Тетка, хоть и пережила всех своих многочисленных мужей и любовников, детей не имела и умерла бездетной. Впрочем, от нереализованной материнской любви она не страдала – в племянниках и племянницах недостатка у нее не было.

– Как хорошо, что вы приехали, дети. – Полина Разумовская, вся в черном, медленно подошла к сыновьям. – Такая потеря…

– Ма… – Янош наклонился, чтобы его слова могли слышать лишь брат и мать. – Тетке было хорошо за восемьдесят, у нее было то ли пять, то ли шесть мужей. Андрияш, уточни.

– Шесть официальных, не считая любовников, – мрачно подтвердил Андрияш. – Ты к тому, что она неплохо прожила жизнь?

– Определенно! Лучше всех здесь присутствующих. Мам, она учила меня пить текилу, когда мне было… лучше тебе не знать, сколько мне было.

– Ужас!

– Отвратительно, я согласен. Достойно порицания. Но половина всей нашей родни люто ей завидовали. Каждый муж оставлял ей все, даже если не умирал, а всего лишь разводился.

– Слухи о богатстве тети Амалии сильно преувеличены, – сухо проговорила Полина Андреевна. – О покойнице так нельзя говорить. Андрияш, я не ожидала от тебя, ладно Янош, но ты!

– Мам… – Старший сын взял мать под руку, они совсем отстали от выходящих с кладбища родственников. – К чему это лицемерие? Амалия всю жизнь потешалась над половиной, нет, почти над всей нашей родней. А они ее все ненавидели. И пришли сюда, лишь чтобы убедиться, что она не выберется из гроба.

Полина бросила гневный взгляд на сына, но промолчала. Андрияш был уверен: она думала о том же, что и он, – три года назад тетя Амалия уже «умирала», многие так и не простили ей той экстравагантной выходки.

– Можно ночью прийти и посмотреть, полезет ли она из гроба, – раздался за спиной Разумовских знакомый голос. Те как по команде обернулись.

– Слава! – Полина Андреевна раздраженно зашипела. – Откуда в тебе столько цинизма?!

– Гены, – за дальнего племянника в один голос ответили ее сыновья.

Сам же дальний племянник Ярослав Холодов церемонно поклонился тетушке.

– Полина Андреевна, Амалия – известная шутница, она могла и не такое отколоть. Так что я, пожалуй, соглашусь с Яношем, грустить не стоит. Она прожила яркую и очень насыщенную жизнь.

– Завидуешь? – ухмыльнулся Андрияш. – Не думал, что ты приедешь.

– Я только с самолета, не мог не проводить в последний путь Амалию.

Холодов вдруг остановился и шумно втянул в себя воздух.

– Что с тобой? – устало спросил Разумовский.

В отличие от Яноша и Ярослава, он, по просьбе родителей, принимал активное участие в организации похорон и сейчас хотел поскорее добраться до машины, чтобы хотя бы полчаса побыть в тишине. У него, кстати, как и у младшего брата, были совсем другие планы на июнь.

– Со мной? – переспросил Ярослав. – Со мной все нормально, но я чую подвох. Он в воздухе витает. Амалия не могла уйти от нас просто так. Чую, скоро рванет!

– Я могу тебе чем-нибудь помочь?

Андрияш смотрел на Ладу, и на душе у него потихоньку отпускало.

– Хочешь помочь? Просто улыбнись мне. Я давно не видел твою улыбку. У тебя проблемы?

– Никаких. – Девушка пожала плечами и невольно улыбнулась. – Здесь просто идеально. Я давно так не отдыхала, Марк отобрал у меня планшет и ноут, представляешь? А телевизора здесь нет, то есть он есть, но его нужно настраивать…

Такую беззаботную Ладу Кулакову Андрияш видел крайне редко – с тех пор как ему пришлось задержаться в Кракове, они созванивались чуть ли не ежедневно. Для Андрияша каждый их разговор был глотком свежего воздуха. Она ему позвонила первой, когда он прилетел в Краков. Просто поддержать, как сама тогда объяснила.

– Молодец Фридман, ловко. Что врачи говорят?

– Говорят, что все идет по плану, чтобы я набиралась сил, больше занималась. Возможно, к концу года вернусь на работу. Но я тут так кайфую, что даже не хочется воевать за ноут с Марком. Я и телефон включаю, только когда ты звонишь. Она и правда была немного сумасшедшей – эта Амалия… даже жаль, что я с ней не успела познакомиться.

Андрияш расхохотался. Со времени похорон Амалии, которая, вопреки прогнозам Холодова, из гроба так и не вылезла, прошло уже две недели. Янош, как и многие другие их родственники, уже давно вернулся к своим делам, наверняка лишь изредка вспоминая сумасбродную покойницу.

– Значит, ты был ее любимчиком? Я не помню, чтобы ты мне рассказывал о ней.

– Да нечего особо рассказывать, у Амалии было семь пятниц на неделе, как говорится. Я не понимаю, почему она все оставила мне!

– Может, потому что считала тебя самым ответственным, – предположила Лада. – И она знала, что ты не дашь пропасть ее реликвиям. Хотя, жаль, конечно, что она тебя не предупредила о своем решении.

– Потому что я бы отказался. Мне не нужно ее состояние, с которым к тому же столько проблем!

Андрияш вспомнил, какой шок испытал, когда прочли завещание. Все свои активы, свою недвижимость, как в Польше, так и за границей, свои вклады и инвестиции в ценные бумаги, свой фамильный антиквариат, драгоценности, двух кошек, канарейку и попугая, а также свои долги Амалия завещала своему троюродному племяннику Андрияшу. Притом что у нее хватало и более близких родственников.

Был скандал. Обиды и претензии, слезы и угрозы опротестовать завещание. Андрияш в какой-то момент даже хотел бросить весь этот сумасшедший дом, отказаться от наследства и вернуться в Россию. Пока не объявился какой-то проходимец, выдававший себя за самого последнего и тайного мужа сумасшедшей Амалии. Андрияш опасался, что новоявленный наследник пустит по ветру все состояние тетушки, включая те старинные вещи, которые должны храниться в их семье. Пришлось остаться и вступить в бой.

– Я горжусь тобой, – неожиданно для него сказала Лада. – Не ожидала.

– А я от тебя не ожидал. Такое ты мне раньше не говорила.

– Я просила уже прощения за то, что раньше не говорила. – Она немного помолчала, потом исчезла из экрана телефона, послышались ее шаги, затем звук закрываемой двери.

– Лада?

– Я здесь. Да, я горжусь тобой. Никогда не понимала, почему ты по первому же зову все бросал и летел в Польшу. И сейчас… – Она виновато смотрела в экран, а Разумовский от удивления даже дышать перестал. – Я очень расстроилась, что ты не приехал. Мы с Марком тебе уже все приготовили…

– Расстроилась? – как попугай тети Амалии, повторил Андрияш. – Что не приехал?

– Всегда ревновала тебя к твоей семье. – Лада убрала непослушную прядь с лица. – Но сейчас я рада, что ты так поступил. Это твои родные люди, вы друг за друга горой.

– Ну… по-разному бывает, – дипломатично ответил Андрияш, но ему были очень приятны слова Лады.