Оцепенела на секунды. Потребовалось собрать всю волю, чтобы выдержать его взгляд – холодный, жесткий и очень темный. Взгляд хищника. Голодного и безжалостного. Воздух вокруг них закружился в воронку – Ладу словно затянуло в прошлое, ее далекое прошлое, где никогда не было Андрияша, Бессмертного, Марка, не было Мамаева, ее «Буяна», ее уютной ипотечной квартиры. А была девочка Лада, которая пыталась выжить на улице, воюя каждый день со всем миром за себя и за свое право на будущее.

Взгляд волка, который когда-то был волчонком. Таким же беспризорным и никому не нужным, как и она. Вот что ее сразу насторожило, показалось знакомым. Слишком хорошо Лада знала этот взгляд – видела его в себе, в тех, с кем приходилось драться, от кого нужно было убегать…

Лицо молодого мужчины было ей незнакомо, но она знала, кто перед ней. И ее это совсем не радовало.

– Когда закончится ураган, я пойду домой, – негромко произнесла она, не отводя от него взгляда.

– Не раньше утра. Но я не держу.

В первое мгновение Лада чуть было не встала с дивана. За дверью по-прежнему бушевала стихия, ключей от дома нет, да она сейчас и дороги не найдет, не говоря уже о том, что вряд ли сможет сама без помощи пройти больше пары десятков метров.

– Здесь должны быть свечи. – Он правильно истолковал ее молчание. – И теплая одежда.

Где-то в глубине комнаты раздался шорох, щелкнула зажигалка. Лада наблюдала, как он подносит огонь к свечам, стоявшим в канделябре.

Становилось светлее. Они действительно находились в хорошо обставленной старомодной гостиной. Возможно, даже слишком хорошо. Если это все антиквариат.

Шторы были плотно закрыты – вот поэтому она не видела молний, которые явно продолжали сверкать на улице.

Лада смотрела на высокую худощавую фигуру.

– Кто были эти двое на лодке? Я их прежде здесь не видела.

«Тебя я тоже не видела раньше, но про себя ты ничего не расскажешь».

– Деревенские. – Парень медленно подошел к Ладе и поставил тяжелый старинный канделябр на тумбу рядом с диваном, положил зажигалку. – Озеро – одно на всех, вот и приплывают, хотя охрана их гоняет.

«Первый развернутый ответ».

– А вы…

– Гулял.

Лада поежилась, ей не было холодно – скорее, неприятно находиться в мокрой одежде. На диване уже темнели разводы.

– Принесу одежду.

В полутьме Лада видела, как он на ходу стягивал через голову мокрую толстовку. Его не было несколько минут, девушка прислушалась: в доме не раздавалось никаких звуков, а вот снаружи… Внимание привлекла зажигалка – пожалуй, потому, что это был единственный предмет, до которого она могла дотянуться, не вставая.

Любопытно… Зажигалка показалась ей необычной, безусловно, очень дорогой, а может, и вовсе выполненной на заказ. На матовой ровной поверхности была выгравирована буква А.

– Держи!

Ладе в руки полетело что-то мягкое, но тяжелое. Банный халат.

Сам же парень одеваться, похоже, не собирался. На нем были лишь черные джинсы. Взгляд девушки невольно пробежался по полуобнаженному телу. Длинный торс, накачанное, сильное тело с четко очерченными мышцами, идеальный пресс. На плече что-то темнело, кажется, татуировка. Он не походил на качка, не вылезающего из-под штанги, – скорее, сухощавый, но гибкий и быстрый.

Хищник. Очень красивый хищник.

Лада отвела взгляд. Тишина пустого дома, раскаты грома за окном и мерцающие свечи создавали совершенно ненужные ассоциации.

Сейчас она с радостью бы оказалась в родовом гнезде Разумовских перед очами Полины Андреевны, но только не здесь. Лада чувствовала на себе его взгляд.

А потом он пошел. К ней.

В горле забился пульс.

Присел рядом на корточки, заставив Ладу напрячься, вытянуться в струну, но не забиться в угол, не отпрянуть. А смотреть ему прямо в глаза.

«Тьма египетская! Прости, Марк».

Черные бездонные глаза гипнотизировали, растворяли в себе, лишали способности рационально мыслить, только чувствовать, ощущать. Ладе казалось, что она, как и проклятые Моисеем египтяне, может потрогать тьму, окутавшую ее с ног до головы, ощутить ее безжалостность и бесконечность.

Дом словно снова погрузился в кромешную темноту.

Лада очнулась, лишь когда он медленно провел пальцем по ее нижней губе. Наваждение прошло.

– Нет.

– Почему?

– Я не свободна.

– Совсем?

– Совсем.

– Тот здоровяк, с которым вместе ходишь к озеру? – Он встал на ноги и отошел от Лады. – Вранье.

Лада вздрогнула. Получается, он видел их с Марком раньше? Но почему она не замечала? Такого один раз увидишь – не забудешь никогда.

– Не он. Его друг.

Сердце билось как заполошное, Лада прекрасно понимала, что он сейчас может сделать с ней все что угодно. И никто не узнает, ее даже не найдут.

И снова медленные шаги, снова его глаза перед ее лицом. Сейчас Лада уже не позволила тьме себя окутать.

Она не знает, сколько он так смотрел на нее, время замерло.

– Спокойной ночи!

Ладе показалось, что ей послышалось, но незнакомец уже ушел в дальний угол гостиной. Что он там делал, стало понятно через пару минут. На диван легли плед и подушка.

– Спокойной ночи, – тихо прошептала девушка, не особо веря, что ее оставят в покое.

Через мгновение он затушил почти все свечи, оставил только одну. И исчез.

Лада быстро стянула с себя мокрую одежду и надела банный халат. А потом еще долго прислушивалась, но тщетно.

Тишина.

Этой ночью ей снился Разумовский. Она ходила по какому-то темному лабиринту, а он ее звал.

Лада зажмурилась от яркого света, резко и совершенно бесцеремонно забравшегося под веки.

– Просыпайся, – проговорил смутно знакомый голос.

С трудом разлепила глаза, голова болела, но Ладе тут же стало не до этого, как только она поняла, где находится.

Шторы были раздвинуты в стороны.

Возле окна ее новый знакомый. И снова во всем черном, стильный и элегантный, словно сошедший со страниц глянца. Лада не ошиблась – он действительно оказался брюнетом. В утреннем свете мужчина не выглядел как порождение тьмы, хотя что-то демоническое и опасное в нем точно осталось.

И правда красивый. Слишком красивый.

Лада встряхнула головой. Ну уж нет! Ей достаточно красивого мужчины в жизни. Одного.

– Сколько времени?

– Десять. Твой телефон и ключи.