Не призывая сразу же во все поверить, прошу всего лишь принять во внимание одно обстоятельство. Сталин не был таким уж простофилей, как многим хочется его изобразить, и уж тем более не был спятившим от своих диктаторских наклонностей тираном или параноиком. Это был выдающийся государственный деятель планетарного масштаба, который в вопросах геополитики резко превосходил всех известных в тот период времени политических деятелей. После шести лет беспрерывного поливания друг друга «навозной жижей» (слова Сталина), ни при каких обстоятельствах Сталин не стал бы подписывать какой-то «секретный дополнительный протокол», по которому выходило что он с Гитлером заранее «распиливает» Восточную Европу, что одновременно означало бы и санкцию на нападение на Польшу, и согласие на участие в силовой «распиловке « этого государства!

Тем не менее, читателям было бы небезынтересно узнать, что же конкретно могло навести фальсификаторов комиссии Яковлева на мысль о необходимости создания видимости того, что-де «оба диктатора заранее договорились "распилить" Восточную Европу»? Судя по всему непосредственным импульсом, давшим окончательный толчок к формированию столь преступного замысла в воспаленных мозгах «коллективного разума « комиссии Яковлева, стали два обстоятельства:

1. В ЦА МО РФ в Ф. 23, Оп. 9157, Д. 2, Л. 433 — 435 по сию пору хранится Записка (№ 475012c от, судя по всему, числа 5—6 июля 1939 г.) начальника Пятого управления (так тогда называлось славное ГРУ) РККА наркому обороны с препровождением перевода анонимного письма от 3 июля 1939 г., направленного в полпредство СССР в Германии, о перспективах соглашения между СССР и Германией касательно Польши и Литвы, которое гласило:

«Неофициальное сообщение

1. Германское правительство приветствовало бы, если правительство СССР обратилось бы к нему с предложениями относительно непосредственного соглашения обоих правительств о будущей судьбе Польши и Литвы.

2. Германское правительство исходит при этом из предложения, что оба правительства питают естественное желание восстановить свои границы 1914 г., т.е вновь присоединить потерянную третьим державам территорию.

3. Германское правительство считает, что в случае достижения соглашения обоих правительств ничего не сможет препятствовать непосредственному осуществлению указанного в п. 2 пожелания. Сопротивление пострадавших было бы так же бесполезно, как и возможное вмешательство третьих.

4. До начала действий с обеих сторон было бы целесообразно установить демаркационную линию, которую ни одна из сторон не должна будет переходить, и линию будущей общей границы.

5. Относительно границ германское правительство имеет в виду небольшое, желательно в интересах национальной обороны, расширение по сравнению с границей 1914 г., а именно — по линии Варты.

6. В качестве компенсации за значительно больший территориальный выигрыш германское правительство заняло бы Литву»,

Чувствуете прямую смысловую перекличку с якобы имевшим несчастье быть подписанным самым первым «секретным дополнительным протоколом»?! Вот то-то и оно, что... За основу своей фальшивки комиссия Яковлева взяла грубую провокацию Гитлера и Риббентропа — сие подметное письмо явно было «творением» Бюро Риббентропа! Уж слишком точно по смыслу перекликается эта провокация с тем, что нам подсовывают в качестве якобы самого первого «секретного дополнительного протокола» от 23 августа 1939 г.! Особенно, что касается упомянутой в п. 4 «демаркационной линии, которую ни одна из сторон не должна будет переходить, и линии будущей общей границы». Банда Яковлева, судя по всему, не слишком долго чесала свои плешивые репы, и обозвали территории по обе стороны этой самой «демаркационной линии», которую, согласно гитлеровско-риббентроповской провокации, надо было, видите ли, установить «до начала действий с обеих сторон», «сферами интересов», а потом постепенно трансформировали в «сферы влияния»! Вот как делаются глобальные фальшивки!

Никаких санкций ни СССР, ни Сталин не давали, хотя Сталин и Молотов прекрасно знали, что Германия вот-вот нападет на Польшу. Его единственная цель заключалась в обеспечении максимально возможной в той конкретной ситуации безопасности СССР, чтобы гитлеровцы не оказались на расстоянии вытянутой руки от жизненно важных центров страны!

Дело в том, что обычная практика Сталина в таких делах заключалась в незамысловатой триаде: поживем, посмотрим, подумаем. Он очень часто использовал такую формулу и занимал аналогичную (выжидательную) линию поведения, когда взятие на себя конкретных обязательств или нечто похожего на это было чревато колоссальными негативными последствиями. Вот он и пожил, посмотрел и обдумал, что произошло с Польшей, начиная с 1 сентября 1939 года. И когда понял, что ситуация действительно становится угрожающей, — в том смысле, что немцы реально могут выскочить на прежнюю польско-советскую границу, от которой до жизненно важных центров СССР рукой подать, — вот тогда-то и принял решение ввести советские войска в Западную Украину и Западную Белоруссию. То есть, судя по всему, в устно обговоренную еще 23 августа 1939 г. «сферу интересов» СССР. И только после этого и, тем более после того, как по жесткому настоянию советского правительства германские войска убрались из советской «сферы интересов», пошел на письменную фиксацию не просто «сферы интересов», а, как указано в договоре от 28 сентября, на фиксацию «границы между обоюдными государственными интересами на территории бывшего польского государства». Хочу обратить особое внимание на то, что, судя по всему, только при таком раскладе получается нормальная логика внешнеполитических решений действий Сталина в тот период времени. А то, в чем нас постоянно пытаются убедить, уж простите за такой «термин», всего лишь нахальная туфта, в которой, правда, просто так сразу и не разберешься.

2. А не разберешься лишь потому — вот и настал момент раскрыть тот самый до чрезвычайности наиважнейший нюанс, о котором говорилось выше — что речь должна идти об одной особенности дипломатической практики. В тех случаях, когда стороны достигают каких-то устных договоренностей по очень важным вопросам, но, тем не менее, не подписывают каких-либо документов по этому поводу, то каждая из сторон для собственной памяти делает нечто вроде протокольной записи примерно такого содержания: мол, обсуждали то-то и то-то, устно договорились о том-то и том-то. За вполне уместную иллюстрирующую аналогию можно взять хорошо известные всем историкам «Некоторые директивы к берлинской поездке», составленные Молотовым по итогам инструктажа у Сталина. Составленные всего лишь для памяти абсолютно неофициальные документы примерно такого же содержания, судя по всему, и были составлены, как германской стороной, так и советской стороной по итогам переговоров о возможном разграничении «сфер интересов». А поскольку дальнейшие события в целом совпали с содержанием этих документов, не говоря уже о том, что их содержание в целом совпадало и между собой тоже, то на такой базе состряпать фальшивку, да еще и имеющую выше упомянутую предтечу, вообще плевое дело. Вот потому-то и фигурируют везде неизвестно когда, по чьему приказу, в каком количестве снятые, куда направленные и кем заверенные «машинописные копии»! Вот потому-то и столь огромное количество несуразиц, неточностей, а то и вовсе глупостей! Ведь глобальная фальшивка — творение очень сложное и за раз все предусмотреть практически невозможно. Соответственно, то тут, то там и повылезали всевозможные ляпы. Но они-то повылезали лишь тогда, когда направленная сугубо против своего народа жесткая информационная блокада была снята. Более того. Когда уже было поздно — СССР-то «успешно» развалили. После этого, да в условиях, когда все СМИ без исключения были и остаются продажными и жестко контролируются всевозможными хитроумными методами, можно было не опасаться того обстоятельства, что ляпы повылезают. Так оно и случилось.