Ладно, пока забудем. Надо решать, как до особняка добираться. На «Пежо» туда ехать явно нельзя. Похоже, в поселке Клязьминский что-то случилось…

* * *

Таня решила действовать поэтапно.

Сначала подкатила к станции метро «Речной вокзал». Загнала «пежика» во двор жилого дома – мест для парковки полно, все жильцы на работе. Она вспомнила: когда-то, еще в юной, безмашинной, жизни она ездила от «Речного вокзала» в аэропорт Шереметьево.

И кажется, тогда отсюда ходило много всяких автобусов… Наверняка среди них найдется и тот, что привезет ее в поселок Клязьминский, в двух километрах от которого располагается несчастный особняк.

Таня поболталась меж рядами автобусных остановок. Быстро определила маршруты, которые ведут за город. А потом вступила в разговор с бабусей явно деревенского вида. Из ее многословного монолога Таня установила, что в сторону Клязьминского ходит единственный автобус, и местные жители им крайне недовольны:

– Какое расписание, внученька! Ходют, гады, как хочут. Раз в час – если не сломается.

– А маршрутки?

– Тридцать рубликов. Не наездишься, – вздохнула старушка. – А тебе что, в сам Клязьминский нужно?

– Нет, не совсем. Там рядом коттеджный поселок.

– Так этот автобус туда не пойдет, – развела руками старушка. – Надо на повороте выходить и дальше пешедралом топать.

– А давайте мы сделаем так, – предложила Таня. – Я куплю вам билет на маршрутку, а вы мне за это покажите, где выходить.

– Там через лес идти надо, – предупредила ее бабуля. – С версту, а то и поболе. Может, кто крутой тебя подберет? – Бабуля испытующе посмотрела востренькими глазками на Татьяну. Не дождавшись реакции, добавила:

– Их там много на джипах ездют. Но ты к ним не садись. Снасильничают.

– Не сяду, – пообещала Таня. – Я лучше по лесу пройдусь.

– Или вот как сделай, – воистину древняя старушенция оказалась кладезем мудрости. – В этом ихнем поселке сейчас большая стройка идет. Бетон им возят, кирпичи, железки всякие. Даже мрамор, сама видела, полные машины. Ты лучше в такой грузовик попросись. Шофер – он наш брат, довезет, сигареточку ему дашь, и довезет. Даже денег не спросит.

– Спасибо, бабушка, – с чувством поблагодарила Таня.

– Ну, вот и маршрутка, – взмахнула рукой старушка. – Ну что, не передумала меня за свой счет прокатить?

* * *

«Самой мне лечиться надо, а не маньяков ловить! – думала Таня. – Настоящая мания преследования».

Всю дорогу до Клязьминского ее терзали страхи.

То казалось, что лихой водитель маршрутки неминуемо вылетит на встречную полосу. То чудилось, что у раздолбанного «рафика» вот-вот отвалится колесо. Но хуже всего было, когда они проезжали посты ГАИ.

Их на пути встретилось целых три, и на каждом Таня наблюдала одинаковую картину: стеклянная будка, подле нее гаишник или скучающе вертит жезл, или терзает очередного понурого нарушителя. А чуть поодаль от будки, метрах в тридцати, припаркованы «девятки». На каждом посту разного цвета, и номера, естественно, разные. Но внутри, в салоне, – по двое хмурых мужчин. И эти двое не сводят глаз с шоссе, фиксируют каждую проезжающую машину.