Канонада меж тем продолжалась и, казалось, все усиливалась, вселяя в нас сознание о серьезности положения и тревогу за его развязку. Конечно, артиллерия, притом новая, не знавшая хорошо местности, не могла причинить нам сколько-нибудь чувствительного материального вреда.

Так оно на деле и оказалось. Но противник, видимо, рассчитывал больше на моральный эффект – хотел нас потрясти необычайной силы шквалом массового огня. В этом отношении он, возможно, следовал недавнему нашему опыту. Но не на таковских, как говорится, напоролся. «Кремневая дивизия», к тому же победительница предшествующих дней, как всегда, показала себя и здесь достойным образом.

Перед рассветом, в темноте еще, под непрекращающийся гул ураганного огня противник густыми массами очень больших сил повел наступление на вершину 256 и участок северо-восточнее ее с запада и особенно с северо-запада, со стороны д. Турия. Натиск вылился в несколько повторных атак, продолжавшихся до утра, часов до шести. Все попытки овладеть вершиной 256 были блестяще отбиты 9-м Ингерманландским полком. Несколько более успешно австрийцы действовали правее 256, у Сопановчика. Значительно превосходные силы было несколько потеснили жидкие цепи Новоингерманландского полка и стали угрожать флангу и тылу 9-го полка. Создалось тревожное положение. На правом берегу к этому месту был двинут Донской казачий полк. Меня командир корпуса послал на автомобиле в кавалерийскую дивизию с приказанием немедленно спешить к селам М. и Б. Андруга.

Накануне вечером прошел ливень, и я с трудом по грязной дороге, в гору добрался до штаба кавалерийской дивизии, в южной окраине города. Дивизия, вероятно, под влиянием канонады, была уже поднята. Я передал начальнику дивизии приказание. Но едва я вернулся в штаб, обстановка изменилась в благоприятную для нас сторону. Последний батальон резерва новоингерманландцев, ведомый лично командиром полка, полковником Геннингсом, при хорошей поддержке огня косого и даже флангового наших батарей от сел М. Андруга – Шепетин, отбросил насевшего противника. Весь полк двинулся вперед, преследовал его и взял довольно много пленных.

Я, не вылезая из автомобиля, снова помчался в кавалерийскую дивизию, но уже с иным приказанием – дивизии через Сопанов прорваться вперед для преследования противника. На этот раз я встретил начальника ее со штабом на дороге – дивизия уже выступала – и передал ему новое приказание, сообщив о новой нашей победе, встреченной всеми радостно.

Однако прекрасная в своем составе конная дивизия не проявила должного порыва. Вернее – не проявил его ее начальник, полки же обладали порывом, как скоро это и доказали в районе д. Каменна Верба. Особенной порывистостью и смелостью отличался ее конно-горный дивизион. Еще накануне, пройдя долину Иквы по разведанной мною тропе, его батареи перекинулись на левый берег Иквы по подготовленному саперами мосту и утром приняли горячее и смелое участие в бою 10-го полка, оказав ему важную услугу.

Кавалерийская же дивизия в этот день так и не перешла на левый берег Иквы, прислав донесение, что-то вроде того, что она не может пройти через захваченную австрийскую позицию без предварительной расчистки в ней переходов и проходов.

Утром уже к штабу корпуса нахлынула новая волна пленных. Опрос их дал интересные сведения. В бою сегодня приняли участие свежие резервы, силою всего до одной с половиной дивизии. Части эти были притянуты сюда из района Луцка и из-под Почаева. Из первого места прибыло почти около дивизии. И это как раз тот резерв, который был до крайности необходим именно у Луцка: 23 июня стрелки 40-го корпуса генерала Кашталинского[185] и дивизия 8-го корпуса генерала Драгомирова[186] прорвали фронт австрийцев у Олыки и 25-го уже ворвались в Луцк, наголову разбив 4-ю австрийскую армию генерала Линзингена[187], которого долго не могли уверить его подчиненные, что русские ведут сильное наступление.

Не менее бригады подброшенных к Сопанову резервов противника было взято из резервной группы у Почаева. У нас были точные сведения, что здесь всегда находилось около дивизии. Не прорви 17-й корпус позиции австрийцев у Сопанова, эти резервы целиком, вероятно, пошли бы на фронт 6-го корпуса.