Действия мои все еще были машинальны, поэтому, отперев уже дверь и обнаружив за ней – кого бы вы думали? – растрепанную Наталью Шишкову, я настолько обалдел, что, глядя на нее, с запозданием произнес: «Кто там?» К счастью, Наталья на мою реплику никак не отреагировала, видимо, не заметив. Нет, эта женщина, что ли, всегда теперь будет врываться в мое жилище в самое неподходящее время?

Наталья пребывала в каком-то странном, вздрюченном состоянии.

А уж ее вид! Во-первых, от нее несло копотью, по щеке была размазана сажа, из пучка волос торчали во все стороны выбившиеся золотистые пряди, глаза лихорадочно блестели – нет, ничего не хочу сказать, она все равно выглядела очень привлекательно. Сперва я как-то по-дурацки подумал, что она сошла с ума от любви ко мне – еще всплыла сцена из «Гамлета», как кто-то там являлся к кому-то со спущенными штанами… Ах, ну конечно, это же Гамлет и являлся к Офелии. А что вообще происходит?

– Добрый вечер, заходите, – сказал я. Какое счастье, что я вышел к гостям замотанный в одеяло. Не помню точно, но кажется, она моих волосатых ног все-таки не видела…

Отодвинув меня, Наталья буквально влетела в коридор и так и пробежала, не останавливаясь, до самой кухни. Когда я последовал за ней, кутаясь в одеяло, она уже сидела на стуле, обмахивалась газетой и пила воду из стакана.

– Коньячка? – робко предложил я, видя, в каком она состоянии.

Наталья кивнула, я потащился к холодильнику, достал, откупорил, плеснул. Наталья выпила на одном дыхании, но потом слегка закашлялась. Я сел.

– Который час? – задал я довольно неловкий в данной ситуации вопрос.

Наталья тут же покраснела, пригладила волосы и несчастным голосом произнесла:

– Без четверти два…

– Совсем еще рано, – поспешил успокоить я ее. – Я и не сплю в такое время никогда… Напротив, мой день в это время только начинается.

– Вы извините, Юрий, что я к вам так ворвалась…

– Да что вы, пустяки. Мне очень приятно. А чем я заслужил?

Наталья как-то передернулась вся и громко зашептала:

– Вы знаете, у меня… такое несчастье, такое несчастье… К нам сегодня бандиты приходили, – сказала она, и глаза ее наполнились слезами, а на лице отразился страх. Она, однако, тряхнула головой, сглотнула, загнала слезы обратно и продолжила: – Дом наш пожгли… Подчистую. Все-все… Я и вынести ничего не успела… Господи, слава богу, что детей там не было! Дети же ни в чем не виноваты! Говорила я ему – куда ты суешься, куда, какой бизнес? Такие времена – одно жулье на коне, деньги только нечестным образом заработать можно, – тебе-то это все зачем? Нет, не послушал. Я, конечно, раз женщина, ничего не понимаю, у меня страхи, предчувствия… А вышло-то все по-моему! – с трагическим торжеством заключила она.

Всю эту тираду, посвященную, как я понял, мужу, я постарался пропустить мимо ушей. Грешным делом, муж ее меня интересовал все меньше и меньше, если, конечно, не считать моих прямых служебных обязанностей… Вообще, мужей я страсть как не люблю. Возможно, я и не женюсь только из тех соображений, что не хочется становиться одним из этих убогих созданий. Однако как бы с женщиной нервное расстройство не приключилось на почве пережитых волнений, озабоченно подумал я. Я не очень себе представлял, как в таких случаях снимать нервное напряжение… То есть один-то способ я знал, но, кажется, он был сейчас неуместен… Я плеснул ей в стакан еще – на всякий случай.

– С вами все в порядке? – спросил я. – Лично вам они ничего не сделали? Кроме ущерба имуществу?

– Нет, слава богу, ничего…

Выпив опять, она почти совсем успокоилась и стала рассказывать.

За полночь раздался звонок. Наталья еще не ложилась. Она никого не ждала, потому забеспокоилась. Тихонько спустилась на первый этаж, к двери подошла, на всякий случай прихватив с собой ножик с кухни, посмотрела – ничего не видно, ну и открывать не стала.

Это, однако, не помогло – в дверь стали толкаться, потом затрещал замок, – она побежала в милицию звонить, но не успела. В дом вломились все те же братки, ее старые знакомые, вырвали у нее из рук телефон, разбили. Над ножом ее насмеялись. Она даже пригрозила себя убить, на что те совсем обрадовались: валяй, говорят, корова, нам же легче будет, напугала ежа голым задом… Отобрали, стали ей сначала ножом этим грозить, поиздевались, как водится, ну а потом рот заткнули и стали у нее на глазах все из канистры поливать бензином, что с собой принесли. На пол в кучу покидали все с полок – фотографии, бумаги, одежду – и подожгли. Подождали, чтобы разгорелось хорошенько, и ушли. Пожарников, говорят, вызывай. Она сперва рыпнулась тушить, в тазике из ванной воду носила, но уж больно резво принялось – только и успела, что паспорт захватить и другие мелочи – у нее, оказывается, на всякий случай всегда было приготовлено, в пакет сложено – все первой необходимости… И выскочила. Хорошо, что хоть спаслась сама.

– Ну у нас особенно, кроме самого дома, и спасать-то нечего, – говорила Наталья, и из глаз ее опять потекли слезы. Я подсунул ей носовой платок.

Вот что значит заботиться о будущем, подумал я. Интересная мысль – держать все самое важное в одном месте, я тоже иногда подумываю такой кулек приготовить, да все никак… Я не запасливый. Слишком уж раздолбай… Кроме того, я никак не могу определить, что для меня является самым важным. Либо все в кучу сгребать, либо – гори оно все синим пламенем! Обычно это зависит от настроения. Иногда, честное слово, так жизнью недоволен, что своими бы руками… Ладно, не будем кощунствовать, тем более в присутствии погорельца.

Соседи Шишковых, продолжила гостья свою печальную повесть, вызвали пожарных, но Наталья была в таком состоянии, что решила их не дожидаться, а под шумок улизнула, вырвавшись из заботливых рук соседей, и помчалась ко мне, словно ребенок к маме или собака к хозяину. Интересно, как она ехала по Москве в таком виде, подумал я.

С одной стороны, такая в ней порывистость и такое оказанное мне доверие приятно тешили мое мужское самолюбие. Мне нравится чувствовать себя защитником обиженных. Потому я и адвокат, ха-ха… Тем более если последние – красивые женщины…

– Где же мы теперь будем жить? – удивлялась неожиданному повороту судьбы Наталья. – У нас и не застраховано… Как же мы теперь?

Я, как мог, утешил гостью, и мы еще посидели на кухне, обсуждая создавшееся положение. Наталья возвращаться домой, то есть к соседям, боялась, потому что бандиты знают адрес, ехать к родственникам боялась, наверное, и у меня оставаться тоже боялась. Я заверил ее в собственной благонадежности, обещал всяческую помощь, предложил предоставить временное убежище, пообещал неприкосновенность, чистое белье и горячий душ, а также намекнул, что утро вечера мудренее.

С горячим душем, надо сказать, я немного наврал. Невольно, правда… Да и не только с горячим душем… То есть душ-то как таковой был, но вот вода…

Я постелил ей наново у себя на кровати, для себя вытащил из чулана раскладушку, которую как раз собирался установить в другой комнате.