него есть! Стоит хотя бы попробовать через него, тихой сапой пролезть к тем, у кого уже будут полномочия найти или если ее нет, то собрать нужную мне статистику.

В институт я пришел, когда началось уже третье занятие. Входить в аудитории и привлекать к себе лишнее внимание я посчитал вредным для моих отношений с преподавателями, этак я им и урок сорвать могу, потому походив по почти пустым коридорам, я отправился в мастерские. Там обычно есть те, что в данный момент не используются, и поговорить с лаборантом или другим человеком, отвечающим за пустующее помещение, будет наверно интересно.

Так в принципе и оказалось. Если в мастерской механики шло занятие, то вот в небольшом отгороженном от остальных помещении изучения химического дела кроме лаборанта никого не наблюдалось.

— Здравствуйте, — окликнул я пожилого мужчину в белом фартуке поверх черной рубашки.

Тот в этот момент навис над какими-то пробирками, а его руки в резиновых перчатках аккуратно сливали две жидкости — синюю и светло-желтую — в одну колбочку. Мое приветствие он будто и не заметил, однако когда закончил свое занятие, все же поднял голову и приветственно кивнул.

— Григорий Бологовский, ваш новый наставник по дисциплинарному делу.

— Михаил Акакиевич Дрозд. Старший лаборант кафедры прикладной химии.

— Очень приятно. Не проведете мне экскурсию по вашей мастерской? Чем здесь занимаются студенты? Есть ли у вас инструкции по технике безопасности? Как поддерживается дисциплина? — закидал я его вопросами.

— Отвечаю по порядку, — степенно начал Михаил Акакиевич, сняв перчатки и пройдя к пустой парте, за которую и сел, предложив мне занять стул напротив него. — Экскурсию тут проводить негде. Все, что есть в мастерской, на ваших глазах.

Я огляделся. В помещении был стол преподавателя, и всего два ряда парт по три парты в каждом. С одной стороны стояли металлические столы с висящими над ними раструбами вытяжек. С другой — два больших окна в рост человека. За спиной преподавателя висел плакат с таблицей Менделеева и рядом с ним дверь в подсобное помещение.

— Студенты здесь изучают на практике, как происходят химические реакции между различными элементами, — продолжал тем временем лаборант, — инструкции есть, их зачитывают в начале семестра. Дисциплина поддерживается просто — дебоширы не допускаются к зачету и об этом объявляется студентам сразу. Еще какие-то вопросы? — и Михаил Акакиевич посмотрел на меня как дед на своего внука — немного снисходительно и с благожелательной улыбкой готового ответить на все вопросы старшего младшему.

Возможно, в другой раз это бы меня задело, но сейчас я решил воспользоваться такой готовностью делиться информацией.

— Да. Какие именно опыты вы проводите? В чем их опасность?

Дальше я выслушал мини-лекцию от лаборанта, на несколько минут почувствовавшего себя в роли преподавателя и явно этим очень довольного. Выяснилось, что главная опасность — ожоги и язвы от попадания некоторых веществ на кожу. Но была также опасность возгорания и даже взрыва. На последнем я попросил остановиться поподробнее и, как оказалось, не зря! В мастерской студентов учили готовить взрывчатку!

— Но зачем? — вырвался у меня сам собой вопрос, когда Михаил Акакиевич дошел до этого момента.

— Как зачем? — искренне удивился он. — Раньше, когда институт еще был университетом, у нас была кафедра геологии и природных минералов. На ней готовили геологов для поиска полезных ископаемых, и некоторые минералы без вскрытия пласта просто не найти! А когда доходит до добычи? Там без взрывчатки просто не обойтись! Правильная закладка всего нескольких килограмм динамита позволяет подорвать пласт того же угля сразу на несколько сот метров — и копать не надо! Просто грузишь породу и везешь на переработку. Но ведь взрывчатка — опасное вещество. При транспортировке может и сдетонировать. Проще привезти ее компоненты, по отдельности разумеется, и приготовить нужное количество прямо на месте.

— То есть, вы не только их учите, как создать взрывчатку, но и как правильно ее устанавливать? — шокировано спросил я.

Так здесь же революционерам легко найти себе специалиста, что изготовит им взрывчатку! И покажет, как правильно ее заложить! А если кого-то из этих спецов завербуют?

— Нет, закладывать уже никто не учит, — горестно вздохнул лаборант. — Но вот курсы по приготовлению взрывчатой смеси мы проводим. Такая лаборатория, как у нас, не в каждом университете есть! — с гордостью за свое учебное заведение, в котором имеет честь работать, выпятил вперед грудь Михаил Акакиевич.

Я скептически обвел помещение взглядом и тот тут же начал защищать свое мнение.

— Вы не смотрите, что тут места мало. У нас ведь и полигон для испытания имеется, и разрешение на проведение таких опытов, да и наши заявки военное ведомство в срок исполняет.

— Заявки?

— На пополнение необходимых для учебы ингредиентов.

— А вы ведете учет, кто и в каком количестве их использует?

— Нет, зачем? — по-доброму улыбнулся лаборант моему вопросу. — Как запасы заканчиваются, просто пишем новую заявку и через пару дней получаем все потребное. Так что на всех курсистов хватает и даже на небольшие опыты остается.

Он все также смотрел на меня, как умудренный опытом дедушка на несмышленого отрока, а я задавался вопросом — этот Михаил Акакиевич хоть понимает, какая это дыра в безопасности? Ведь студенты уже показывали свой буйный нрав. Выступали против императора. А тут у них практически неограниченный доступ к ресурсам для изготовления бомб!

Да и просто даже сторонника императора можно купить, если тот нуждается в средствах. Попросить вынести определенное количество реагентов для будущей бомбы будет не проблемой. Причем студент может быть даже не обучен взрывному делу, и не понять, что сам творит! А куда моя служба смотрит? Ну теперь-то я конечно доложу об этом, но раньше-то? Ведь в институте проводили чистки девять лет назад, так почему не учли, что в оставленной без присмотра мастерской можно не только делать самодельные бомбы, но и провернуть это тайно!

— Ясно, спасибо, что просветили меня, — решил я прощаться со словоохотливым лаборантом.

Озвучивать свое мнение перед ним я не собирался.

Занятие в институте подошло к концу, и студенты потянулись к столовой. Я тоже отправился туда, по пути прислушиваясь к разговорам молодых людей вокруг.

— Смотри, а ты говорил, что его выпнули! — удивленный возглас слева.

— Не в этот, так в другой раз, — прошипел ему в ответ кто-то.

— Слава богу,