– Да, была.

– И все наши друзья считали, что это нормально? Они не возражали? Может быть, они все тоже знакомы с ней?

– Многие из них. Она кузина Фредди Харпера.

– Как славно. Она одна из вас. И никто из друзей не счел необходимым соблюдать лояльность по отношению ко мне? Глядя на то, как ты обманываешь меня и привозишь свою любовницу к ним в гости? Прости, но это слишком по-европейски для меня. Я никогда не поступила бы так с тобой из уважения к тебе.

– Она мне не любовница. Я собираюсь жениться на ней.

– Пока что она любовница. Ты все еще женат на мне.

Это также означало, что ее подруга Мирей знала обо всем, но ничего ей не сказала. Она была лояльна по отношению ко всем остальным, но не по отношению к Элен. Джордж одурачил ее.

– И что бы ты стал делать, если бы я забеременела, в то время пока ты спал с ней?

– Это стало бы большой проблемой, – признался Джордж. – Все это было очень неловко.

– И невероятно бесчестно с твоей стороны, – сердито сказала Элен. – Ты целый год лгал мне.

Она чувствовала себя идиоткой из-за того, что даже не подозревала о его измене. Ей казалось, что ее сердце только что разбилось на миллион осколков. А она так старалась стать такой, какой он хотел ее видеть, и делать все так, как нравилось ему. Но она просто не была «одной из них».

– Элен, в последние год-два было очевидно, что у нас с тобой ничего не получится. Ты была единственной, кто отказывался видеть это. Если бы я думал, что у тебя есть реальный шанс забеременеть, я не стал бы так далеко заходить в своих отношениях с Аннабель. Наш брак был обречен еще до того, как она появилась на сцене. Во всяком случае, для меня это было так.

– Это не делает тебя свободным человеком. И, конечно же, я была последней, кто об этом узнал, – с болью сказала Элен.

Она чувствовала себя последней тупицей оттого, что даже не догадывалась о происходившем.

– Может быть, ты просто не обращала на меня внимания. Ребенок был тебе нужнее, чем я.

Элен не была уверена, что это правда, но она не исключала такую возможность.

– И вы заведете с ней детей?

Если они захотят родить ребенка, им наверняка это дастся легче, чем ей, с ее бесконечными искусственными оплодотворениями.

– Понятия не имею, – честно ответил Джордж. – Мы это не обсуждали. Она не так одержима этой идеей, как ты. К тому же у нее уже есть двое детей. Я не уверен, что она захочет еще рожать или что я захочу иметь собственного ребенка после того, через что нам пришлось пройти. Я был бы вполне удовлетворен бездетным браком, и мне хочется иметь жену, которая любила бы меня ради меня самого, а не как донора спермы.

– Это нечестно, – сказала Элен, и слезы покатились по ее щекам. – Я хотела иметь ребенка, потому что я люблю тебя.

– Но все пошло вкривь и вкось. Мы только тем и занимались, что пытались с медицинской помощью побороть судьбу.

– У нас есть надежда спасти наш брак? – с отчаянием спросила Элен, желая знать правду.

Он ответил очень быстро, безо всяких колебаний:

– Нет. Я не могу возродить те чувства, которые испытывал к тебе десять лет назад. Все кончено. Когда ты вернешься, я хочу выставить дом на продажу. Было глупо покупать его – он слишком большой для нас. Но, может быть, ты хочешь оставить его за собой? Хотя он чересчур огромный.

Элен кивнула. В этот момент она не могла беспокоиться о каких-то домах. Она могла думать только о том, что потеряла мужа, который был влюблен в другую женщину, и о том, что ее браку пришел конец. С этого мгновения у нее не будет ни Джорджа, ни надежды родить ребенка. Она с трудом пыталась осознать все это.

– Когда ты возвращаешься? – деловым тоном спросил Джордж.

– Я пока не бронировала билет. Я только сегодня нашла временное жилье для мамы. Но я планировала улететь в субботу.

– Твоей матери повезло, что ты была рядом с ней. Я выеду из дома до твоего приезда. А детали обговорим, когда ты вернешься.

Он немного поколебался, а потом задал вопрос, который пока не приходил ей в голову. Она была слишком шокирована всем тем, что он только что ей сказал.

– Ты останешься в Лондоне или вернешься в Нью-Йорк?

У Элен возникло чувство, что он хочет, чтобы она уехала. Он никогда прежде не разговаривал с ней так холодно. Для него все было кончено, и он хотел, чтобы она исчезла. Она чувствовала себя не женщиной, которую он любил, а деловым предприятием, которое прогорело.

– Понятия не имею. А что?

У нее был свой бизнес в Лондоне, хотя она могла работать за компьютером в любом месте, при условии что она будет летать в Европу на встречи со своими клиентами. Но она не жила в Нью-Йорке уже одиннадцать лет. И в любом случае сейчас ей было не до этого.

– Я просто подумал, что в Нью-Йорке ты будешь счастливее.

Это был его способ сказать ей, что она никогда по-настоящему не вписывалась в его окружение и без него она станет для всех чужой. Он только что ясно и откровенно дал ей это понять, рассказав об Аннабель.

– Мне очень жаль, Элен. Я знаю, что сейчас ты так не думаешь, но, в конечном счете, так будет лучше для нас обоих.

Для него-то уж точно. И она больше не знала, что будет лучше для нее. Она чувствовала себя так, словно на нее обрушился ураган. По-своему ураган «Офелия» разрушил и ее жизнь. Или это был ураган «Аннабель»?

После того как они попрощались, Элен несколько часов пролежала, рыдая, на своей кровати в комнате для гостей. Когда ее мать вернулась домой, Элен сказала ей, что у нее разыгралась мигрень и она останется в постели. Она не стала рассказывать ей о своем разговоре с Джорджем. Она просто не могла. Ей было слишком больно говорить об этом. И эта новость была слишком шокирующей. Она лежала в темноте и плакала всю ночь. Ей хотелось возненавидеть его, но ей это не удалось. И, может быть, он был прав. Может быть, ребенок был ей нужнее, чем он. Но как бы там ни было, теперь все было кончено. Десять лет ее жизни были перечеркнуты. Ни ребенка, ни мужа. Ей придется начать жизнь заново, и она не была уверена, хватит ли у нее на это сил и, вообще, хочет ли она этого. Она чувствовала себя так, словно умирает или уже умерла. В этот день Джордж убил часть ее души своими словами. И она не имела понятия, много ли от нее осталось.

На следующий день Грейс уехала в свой офис еще до того, как Элен поднялась. А когда Элен наконец с трудом встала с постели, чувствуя себя как после двухнедельного запоя, она тут же вспомнила все, что сказал ей Джордж накануне вечером. Он больше не связывался с ней и не присылал ей ни сообщений на мобильный телефон, ни писем по электронной почте со словами о том, что ему жаль, или что он любит ее, или что он передумал. А она так на это надеялась. Для него все было окончательно решено, и он теперь хотел только одного – расторгнуть брак, который стал невыносим для него. И от нее он, очевидно, ждал, что она будет держаться молодцом и отнесется ко всему по-деловому.