Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Он хотел нанести один раз точечный удар, а потом всю жизнь загорать на Лазурном берегу. И представьте, что у него получилось. Аркадий заработал свои деньги на ваучерной приватизации. Когда Газпром дербанили, а это сорок процентов мировых запасов газа, он влез со своей толстой пачкой ваучеров в их закрытый аукцион. Ему досталось там, какая-то жалкая доля процента, но когда ее пересчитали в акции, Аркадий по волшебству в один момент стал маленьким мультимиллионером.
А Кузьма Кафтанов моментально превратился в болельщика разбогатевшего Аркадия.
– И мог сразу ехать за границу, покупать футбольные клубы, пасхальные яйца, виллы, яхты? – спросил он Пошехонцева Сергея.
– Это у нас с вами было бы все так просто, но не у Аркадия, – ответил хозяин дома, – вы просто не знали покойного.
Гость удивился и приготовился внимательно слушать. Он уяснил для себя, что если не поймет характер убиенного, никогда не сможет раскрыть это убийство, одним висяком будет больше.
– Так вот, Аркадий всегда считал, что за эту приватизацию придется когда-нибудь отвечать. И еще он говорил, что если есть одна приватизация, то обязательно будет и вторая, найдется кто-нибудь, кто захочет еще раз поделить один раз поделенное. Многие ведь опоздали на халявный поезд. Поэтому, как только у него появилась возможность продать свои акции, он их тут же потихоньку стал сбрасывать.
– А деньги переводить в западные банки?
Сергей Пошехонцев закачал головой.
– Не доверял он им. Куски резаной бумаги с напечатанными картинками, вот их валюта, – смеялся он.
– Тогда во что же вложил, в недвижимость?
– И недвижимость он считал ненадежной!
– А что же тогда, золото?
– Не золото. Бриллианты! В них, я думаю, он разместил, весь свой капитал.
– И много?
– Акций у него было миллионов на пятнадцать, минимум.
– Долларов?
– Да!
Кузьма Кафтанов присвистнул. Оказывается, не зря он столько времени убил у Пошехонцевых. Теперь ему становились понятны мотивы убийства Аркадия. За убийством стояли большие деньги. Обычная картина на сегодняшний день. Именно к этой мысли подводил его хозяин. Но получалась маленькая нестыковочка. Если убийца хотел ограбить Мозглю Аркадия, то почему он не вошел в квартиру, ведь он совершенно спокойно мог затащить Аркадия внутрь и затем провести доскональный обыск. Естественно в том случае, если драгоценности находились там. А он это не сделал. Неужели он знал, что их там нет? Зачем же в таком случае было убивать хозяина дома? Месть, ревность или иное что? Да, убийство становилось загадочным. А к чему, собственно говоря, хочет подвести его Пошехонцев Сергей? Они ведь с женой играют на разных инструментах, да притом еще и вразнобой.
Неспроста Евдокия открылась ему. Что он Папа Римский, чтобы исповедоваться ему? Черная змея подозрений начала вить гнездо в душе у капитана. Эта семейка имеет какой-то свой интерес, подумал он и задал свой коронный вопрос:
– Простите, Сергей, хоть вы и его друг, но я вынужден спросить, где вы были в момент убийства?
Кузьме показалось, что Сергей непроизвольно вскинулся, но моментально взял себя в руки.
– Надеюсь, вы меня не подозреваете?
– Боже упаси!
– Если это то время, о котором вы сказали, то я ехал домой! Вы удовлетворены?
– Вполне! – сказал капитан, но про себя отметил, что стопроцентного алиби у Сергея Пошехонцева нет. Что ж пора откланяться. На посошок он решил задать пару последних вопросов.
– А вы не знаете случайно, где сейчас находятся бриллианты покойного?
Хозяин дома одарил капитана презрительным взглядом, но ответил:
– Половину, насколько я знаю, он вложил в замок этой немецкой принцессы. Камешки через границу перевести несложно. А вот где вторая половина, это я не знаю. Может быть он их в лесу зарыл? А может быть они у немки. Во всяком случае, мне она не понравилась. Аркадий ей не нужен был!
«А ты то своей нужен»? – зло подумал Кузьма и решил в открытую спросить:
– Вы что-нибудь против нее имеете? Хоть маленький, но факт? Кто?
– Я скажу, а вы неправильно истолкуете! – Сергей смотрел прямо в глаза капитану.
– Не истолкую!
– У нее хахаль был!
Пришлось капитану сделать вид, что он несказанно поражен. Москва стала хуже деревни, ничего в ней не утаишь.
– Откуда вы знаете?
Сергей помялся и потом ответил.
– Меня Аркадий попросил ее в аэропорту встретить, только я не подошел к ней, а решил на хвост ей сесть. Аллергия у меня на нее. Змея она в юбке.
– А сам он почему не смог?
– Ну мало ли, почему? Не смог и все!
Собравшийся уходить Кузьма плотнее уселся в кресле.
– Что он из себя представлял этот ее любовник?
– Ты знаешь, капитан, эта стерва умеет к себе привязывать мужиков. Любовником у нее был, амбал, качок, лицо кавказкой национальности. Когда она прошла таможенный контроль, он попробовал к ней подойти, так она на него так цикнула, что он, как побитый щенок от нее отвалил. Она глазами по залу искала Аркадия, а того нигде не было видно. Я сначала подумал, что это обычный таксист, но он больше ни к кому не подходил, а стал в отдалении. Потом еще два раза они вроде невзначай пересеклись, тут я и заподозрил нечистое. Потом она отошла в дальний конец зала и снова он тут как тут. Что она ему сказала, я не знаю, но этот красавец-амбал торопливо исчез. Через стекло зала я доглядел, как он на девятке выруливал со стоянки.
– Во сколько это было?
– Да наверно минут через сорок после посадки самолета. Часов в пять. А убийство произошло?
– Между семью и восемью. – ответил Кузьма Кафтанов. – Таким образом, вы хотите сказать, что он успевал доехать до центра Москвы из Шереметьева?
– Я ничего не говорю, – сказал Сергей Пошехонцев, – только вы обратите внимание, что в это время автомобильные пробки не к центру Москвы, а наоборот – из города. При хорошем раскладе можно и за полчаса проскочить это расстояние от Шереметьева.
– А что дальше было? – спросил Кузьма Кафтанов.
– Эта дуреха еще долго ходила по залу, а я издалека за нею наблюдал. Она по-моему дошла до последней точки.
– Она звонила?
Кузьма Кафтанов, думал, что услышит в ответ, что трубку только не кусала, но Сергей Пошехонцев отрицательно покачал головой.
– Ни разу! Я сам удивился. А ведь правда, изображала из себя нетерпеливо ждущую, фланировала по залу, и в то же время ни разу не позвонила. Гм…м… так не бывает, у него ведь был и мобильник, и домашний телефон есть, почему бы не узнать, что случилось? Как понимать капитан?
Спросил бы он что-нибудь полегче. Если бы Кузьма Кафтанов знал ответ, не сидел бы он здесь сейчас. Во всяком случае, капитан твердо уяснил для себя, что алиби у обоих есть. Но алиби шаткое.