«Помочь мне? Как? Это невозможно. Вы – старуха, уродливая и худородная! Что же тут удивляться, что я маюсь и ворочаюсь? Моя родословная запятнана! Я молю Бога о том, чтобы у меня разорвалось сердце!»

«И это – единственная причина вашего недовольства?»

«Единственная! А вам этого недостаточно?»

«Что ж, сэр, мне кажется, это излечимо. Думаю, я окажу вам одну услугу – быть может, через день или два. Если бы вы оказали мне чуть-чуть больше внимания, я могла бы вам помочь. Но только, пожалуйста, не говорите мне опять о своем высоком происхождении. Ваша родословная происходит от давно накопленных денег. Вот и все. На деле же грош ей цена. Все это чистое тщеславие. Вам следовало бы больше думать о своем человеческом достоинстве. Вам следовало бы больше уважать тех, кто совершает добрые дела, как в частной жизни, так и в общественной. Они-то и есть настоящие благородные люди. Наш Спаситель учил нас, что истинное благородство исходит от следования Его примеру, а не от денежных мешков наших богатых предков. Пускай они завещали нам все свои земные блага, отчего мы и кичимся своим знатным происхождением, – они ведь не могли передать нам дар святой жизни. Честного человека творят честные дела. Вот единственный урок, какой могли вам преподать ваши предки.

Думаю, вам известны возвышенные слова флорентийского поэта Данте, который учил нас: „Человек неспособен взобраться на небеса по собственным слабым веткам. Господь хочет, чтобы мы просили у Него сил и решимости“. Единственное, что мы можем унаследовать от наших предков, – это материальные блага, которые на самом деле способны навредить нам. Каждому это известно не хуже, чем мне. Если бы добродетель обладала природным ростом в некоторых семьях, передаваясь по наследству от отца к сыну, от матери к дочери, тогда потомкам жилось бы намного легче. Они бы никогда не погрязали в пороках и низости.

Возьмите горсточку горящих углей. Принесите их в самый темный дом, стоящий на полпути между нашим краем и Кавказскими горами. Закройте двери и уходите. Огонь продолжит гореть – чистый и непорочный, как если бы его наблюдали двадцать тысяч человек. Он будет исполнять свое природное предназначение, пока не потухнет. В этом можно не сомневаться. А теперь, возможно, вы поймете, о чем я вам говорила. Благородство нельзя позаимствовать или купить. Огонь всегда, навеки останется огнем. Люди – более сложные натуры, подверженные переменам. Видит Бог, часто бывает так, что сын знатного отца ведет себя постыдно. Есть и такие, кто кичится своими предками, своими доблестными дедами и прадедами, – однако сами при этом отличаются лишь подлостью. Они ничуть не походят на своих предков. Такой человек может величать себя лордом или графом, тогда как в действительности он всего лишь пьянчуга и хам. Благородство – это слава, которую завоевали задолго до вас. Оно не принадлежит вам по праву рождения. Один лишь Бог может наградить вас добродетелью. Бог – вот единственный родник и источник благодати.

Был такой римский писатель, Валерий Максим. Вы не слыхали о нем? Он восхвалял благородство Туллия Гостилия, который поднялся из нищеты и сделался третьим царем Рима. Этот Гостилий обладал настоящим благородством. И Сенека, и Боэций учили нас, что благородные натуры узнаются по благородным делам.

