Получится или нет, судить вам. Сначала слово будет предоставлено арабскому историку.

Итак. Устройтесь поудобнее. Возьмите в руку кружку ароматного крепкого чаю. Глубоко вдохните его терпкий аромат, возможно приправленный тонкой ноткой чернослива или каких-то иных, диковинных трав. Сделайте глоток. Закройте на минуту глаза, затаите дыхание и прислушайтесь. Предания веков накопили свои воспоминания и теперь спешат ими поделиться. Сначала вы услышите, как разворачивается с глухим треском древний, пожелтевший от времени свиток. И увидите, что коричневые, выцветшие под давлением столетий, казалось бы, безжизненные буквы оживают, что в них трепещет и бьется душа, и перед вашим мысленным взором разворачивается целая картина. Начинают мерцать магические образы, и все это озаряется светом чарующих восточных сказаний. Оживают бесчисленные свидетельства битв, нападений, трагедий и разгромов. Появляется картина, в которой есть загадочные далекие страны, путешествия и походы, поражения и победы. Картина чести и отваги, боли и ненависти, предательства и жестокости. Вдохните эту смесь полной грудью, дайте волю фантазии и попытайтесь сами представить то, что произошло давным-давно на берегах Куры.

«В этом году отправилось войско народа, известного под именем Русов, к Азербейджану. Устремились они к Бердаа, овладели им и полонили жителей его.

Они (Русы) проехали море, которое соприкасается со страной их, пересекли его до большой реки, известной под именем Куры, несущей воды свои из гор Азербейджана и Армении и втекающей в море. Река эта есть река города Бердаа, и ее сравнивают с Тигром».

Наши предки не просто приехали к городу, а приехали, обладая точной, проверенной информацией, что в это время основных воинских сил, а с ними и самого правителя в Бердаа не будет. Это был наиболее удобный момент для захвата города и подчинения его себе.

Это не просто удачное стечение обстоятельств, не случайность, не надежда на авось, а твердая уверенность и трезвый расчет, к которым добавилось и хорошее планирование операции.

Когда отряд русов достиг города, мусульмане просто не восприняли их всерьез. Имя Свенельда им ни о чем не говорило. Мало ли кто там пришел! Видя, что пришельцев не так уж и много, командир гарнизона, нимало не напугавшись, решил самолично отвадить непрошеных гостей от города. Возможно, что он хотел прикрыться грозным именем повелителя Бердаа Марзубана и, припугнув им чужеземцев, отправить их восвояси.

Возможно, на кого-то такие вещи и действовали.

Поэтому командир гарнизона, не особо раздумывая, смело вышел навстречу русам, а заодно и собственной смерти.

«Было с ним триста человек из дейлемитов и приблизительно такое же число бродяг и курдов». А еще дополнительный резерв из «5000 человек на борьбу за веру. Были они (добровольцы) беспечны, не знали силы их (Русов) и считали их на одном уровне с армянами и ромейцами». Скорее всего, это было ополчение, состоящее из местных горожан, вооруженных чем попало, возможно, просто палками и камнями. Число их сильно завышено, к тому же многие из них могли быть просто любопытствующей толпой.

Занятно замечание автора о том, что они посчитали русских воинов на уровне «с армянами и ромейцами», то есть обозначив тех, кого они не боялись и считали воинами намного слабее себя. Теми, кого можно и палкой отогнать. Однако свою ошибку и профессиональные бойцы, и просто любопытные поняли очень скоро. Русы шутить не собирались, а слова восточного вельможи они просто пропустили мимо ушей. Мало ли что он болтает.

Они недаром проделали такой нелегкий путь. Теперь, когда воины Свенельда были так близко к желанной цели, разговорами и пустыми угрозами их было уже не остановить. Для них все это были игрушки, не принимаемые всерьез.

Драться так драться, они же не целовать мусульман пришли. И русы, несмотря на численное превосходство противника, атаковали его сами. В своей атаке они были прекрасны. Это была мощь, помноженная на силу. Поэтому быстрое нападение оказалось весьма удачным.

Дрогнуло под их всесокрушающим натиском восточное войско, не встречавшееся доселе с русами на поле боя. Дрогнуло и побежало без оглядки, спасая свои жизни.

Бежали все, кто мог бегать, только грязные пятки мелькали. У кого из беглецов было вьючное животное, тот с радостью им воспользовался, а остальные неслись сломя голову, соревнуясь с парнокопытными в выносливости и скорости. Бежали как военные, так и гражданские, и не было в этот момент меж ними различия. Были бы у этих бравых вояк погоны, так срывали бы их на ходу!

Бежали все, кроме гвардейцев – дейлемитов, ибо только они одни остались теперь на поле противостоять вражеской угрозе. Но не долго. Скоро и они все до единого пали под острыми мечами русов, которые добивали дейлемитов с победным азартом. Враг есть враг, и война есть война. Оставлять их в живых нападавшим не имело смысла. По тем же самым законам войны.

Одержав окончательную победу, русы вошли в дрожащий от страха город и легко овладели им, поскольку бегущие со всех ног паникеры даже не удосужились затворить за собой городские ворота. Зато они старались теперь запереть на все имеющиеся засовы двери своих домов, надеясь найти в них спасение и убежище.

Войдя в город, русы, в отличие от предыдущих набегов, не принялись грабить, убивать и насильничать, а успокоили жителей, сделав довольно оригинальное заявление: «Нет между нами и вами разногласия в вере. Единственно, чего мы желаем, это власти. На нас лежит обязанность хорошо относиться к вам, а на вас – хорошо повиноваться нам».

Ситуация складывается забавная – шли русы потрясти Бердаа и пощипать местное население, а на месте увидели, что можно не только разжиться барахлишком, но и весь город прикарманить. Для захватчиков все сложилось изначально настолько удачно, что их мысли приняли иное направление и потекли в другую сторону. Не банальный грабеж, а власть в регионе – вот что теперь занимало умы Свенельда и иже с ним.

Однако здесь необходимо сделать небольшую вставку и еще раз кое о чем напомнить. Пользуясь довольно подробным рассказом Ибн Мискавейха, мы изменим в нем ту последовательность происходящих событий, в которой строит свой рассказ арабский историк. Постараемся расположить их в более логичном порядке, и тогда действия главных героев будут объяснимы с точки зрения здравого смысла. Ведь вполне возможно, что ученый географ, будучи увлечен драматизмом этой истории, построил события так, как показалось удобным рассказать ему. Мы попробуем сделать то же самое, но только в обратном порядке, и восстановить более точную картину произошедшего.

Теперь продолжим.

Понятно, что отдавать просто так свои территории никто не собирался. Узнав о том, что случилось, правитель Бердаа Марзубан хоть и с опозданием, но спешит обратно, и не один, а по дороге домой собирает целую армию.

«Марзубан начал жизнь в горном полудиком племени, стал наемником, командиром наемников и, наконец, правителем Бердаа», – сообщает нам об этом человеке Прозоров. Что ж, здесь с «ведущим историком» не поспоришь!