Она шагнула вперед и протянула ко мне свою костлявую руку. Я отступил, беспомощно размахивая перед собой Катбертом.

— Сейчас я пущу в ход… этот неодушевленный предмет! — воскликнул я в отчаянии.

— Бедное дитя! — рассмеялась Смерть. — Уж не думаешь ли ты убить меня? Убивать, мой дорогой ученик, — это моя привилегия!

Катберт опять захныкал и задергался у меня в руке.

— Нет, ты не посмеешь! — закричал я, надела выиграть еще несколько минут жизни. — Пускай ) Вечный Ученик! Но у меня есть друзья! И знай что они могут появиться в любой момент!

— Значит, надо торопиться, не правда ли? — жутко улыбнулась Смерть. — Иди же ко мне скорей, Вечный Ученик!

Около костлявых ног Смерти мелькнуло что-то коричневое, и послышался писк: — И-ип! Ип! У меня екнуло сердце. Мой хорек!

— Да ладно тебе, Вунтвор! — сказала Смерть, и в ее загробном голосе зазвучали нотки раздражения. — Хорек мне тоже не помеха! Не думаю, что высшие силы станут возражать, если, забирая Вечного Ученика, я прихвачу и хорька.

Положение было отчаянное. И все же надежда оставалась! Ведь мой хорек нашел меня гораздо быстрее, чем я мог предполагать. Может быть, и остальные друзья уже близко!

— Ну, не будем тянуть! У меня еще полно других смертей.

Ее костлявые руки необыкновенно ловко и быстро схватили меня за горло. Я пронзительно закричал и упал на траву. Пальцы сжимались все крепче.

— Успокойся! Не будь ребенком. Ты только затрудняешь мне…

И вдруг на какой-то миг стало светло, как днем.

— Вот ты где! — послышался голос сверху.

О, этот бархатный баритон я узнал бы из тысячи. Это Хьюберт осветил все вокруг своим драконьим огнем. Распластав по воздуху огромные крылья, он готовился к посадке.

Вопль Смерти по силе был равен крику сотни умирающих:

— Вам не удастся все расстроить! Я все равно заберу тебя, Ученик! Пусть даже это нарушит равновесие космических сил. Я возьму и хорька, и дракона тоже! — Одной рукой она по-прежнему держала меня за горло, а другой поманила Хьюберта. — Иди-ка сюда. Ты и не заметишь, как все будет кончено.

— Что здесь происходит? — спросил дракон, приземлившись. — Судя по всему, пьеса — трагическая!

— Дракон! Хорек! Ученик! — Смерть широко разинула рот и выкрикнула: — Я забираю вас в…

— Вот вы где! — загалдели сразу полдюжины голосов. Из лесу появились все наши, и Нори с ними!

Порыв злого северного ветра, сопровождавшийся воплем бессильной ярости, вынудил всех застыть на месте. Ветер стих так же внезапно, как и начался. Смерть исчезла.

Первым подал голос Хьюберт.

— Да! Это была настоящая трагедия! — прошептал он.

— Да уж, — подтвердил я, совершенно потрясенный происшедшим. Я посмотрел на остальных, втайне опасаясь, как бы Эли с единорогом снова не набросились на меня с изъявлениями своей любви. А что же Нори?

— Здравствуй, Вунтвор, — сказала она и подошла ко мне. Остальные, в том числе Эли и единорог, держались на расстоянии. — Мы беспокоились за тебя.

— Правда? Э-э…

— Все началось с того, — продолжала Нори, когда стало совершенно ясно, что я не смогу закончить свою мысль, что я почувствовала в воздухе волшебство. До сих пор до конца не понимаю, что это было… Может быть, рассеянное на воздухе приворотное зелье или одно из средств, которые фермеры дают животным перед случкой. К сожалению заклинание было исполнено так неумело и эффект получился столь размытым, что точнее сказать трудно. Поэтому я сразу подумала о тебе. — Она погладила меня по плечу. — Конечно, ты несколько неловок, но ведь это так трогательно! Я не знал, что и сказать. Нори опять со мной разговаривает!

— Да уж, — срывающимся голосом ответил я.

— Хорошо, что я успела вовремя, — продолжала Нори. — Мало того что тебя похитил великан. Это твое приворотное зелье подействовало на всех окружающих. Правда, заклинание было такое неуклюжее, что отменить его ничего не стоило. А потом мы кинулись спасать тебя.

— Проклятие, — подал голос Хендрик. — К счастью, великан сам заблудился. Мы очень скоро обнаружили, что он в какой-то момент повернул обратно, к нашему лагерю. Но тебя с ним уже не было! Тогда Хьюберт полетел вперед, искать тебя.

— И очень скоро нашел! — гордо заметил дракон. — Мои чувства обострены игрой на сцене. Я чую зрителя за версту!

— Да уж! — я наконец обрел дар речи. — Спасибо вам всем.

— Скажи спасибо, что ты жив и можешь сказать нам спасибо! — съязвил Грубый.

— И почему это мы вечно должны всех спасать? — закапризничал Раздражительный.

Болезненный кашлянул, Шумный что-то уронил. Итак, Нори устранила последствия моего заклинания. Значит, все опять нормально.

— Ну, как тебе прогулка с великаном? — спросила Нори.

— Да уж, — ответил я и глупо улыбнулся. Я глаз не мог от нее отвести. Как я любил ее волосы с рыжинкой, ее глубокие зеленые глаза! Как я мечтал ее увидеть! — Э-э… Нельзя ли нам поговорить минутку наедине?

— Что ж, если ты настаиваешь… — Нори широко улыбнулась мне в ответ.

Я настаивал. Еще как настаивал! Я сказал остальным, что нам с Нори надо поговорить, и мы углубились в лес.

— Нори, — прошептал я. Я взял свою любимую за руки и привлек к себе. О, как же я соскучился!

— Это называется «поговорить»? — спросила она с притворной суровостью и сразу же рассмеялась. — Я тоже скучала, Вунт…

Она не успела договорить. Земля задрожала.

— О нет! Только не Голоадия! — воскликнул я. Затрещали ближайшие кусты. Может быть, это

мои спутники спешат к нам на помощь? Внезапное и до боли знакомое ощущение: нож у горла! Из-за широкой спины Паразита появились Урод и Мерзавец.

— Наконец-то вы нашли укромное местечко! Мы так рады за вас! — осклабился Урод. — Надеюсь, твоя дама не станет возражать, если мы немного побеседуем?

— Вообще-то, моя дама — волшебница, — ответил я.

Урод и Мерзавец покатились со смеху.

— Ага! — потешался Урод. — В таком случае я — великий волшебник Эбенезум!

— Ага! Эбенезум! — поддакнул Мерзавец. Между тем земля у нас под ногами дрожала все сильнее.

— Да уж, — заметил я. — Вы хоть понимаете, что на нас сейчас нападут силы Голоадии?

Это замечание показалось Мерзавцу и Уроду еще забавнее первого.

— Твои жалкие попытки отвлечь наше внимание просто смешны! — простонал Урод, вытирая слезы, которые у него выступили от хохота. — Что ты еще придумаешь? Скажешь нам, что у нас шнурки развязались?

— Ага! Шнурки! — хихикнул Мерзавец, украдкой бросив опасливый взгляд на свои башмаки. Запомнил-таки Башмачника!