А потому, дорогой мой муж, я прихожу к следующему заключению. Даже если предки мои скромны, то сама я благодаря милости Божьей и собственным стараниям веду добродетельную жизнь. Если я изберу добродетель и буду избегать греха, то тем самым и сделаюсь благородной женщиной. А еще ты винишь меня в бедности? Да разве Спаситель, воплощенный Бог, не избрал себе земную жизнь бедняка? Каждому мужчине, каждой женщине, каждому ребенку хорошо известно, что Иисус, царь небесный, не сделал бы дурного или греховного выбора. Сенека и другие философы рассказывают нам, что веселая, добровольная бедность – великое счастье. Того, кто доволен даже тощим кошельком, пускай самому ему даже спину нечем прикрыть, – того я и назову истинно богатым. А вот тот, кто одержим жадностью, тот несчастен; он вечно алчет того, чего не может заполучить. Богат тот, кто ничего не имеет, но ничего и не желает; можете звать его голодранцем, а вот я назову его рыцарем духа. Бедность поет. Вы помните, наверное, те строки Ювенала, где он говорит о бедняке, который танцует и посвистывает перед лицом у грабителей. Кому-то бедность покажется ненавистной, на самом же деле она – благословение. Она побуждает человека к тяжкому труду. Мудрого она учит терпению, а терпеливого – мудрости. Кому-то покажется, что бедность – жалкое состояние, которого никому не пожелаешь. Но она приближает нас к Богу. Она помогает нам познать самих себя. Бедность – это окуляр, сквозь который мы можем разглядеть своих истинных друзей. А потому, дорогой мой муж, прекратите ваши жалобы. Я не сделала вам ничего плохого. Не браните же меня за бедность.

Еще вы говорите, что я стара. Уж не знаю, пишется ли об этом в каких-нибудь ученых книгах, но мне всегда казалось, что люди благородные должны почитать старость.

Ведь, обращаясь к старцу, вы называете его „отец“? Думаю, многие авторы подтвердят мою правоту. Тогда отчего вы зовете меня „уродливой“ и „дряхлой“? Во всяком случае, вы не станете рогоносцем. Старость и уродство – лучшие в мире хранители целомудрия. А у вас, я знаю, неплохой аппетит. Я смогу насытить его как нельзя лучше. Ну, так выбирайте теперь одно из двух: или я, старая и уродливая, буду с вами до дня моей смерти, и тогда я буду оставаться вашей скромной и верной женой, во всем вам послушной, или я буду молода и красива, но тогда в вашем доме будут вечно толпиться гости; много желающих будет осаждать и другое теплое местечко… Но это я предоставляю дорисовать вашей фантазии. Так как же? Выбирайте – и навсегда угомонитесь».

Рыцарь задумался и долго не мог принять решение. Он вздыхал, тряс головой и снова вздыхал. И наконец он вымолвил:

«Дорогая моя жена, госпожа моя и возлюбленная! Отдаю себя в ваши руки. Выбирайте ту участь, которая вам больше по душе. И выбирайте ту, что будет наиболее почетна для нас обоих. Мне все равно: я соглашусь с любым вашим решением, лишь бы вам оно было по нраву».

«Так, значит, вы мне доверяетесь? – спросила его старуха. – И я сама могу решать, чтó лучше всего для нашего брачного союза?»

«Конечно, – отвечал рыцарь. – Я с этим согласен».

«Тогда поцелуйте меня. Не надо больше ссор! Клянусь вам: отныне я стану для вас двумя этими женщинами сразу. Я буду и прекрасна, и верна. Пусть я лучше умру в безумии, чем предам вас! Я буду вам самой верной, самой любящей женой на свете. Но это еще не все.

Утром я стану красавицей не хуже любой знатной дамы, императрицы или королевы. Поступайте со мной, как вам угодно. А теперь лишь поднимите занавес и взгляните на меня».

И рыцарь с изумлением увидел, что она действительно молода и прекрасна, как и обещала. Он с радостью заключил ее в объятья и поцеловал ее тысячу раз. Она сдержала слово и во всем была ему послушна. Ни разу она не вызвала его неудовольствия. Так они и прожили всю жизнь, пребывая в мире и согласии. Да пошлет нам всем Господь благородных мужей – особенно если они молоды и ловки в постели. А еще, даст Бог, чтобы мы, женщины, их всех переживали. Проклятье тем мужьям, которые не слушаются жен. И дважды пусть будут прокляты скупые мужья! Вот и все, что я хотела вам рассказать.